— Я присматриваю за всеми, Лидия. Так мне говорит Терри.

— Да, но так ли уж ты нужен Терри? Сколько еще ты будешь позволять ему принимать решения за тебя?

— С этим у меня все в порядке.

— Да, но, понимаешь…

Я с трудом могу переварить то, о чем они говорят. Колики одолевают меня. Одна более резкая, другая более продолжительная. Черт, только не обе сразу! Надо найти какой-то выход.

— Эй, Лидия.

Тишина.

— Лидия.

— Что?

— Мне, конечно, очень интересно слушать вашу беседу с Хёрли о том, как функционирует Общество. Только мое состояние, мягко говоря, все ухудшается.

— Да, выглядел ты неважно.

— Могу я хотя бы получить кровь, которую достал?

— Прости, Джо. Эта кровь — улика номер один в деле Тома против тебя. Несмотря на всю мою ненависть к нему, я не могу оказать тебе такую услугу.

— А есть что-нибудь про запас?

— Нет.

— Ага. Ну, хорошо. Может, вы меня выпустите, я же в кандалах.

— Нет, думаю, тебе придется просидеть там, пока Терри не вернется с Худа.

— Есть идеи, когда это произойдет?

— Может, сегодня. Может, ночи через две. Все зависит от того, как там обстоят дела.

Ночи через две.

— Может, вы ему позвоните?

— Он не любит, когда мы ему звоним. Особенно, когда он наверху. Он думает, что у Коалиции есть пара своих людей в сетях телекоммуникаций. Он боится, что они смогут выследить его, когда он будет возвращаться. Да, он действительно смахивает на параноика, может, чересчур переобщался с Томом. Да только не стоит испытывать судьбу.

— Все это замечательно, Лидия. Но, видишь ли, есть одна девчонка, которую мне срочно надо найти.

— Женщина.

— Нет, девочка. Она совсем еще ребенок, и, похоже, что ее хочет изнасиловать собственный отец.

Она подходит к двери немного ближе.

Лидию я знаю не так хорошо, но известно мне о ней достаточно.

Мне известно, что пару лет назад она защитила в Нью-Йоркском университете свою диссертацию на тему «Важные половые роли». Знаю, что она была большой шишкой в политике университетского кампуса и учила женщин самообороне. Также однажды какой-то мелкий бандит решил поиграть с ней и жестоко поплатился за свою выходку: она лягнула его в пах и выдавила оба глаза. Однако этому несчастному удалось укусить ее в щеку.

Насколько мне известно, у нее была парочка друзей из нашего мира, о настоящей жизни которых она и не подозревала. Увидев первые симптомы заболевания, они спохватились и привели ее к Терри. И самое удивительное, полнейшим шоком для нее во всей этой истории стало не существование вампиров, а то, что они живут в совершенном беспорядке и дезорганизации. Она без труда нашла себе здесь применение.

Лидия крепкий орешек, но все же она очень молода. В прямом смысле слова: ей еще и двадцати пяти нет. Внутри она осталась все такой же мягкой и ранимой, утаила от Вируса свои принципы, убеждения и чувства, что лелеяла до превращения в вампира. Черт! Так всегда происходит, когда ты молод. А затем все благородное либо растет вместе с тобой, либо умирает. Третьего не дано.

— Почему тебя это так беспокоит, Джо?

— По правде сказать, это меня совсем не беспокоит. Это моя работа. Но мне показалось, это обеспокоит тебя.

— Это всего лишь работа, Джо.

— Маленькая девочка, некому ее защитить.

— Ну ты и дерьмо!

— Она совсем одна.

— Ладно, говори, где она. Я ей помогу.

— Не знаю, где она. Вот почему мне надо выбраться. Чтобы ее найти.

— Как ты собираешься это сделать?

— Надо пообщаться с одним парнем.

— Скажи мне его имя. Я с ним поговорю.

— Не сомневаюсь в этом. Только, видишь ли, самое интересное в том, что этот парень живет выше Четырнадцатой. И он связан с нашим миром. Появись ты у него и пристань со своими расспросами, он заявит на нарушение политической дипломатии между нашими двумя мирами.

— Да, только есть одна вещь, Джо.

— О чем ты?

— У меня нет никакого основания верить тебе. Как насчет этого, Джо? Почему я должна тебе верить?

— А у меня есть причины врать? Допустим, это ложь, но ты поведешься и отпустишь меня. Куда я пойду? Я живу здесь по соседству, и я на пределе. Если я буду торчать здесь, вы, ребята, меня с легкостью отследите, и я опять попаду сюда. Я же не могу никуда сбежать.

— Как на счет верхней части города?

— Все, что меня связывает с той частью города, лишь связано с работой. Иначе и жить я бы перебрался туда. Но я же здесь. Представим, что я перееду туда, но вдруг окажусь не у дел. Вы знаете, что Декстер Предо делает с теми, кто оказывается не у дел?

— Да, вроде бы.

— Значит, я не лгу.

В ответ вновь тишина.

— Лидия, ей всего четырнадцать. И ее зовут Аманда.

Пальцами я пробегаю по карманам. Они забрали все: мой пистолет, нож, чехол с приборами и кровь, которую я добыл. Но фото осталось при мне. Я вынимаю его и подсовываю под дверь.

— Вот как она выглядит.

Лидия берет фото. Затем не слышно ничего кроме ее дыхания, шелеста газет, которые читает Хёрли, и тяжелого шепота Вируса в моих зудящих венах.

Фото вновь появляется под дверью.

— Джо, знаешь, что тебе не следовало делать?

— Что?

— Прикладываться к той женщине прошлой ночью. Ты все равно что изнасиловал ее, Джо. Это было насилие. А я с насильниками дел не имею.

Она отходит от двери.

— Я иду наверх, Хёрли. Если этот придурок вздумает умасливать тебя байками про маленькую девочку, не слушай его.

— Брось, Лидия. Джо прекрасно знает, что со мной лучше не связываться.

Это верно. Теперь я остаюсь совсем один в этом помещении, хотя нет, Вирус продолжает нашептывать мне свою песнь.

Знаете, это очень однообразный разговор — я про Вирус и себя. Он все напевает мне: еда, еда, еда, а я ему все: прекрати, прекрати, прекрати. Я уже чуть со скуки не умираю. Только от этого меня «спасает» адская боль, сдавливающая мой кишечник. Это заставляет меня изрядно попотеть, поскулить и побиться головой о сырой пол. Представьте себе пищевое отравление, только в сотни раз хуже. Вот именно это я сейчас переживаю. И рвотой с промыванием тут дело не обойдется. Однако боль хотя бы накатывающая. И на том спасибо. Она время от времени отпускает свою мертвую хватку. Так что я даже могу улечься и подумать о следующих нападениях Вируса на организм и о том, что это всего лишь цветочки, ягодки меня ожидают уже не в таком далеком будущем. А это уже начинает сильно меня беспокоить, потому что не должно бы так сильно болеть на первых этапах ломки. Похоже, я недооценил вред, причиненный порошком Хорда моему организму. А если вспомнить те раны, которые нанесла мне Вейл, ожоги, избиение Хёрли и еще этот Том, — да, долго я так не протяну. Вирус все брюзжит и брюзжит, хотя и он изрядно выдохся. Пока он лишь только хнычет, но скоро начнет рыдать. Затем придут вопли и вспышки гнева.