— Голова закружится. Идем дальше.

Майкл протестующе взмахнул рукой.

— Нет, подожди. Взгляни туда.

Рошан перегнулся через перила балюстрады и тотчас отпрянул.

— Я упаду, если посмотрю еще раз.

На губах Майкла появилась интригующая улыбка. Рошан вопросительно уставился на друга, недоумевая, что необычного тот заметил.

— Ты не понимаешь, Рошан? — спросил Майкл.

Рошан покачал головой.

— Объясни.

— Здание, — уточнил Майкл. — Обрати внимание на изгиб дуг, которые берут начало в верхней точке купола, и тебе все станет ясно.

Рошан попробовал последовать указаниям Майкла, но не сделал никаких интересных выводов из своих наблюдений.

— Что ты хочешь мне сказать?

— Все очень просто. Вокзал, вся конструкция Джитерс Гейт, представляет собой не что иное, как гигантскую сферу. И мы видим только ее часть, выступающую над поверхностью земли. Башня часов расположена на вертикали, пересекающей центр купола, вроде радиуса окружности.

Рошан без энтузиазма выслушал рассуждения Майкла.

— Хорошо. Это проклятый мяч, — согласился он. — И что?

— Ты представляешь, насколько технически сложно возвести подобное сооружение? — спросил Майкл.

Рошан снова покачал головой.

— Догадываюсь, что довольно сложно, — сказал он.

— Невероятно, — поправил Майкл, употребив наречие, которое приберегал для выражения превосходной степени. — Зачем кому-то понадобилось строить такое здание?

— Не уверен, что мне хочется знать ответ, — отозвался Рошан. — Спускаемся на следующий уровень. Тут ничего нет.

Майкл с отсутствующим видом кивнул и последовал за Рошаном к лестнице.

Нижний подуровень, протянувшийся под смотровой площадкой, где ребята только что побывали, в высоту не превышал полутора метров. Очевидно, его постоянно заливало водой, сочившейся сквозь перекрытия во время дождей, которые шли в Калькутте с начала мая. Пол, покрытый слоем протухшей застоявшейся жижи в несколько сантиметров глубиной, был затянут илом с вкраплениями обломков — десятилетняя сырость превратила их в труху. Топь издавала тошнотворные зловонные испарения. Майкл и Рошан, согнувшись в три погибели, чтобы втиснуться в узкий проход, с трудом продвигались вперед, утопая по щиколотку в вонючей жиже.

— Тут хуже, чем в катакомбах, — пожаловался Рошан. — Какого беса этот уровень сделали таким чудовищно низким? Уже много столетий нормальный человеческий рост превышает полтора метра.

— Возможно, это была запретная зона, — предположил Майкл. — Вдруг тут устроена система противовесов для компенсации тяжести купола. Постарайся не споткнуться. В лучшем случае ты полетишь вниз.

— Это шутка?

— Да, — честно признался Майкл.

— За шесть лет я в третий раз слышу, как ты шутишь, — заметил Рошан. — И сегодня твоя шутка была самой неудачной.

Майкл не потрудился ответить и продолжал медленно брести по своеобразному болоту, разлившемуся на большой высоте. От смрада гнилой воды его замутило, и он стал подумывать, чтобы вернуться и спуститься на уровень ниже. Майкл сомневался, что в непролазной трясине кто-то или что-то прячется.

— Майкл? — раздался голос Рошана в нескольких метрах позади.

Мальчик оглянулся и различил силуэт Рошана, скрючившегося около наклонного отрезка толстой металлической балки.

— Майкл, — повторил Рошан растерянно, — может так быть, что эта балка движется, или мне чудится?

Майкл решил, что друг надышался ядовитых испарений, и твердо решил покинуть подуровень. И вдруг в дальнем конце этажа загрохотало. Мальчики вздрогнули и переглянулись. Грохот раздался снова, и на сей раз сопровождался движением. Ребята увидели, как нечто, скрытое поверхностью болота, приближается к ним с космической скоростью, поднимая тучу грязи и фонтаны мутных брызг, летевших в низкий потолок. Мальчики не мешкая ни секунды со всех ног бросились к выходу. Они бежали так быстро, как могли, пригибаясь и увязая в тридцатисантиметровом слое жидкого ила.

Ребята успели преодолеть всего несколько метров, когда неизвестный объект под водой проскочил мимо на большой скорости, описал круг и вновь устремился на них прямым курсом. Рошан с Майклом разделились и рванули в противоположных направлениях, пытаясь сбить со следа неведомого, но упорного охотника. Тварь, прятавшаяся в болотной жиже, распалась на две половины, и каждая стремительно бросилась в погоню за одним из мальчиков.

Майкл выбился из сил и, задыхаясь, на миг оглянулся посмотреть, не гонится ли еще кто-то за ним. Ноги его запнулись о ступеньку, утонувшую в грязи. Он рухнул в топь, и его тело захлестнуло зловонной водой. Когда он вынырнул и открыл глаза, которые немилосердно щипало, перед ним медленно вырастала колонна грязи, напоминая скульптуру из горячего шоколада, лившегося из невидимого кувшина. Майкл забарахтался в иле, порываясь встать, но руки его снова разъехались, и он плашмя растянулся в болоте.

Скульптура из грязи вытянула обезьяньи руки с длинными пальцами с когтями, похожими на стальные рыболовные крючки. Майкл с ужасом наблюдал за рождением зловещего голема. Из туловища выросла голова и разверзлась пасть с большими клыками, острыми, как охотничьи ножи. Статуя мгновенно затвердела, и сухая глина подернулась дымкой испарений. Майкл поднялся. Он услышал, как фигура из грязи хрустнула, и сотни трещин паутиной опутали тело. Те, что прорезали лицо, постепенно расширились, и за ними появились пылающие глаза Джавахала. Сухая глина осыпалась, как мозаика, состоящая из бесконечного числа кусочков. Джавахал схватил Майкла за горло и притянул его к себе.

— Это ты художник? — спросил он, без труда поднимая Майкла в воздух.

Мальчик кивнул.

— Превосходно, — заявил Джавахал. — Тебе повезло, сынок. Сегодня ты увидишь столько необычного, что тебе хватит сюжетов для твоих картин до конца дней. Если, конечно, ты выживешь, чтобы их нарисовать.

Рошан мчался к выходу, чувствуя пульсирование адреналина в венах, по которым как будто струился ручеек горящего бензина. До спасительной двери оставалось не больше двух метров. Он прыгнул и упал ничком на чистую сухую поверхность, где не было грязи, заполнявшей технический проход. Поднявшись на ноги, он, повинуясь первому порыву, хотел было бежать дальше, бежать во весь дух, пока сердце не разорвется. В нем еще не угас инстинкт, приобретенный до поступления в приют Св. Патрика в те годы, когда он вел жизнь уличного воришки в дебрях Калькутты.

Однако Рошан остался на месте. Он потерял из виду Майкла, когда они разбежались в разные стороны в середине галереи, и теперь не слышал даже криков друга, спасающегося бегством. Рошан пренебрег здравым смыслом и предостережениями, которые нашептывал ему внутренний голос, и вновь приблизился к входу подуровня. На этаже не было ни Майкла, ни твари, погнавшейся за ними. Решив, что неведомое существо последовало за Майклом, и благодаря этому он остался цел и невредим, Рошан почувствовал нечто вроде удара железным кулаком под дых. Он сунул голову в дверной проем и снова попробовал отыскать взглядом друга.