Я посмотрела в затянутые дымкой серые глаза и ответила сама себе. Нет, мы всё сделали правильно.

Мы неспеша допили чай. Назар был подавленным, хотя старался не показывать вида. Он мягко улыбался мне, и внутри расцветало, набирало силу необыкновенное чувство.

Наши чашки уже давно забрали, и мы сидели за пустым столом, не сводя друг с друга глаз.

— Теперь ты официально моя девушка, — тихо сказал Назар. Его голос слегка сел, и мое сердце ёкнуло от нежности.

— Да… — эхом ответила я.

Я всё еще не могла в это поверить.

Назар перегнулся через столик и невесомо поцеловал меня в губы. Я расплылась в счастливой улыбке. Кажется, я начинала потихоньку привыкать.

Мы вышли из кафе. На каждом лестничном пролете Назар останавливал меня и, прижав к себе, ласкал мои губы поцелуями.

— Нас скоро выгонят отсюда за аморальное поведение. Держи себя в руках, — довольно жмурясь, смеялась я.

Назар с неохотой выпускал меня из рук.

В коридоре отделения, где лежала Лена, мы старались привлекать как можно меньше внимания. Медсестры и так с недовольством косились на нас.

— Вообще врачи запрещают оставаться родственникам после восьми вечера, — поделился Назар. — Я договорился с медсестрой. Но если нас увидит врач, то выгонит сразу.

Так и получилось. Через пару часов возле нас притормозил седовласый мужчина в белом халате.

— Молодые люди, приемные часы уже давно закончились! Кого вы здесь ждете?

— Мы родственники Лены Аверьяновой, — встрепенулся Назар. Он продолжал обнимать меня, и в глазах врача мелькнула понимающая усмешка. Но оставаться в больнице он нам не разрешил.

— Аверьянова сейчас спит и набирается сил. Завтра, после обхода, если ее состояние будет удовлетворительным, вы сможете навестить свою родственницу.

Поняв, что спорить бесполезно, Назар коротко кивнул и, поднявшись с дивана, помог мне встать. Тело затекло и задеревенело.

— Поехали домой, — тихо сказал Назар, мягко коснувшись губами моей щеки. И у меня всё сжалось внутри. Как по-домашнему это прозвучало. Будто мы уже давно жили вместе и каждую ночь засыпали вместе…

Спустившись, мы оделись и пошли на парковку. По дороге домой Назар заехал в супермаркет.

— Что ты хочешь на завтрак, голубоглазая? — спросил он, толкая тележку перед собой и разглядывая прилавки. Я даже зажмурилась от этой волнительной картины — шикарный парень выбирает продукты, чтобы приготовить мне завтрак. Назар и сам не осознавал, насколько был сексуальным в этот момент.

Я прильнула к парню и потерлась щекой о широкое плечо.

— Ты меня разбалуешь, — улыбнулась я.

Назар сверкнул белыми зубами и обнял меня за талию.

— Ты не представляешь, какой это кайф — разбудить любимую поцелуями и накормить ее вкусным завтраком, — прошептал он на ухо.

Кожа моментально покрылась мурашками. Несколько гулких ударов сердца я смотрела в лучистые глаза, находящиеся так близко. Дышать почему-то стало трудно, будто кто-то сжал мою грудную клетку.

Прерывисто вздохнув, я привстала на цыпочки и нежно поцеловала Назара в губы. Наклонившись, он притянул меня ближе. Я слегка отстранилась, вглядываясь в серые глаза, и, не сдержавшись, снова прижалась к горячим мягким губам. Назар прикрыл глаза, наслаждаясь моими осторожными неторопливыми ласками.

Мы стояли возле овощного отдела и самозабвенно целовались, будто не было никого вокруг. Будто на нас не косились другие покупатели. Какая-то девушка даже достала телефон и включила видео. Но нам было всё равно. Мы слышали только дыхание друг друга и не видели ничего, кроме потемневших глаз напротив.

Кажется, кто-то толкнул нашу тележку, и мы с Назаром синхронно вздрогнули, почувствовав, как она въехала в нас. Назар ослабил объятия и, упершись лбом о мой лоб, расплылся в дерзкой мальчишеской улыбке.

— Никогда не думал, что поход за продуктами может стать таким волнующим.

Я тихо рассмеялась, чувствуя, как за спиной стремительно вырастают крылья.

* * *

Домой мы вернулись с двумя полными пакетами продуктов. Раздевшись, мы стали сообща раскладывать покупки.

— Кто научил тебя так хорошо готовить? — спросила я, доставая из пакета пачку риса. В магазине Назар пообещал мне приготовить плов по собственному рецепту. И тем самым напросился на очередной жаркий поцелуй возле прилавка с мясом.

— Папа обожает готовить. Для него это способ расслабиться, разгрузить после работы мозги, — улыбнулся Назар и, подойдя ко мне сзади, потянулся к дальнему пакету.

Не то чтобы он действительно был нужен ему, но упустить возможность снова прижаться ко мне, коснуться губами шеи, Назар не мог. Мы, как подростки, млели от каждого прикосновения, но делали вид, что поглощены важным занятием. Если не убрать мясо в морозильник, оно ведь испортится! А то, что путь к холодильнику преградило горячее тело и настойчивые губы, это абсолютная случайность! Просто кухня была слишком тесной для двух влюбленных…

— С детства папа брал меня помощником на кухню. Особенно мы любили готовить мясо, — продолжил делиться воспоминаниями Назар, обнимая меня сзади и щекоча затылок своим дыханием. Откинувшись назад, я забыла обо всем на свете. Рис с гречкой так и остались лежать на столе. «Черт с ними!», — подумала я, разворачиваясь к Назару и ловя его жадный взгляд. Слишком долго мы ждали, когда останемся наедине…

Назар

Я смотрел в голубые глаза Ульяны и погибал. Внутри всё болезненно сжималось от нахлынувших чувств. И когда она успела так глубоко засесть под кожу?

Не проходило и дня, чтобы я не думал об этой красивой девочке с широко распахнутыми небесными глазами. Вот уже в течение месяца каждое утро начиналось с мыслей о ней. Я мечтал просыпаться рядом с Улей, засыпать с ней, с упоением целовать мягкие губы, заниматься сексом по нескольку раз в день.

Но и этого мне было бы мало. Я хотел обладать Ульяной полностью. Чтобы только мне была предназначена ее милая, слегка застенчивая улыбка, чтобы только со мной она делилась своей грустью и только мне доверяла свои сокровенные мысли. Я мечтал, чтобы Уля позволила мне быть рядом. И тогда я смог бы сделать ее самой счастливой.

И я до сих пор не мог поверить, что мое желание сбылось. Я стою на своей кухне и обнимаю Ульяну! Как сладко она отзывается на каждый поцелуй, а ее сердечко бьется, как безумное, прямо у моей груди, вызывая какое-то необъяснимое желание заслонить девушку своим телом, спрятать ото всех, защитить. Теперь голубоглазая принадлежала только мне, и внутри просыпались какие-то первобытные инстинкты.

Прильнув к бархатистым губам Ули, я ловил прерывистое дыхание и сдерживался изо всех сил, ограничиваясь легкими поцелуями. Но мне хотелось большего. Гораздо большего. Все мои мысли были только об одном — как я подхвачу хрупкую девушку на руки и уложу на диван, как зацелую ее до полубессознательного состояния и сделаю своей…