Я даже представить себе не могла, что ждёт меня дальше. Постоянно выглядывала то в одно окошко, то в другое – в надежде, что скоро покажется погоня. Но, похоже, улизнули мы из города так ловко, что нас, возможно, теперь вообще не найдут.

Тот, кто решил меня похитить, позаботился и о незаметности тоже. Как только карета отдалилась от Ривервота на несколько километров, мы съехали на боковую дорожку и скоро остановились в заросшей густым кустарником глуши. Там ждала другая карета, не такая роскошная и бросающаяся в глаза.

Мужчины спрыгнули с козел и едва не волоком вытащили меня из экипажа. По-другому не могло получиться, потому что я упиралась всем чем можно, выворачивалась из рук, хоть и не знала толком, что буду делать, если вдруг освобожусь.

Меня запихнули в другую повозку, захлопнулась дверца – и мы снова тронулись. Покружили по каким-то давно не езженным тропкам и выкатились на хорошую дорогу.

Всё становилось только хуже. Теперь я вообще представить не могла, в какой стороне Ривервот. И от этой мысли тянуло где-то внутри, царапало. Отчего-то представилось, как ждёт меня в храме Хилберт, и ему сообщают вдруг, что я снова сбежала. Можно было только предположить силу его ярости. Но сейчас я хотела, чтобы он отправил кого-то на поимку меня. Пусть! Я выдержу его взгляд, выдержу упрёки и, может, сумею убедить в том, что на этот раз не виновата. Только бы не эта глухая неизвестность впереди.

Я ёрзала на сиденье, то и дело цепляясь пальцами за край окошка и выглядывая в него. Но всё проносилось перед глазами лишь неразборчивой желтовато-рыжей полосой, не занимая внимание. Тогда я откидывалась на спинку и глядела в обтянутый бархатом потолок, водя ладонями по гладкой коже дивана, надавливая на пуговицы и проводя пальцами вдоль прострочки. И в голове становилось совсем пусто. Мелькали мимо даже какие-то деревеньки, где мы не останавливались. Сельчане только провожали заинтересованными взглядами стремительно мчащийся экипаж, подобные которому, наверное, редко появлялись в окрестностях.

Но наконец мы всё же остановились – можно сказать, в лесу, посреди усыпанной листвой дороги. Последняя деревушка проскочила мимо окна с полчаса назад: я наблюдала за этим очень внимательно, неизвестно на что надеясь. В карету заглянул тот самый загадочный лакей, поклонился почтительно, храня на губах вежливую улыбку, поставил передо мной какой-то ящичек и парой движений соорудил из него походный, но всё же достаточно большой столик. Только и ахнуть остаётся. Не то чтобы я не видела никогда раскладных столов, но почему-то здесь меня факт их наличия немало удивил.

– Простите за скромную трапезу, – начал оправдываться мужчина, который так пока мне и не представился: наверное, не считал нужным. А может, это было просто предосторожностью – кто знает. – Надеюсь, к вечеру мы доберёмся до нужного места, а там вы сможете отдохнуть и поесть как следует. Нам не велено останавливаться в селениях. Пока что.

– Кто меня похитил? Сейчас-то можно сказать! – Я постаралась сохранить спокойствие хотя бы в голосе.

– Узнаете. Когда придёт время.

С этими словами мужчина выложил передо мной горшочек с чем-то вроде жаркого – ещё слегка горячий. Солидный кувшин, обёрнутый слоями ткани, чтобы хранил тепло – там оказался уже знакомый мне напиток, похожий на чай, но опять же с необычным привкусом какого-то фрукта. Рядом с посудой положил тканевую салфетку и чистые деревянные приборы. Я только и наблюдала за его быстрыми ловкими движениями, медленно и по возможности незаметно наматывая шлейф на запястье.

Лакей так увлёкся своим занятием, что перестал обращать на меня внимание. Вот тогда-то я пинком опрокинула столик на него. Оттолкнула, когда он полетел обратно в меня. Сорвалась с места и, неприлично задирая подол, выскочила из кареты, не боясь даже свернуть себе шею.

Кучер выругался на всю округу, а лакей – ещё громче, вываливаясь вслед за мной. Я понеслась через заросли вглубь, стараясь всё же не обезуметь совсем и не потерять ориентир – дорогу. Только по ней я смогу вернуться в деревню, а там уж попросить помощи.

Одновременно я пыталась высмотреть какое-то убежище, чтобы спрятаться, ведь в тяжёлом платье с длинным подолом, который цеплялся за что ни попадя, особо не побегаешь. Но пёстрый лес вокруг меня размывался жёлтыми солнечными бликами – и совершенно ничего нельзя было разглядеть в этой ослепительной ряби. И в красном наряде меня было, наверное, очень хорошо видно. Позади, к счастью, ещё в отдалении, звучали тяжёлые шаги и треск валежника. Мужчины ругались на чём стоит свет, окликали меня постоянно, пытаясь образумить.

Ну уж нет. Впутываться в неизвестную заварушку я не собиралась. Что бы ни двигало тем, кто меня похитил с собственной свадьбы, это точно не доведёт до добра. С таким-то подходом. И странно – мне хотелось к Хилберту. Непонятному, опасному и неизведанному – но уже даже немного привычному. Уж лучше с ним. Пока что с ним.

Вдруг до слуха донеслось будто журчание воды. Наверное, где-то рядом река. Я кинулась на этот звук с новыми силами, пытаясь задрать подол ещё выше, уже едва не до пояса – но так бежать удобнее. Едва не рухнула вниз с обрывистого берега. Обернулась. Где дорога? В какой стороне?

Найду по солнцу: отметить, с какой стороны оно было, я тоже успела. Было время.

Я сползла почти к самой воде и побежала вдоль русла, по мягкой, проминающейся земле – в укрытие невысокого обрыва. Даже, кажется, в сторону дороги. Не замечала, сколько уже несусь так: до ломоты в ногах и страшной сухости в горле. В голове гудело, а тело покрылось липким потом. В какой-то миг я просто рухнула под высоким, клонящим ветви к воде кустом, посреди острой травы мне по пояс, напоминающей осоку. Отползла в тень. Всё. Больше ни шагу сделать не могу!

Прислушалась: вокруг почти тихо. Только шумит лес кругом. Словно стекляшки в калейдоскопе, перебирает ветер листву и обрывки солнечных лучей. В груди тяжко ворочалось жгучее дыхание, казалось, что меня сейчас просто разорвёт на части, сердце остановится – и всё. В голове пульсировал влажный жар. По вискам тёк пот, а платье прилипло к спине.

Не знаю, сколько я сидела так, остывая и помалу начиная дрожать от озноба. Показалось, почти уже задремала, совершенно вымотанная этим кроссом через лес. И, наверное, поэтому не сразу услышала, как ко мне приблизились осторожные шаги.

– Кто это тут у нас?

Я вздрогнула, открывая глаза.

Меня схватили, поднимая с земли. Сковали кольцом рук поперёк груди и потащили наверх, из речной низины. Там ждал кучер. Завидев меня и своего товарища, он оживился и быстро пошёл впереди. Я жестоко, самыми последними словами, укорила себя за слабость. Что не смогла совладать с усталостью и потеряла бдительность. А сейчас только и оставалось, что хотя бы не расплакаться от досады.

– Пустите! – то и дело вскрикивала я, вырываясь. – Я не хочу никуда ехать!

По коже раз за разом прокатывались упругие волны уже знакомой силы, за использование которой меня однажды укорила Дине. Но пленители её даже не чувствовали, кажется. По крайней мере, их поведение никак не менялось. Значит, обычные люди. И им на силу моей воли плевать.