незнакомца очень сильно злило меня. Почему он лезет туда, куда не должен? И как он вообще узнал обо мне так много? Меня показали по телевизору? Вопросов было много, а на ответы даже и намёка не было.

— Похоже, для тебя это весьма болезненная тема, — вздохнул он и сменил позу, перейдя в сидячее положение, — Прости, если слишком напираю — у меня работа такая. Вечно лезу не в свои дела, и даже не понимаю, что иногда не стоит наступать. Герои — весьма эгоистичные персоны, не правда ли? — грустно ухмыльнулся он.

А вот это его высказывание было весьма интересным для меня. Будь я чуть постарше, мне бы удалось проигнорировать его слова, но я был ещё маленьким ребёнком, которого очень сильно волновали герои, потому моё любопытство тут же разгорелось внутри моего тела, побудив меня заговорить.

— Вы… герой? — задал вопрос я, пытаясь придать своему голосу такой тон, будто бы я вообще не был в этом заинтересован.

— Да, малыш, — с простой улыбкой на лице ответил он, — Собственно, только из-за меня ты и остался жив.

— Так это вы спасли меня? — на меня вновь нахлынула грусть, — Почему… вы это сделали?

— Ещё спрашиваешь об этом? — слегка возмутился он, — Моя главная обязанность — спасать жизни таких детей, как ты. Я не мог просто стоять и смотреть, как ты расшибёшься в лепёшку, — скрестил руки на груди он, — Я даже не успел осознать всей ситуации, как моё тело само ринулось в твоём направлении.

— У вас какая-то особая причуда?

— Моя причуда — чтение эмоций. Благодаря ей я могу понять, что ощущает конкретный человек, а также я могу предугадать ход его мыслей. Не особо подходящая причуда для героя, верно?

— У вас отличная причуда, — слабо улыбнулся я, — Но… как вы тогда смогли спасти меня?

— Помогли некоторые предметы поддержки. Тем не менее всю основную работу проделало моё тело, — ударил кулаком по груди он и тут же закашлял, судя по всему, от боли, — Хорошенько ты так разогнался в полёте — даже чуть меня не сломал! — засмеялся он.

— Вы же… могли погибнуть?

— Мог, но в тот момент мне было плевать, — пожал плечами он, — Больше всего меня тогда волновала твоя жизнь. Почему ты решил оборвать свою жизнь, мальчик?

От этого вопроса внутри меня всё сжалось. Меня словно обволакивала тьма, когда я пытался отгородиться от навязчивых вопросов этого незнакомца. Неожиданное беспокойство проникло в моё сознание, заставив меня отвернуться и уставиться в сторону окна, пытаясь найти там какой-то ответ или утешение. Ощущение боли и потери, которое медленно охватывало меня, делало все слова этого незнакомца еще более мучительными.

«Почему ты решил оборвать свою жизнь, мальчик?», — его слова звучали как эхо в моей голове, вызывая ощущение нестерпимого давления на мою душу. Я почувствовал, как мой дыхание участилось, и страх охватил меня целиком, как тёмная тень, что призывает меня в свои объятия.

Чувство безысходности и одиночества заставило меня обратиться к этому незнакомцу, словно к последней соломинке в бурной морской глади. Осторожно, словно каждое слово было камнем, который я бросал в эту безбрежную тьму, я заговорил.

— Так уж получилось, что у меня… нет причуды, — медленно и тихо проговорил я, ощущая, как ком подступает к горлу, — Родители желали получить полезного и достойного сына, который бы смог помочь исправить положение семьи, но, увы, на свет явился я — бесполезный, слабый и никчёмный. У родителей не самое завидное положение, да и денег всегда не хватает. Зачем им такое бесполезное существо, как я, что способно лишь отнимать время, деньги и другие ресурсы? — в этот момент по моим щекам прокатились одинокие слёзы, и я изо всех сил старался сдержаться, чтобы не заплакать, — Мои сверстники постоянно издеваются надо мной, называют бесполезным и никчёмным, и ведь всё это… правда. Поэтому я и решил оборвать свою жизнь. Так бы всем стало намного легче.

Мои слова застряли в горле, и я чувствовал, как каждый из них разрывает меня изнутри. Горькие воспоминания и боль, которую я старался забыть, всплыли на поверхность, заставляя меня с трудом сдерживать слёзы. Моя душа была разрывалась между желанием поделиться своей болью и страхом быть опять осмеянным, но в этот момент я уже не мог остановиться.

— Я думал, что это будет правильным… — продолжал я, всё ещё избегая встречи взгляда с незнакомцем, — Я думал, что это будет лучше для всех. Лучше для родителей, которые смогут сэкономить на моём содержании, и лучше для моих сверстников, которым придётся заботиться только о себе. Но сейчас… сейчас мне кажется, что я просто ненужное бремя для всех вокруг. Я просто занимаю место, которое могло бы быть заполнено кем-то другим, кем-то лучшим.

Моя рука слегка дрогнула, когда я пытался оттереть слёзы, и я почувствовал, как невыносимое чувство утраты и пустоты начинает охватывать меня целиком. С каждым словом, с каждым признанием я ощущал, как моя сущность распадается, и как мир вокруг меня становится всё более мрачным и беспросветным.

— Но я… я не хочу больше никого беспокоить. Я не хочу, чтобы кто-то из-за меня страдал. Мне было бы легче умереть, чем причинять боль окружающим. Но почему я… я всё ещё здесь? Почему я не умер?

Я позволил моему голосу затихнуть, ощущая, как слабость и усталость захлестывают меня целиком. Тяжёлая тоска и беспомощность, которые окутали меня, оставили меня безмолвным, словно обречённым на самое глубокое одиночество и страдание.

— М-да, — разочарованно произнёс мужчина, — Будь ты чуток старше, я бы сломал тебя ещё раз за такие слова. Ты хоть сам понимаешь, какую чушь несёшь? — со злобой в голосе спросил он.

Мои глаза снова обратились к незнакомцу, и я увидел в его взгляде нечто, что заставило меня замолчать. Не было ни сожаления, ни унижения, лишь сильное недовольство. Я с трудом проглотил ком в горле, внимательно выслушивая его слова, которые были наполнены каким-то оттенком гнева.

— Твои родители приходили сюда каждый день, с тех пор как ты попал в больницу, — рассказывал он, — Они умоляли врачей сделать всё, что угодно, чтобы спасти тебя. Они были готовы продать всё, что у них есть, лишь бы обеспечить твоё спасение. Мать твоя плакала каждый день,