Выпустив пару рожков из автомата, ты ничему не научишься, в лучшем случае лишь слегка привыкнешь к грохоту и почувствуешь отдачу. А чтобы достойно управляться с пулемётом, тем более нестандартным, таким как эмгэшка, практики нужно ещё больше, чего у нас просто не могло быть, ввиду сильной ограниченности в боеприпасах.

Но сейчас говорить об этом бесполезно, уже нет времени чтобы что-то менять, поэтому поднявшись вслед за Василичем, я закрыл дверь, и прошёл на своё место. Леонид ожидаемо занял кресло второго пилота, перегородив почти весь проход своей сумкой-телегой.

Василич вроде возмутился, сам рассчитывая занять место в кабине, но быстро понял что толку не будет, — Леонид был настроен весьма решительно, и на уговоры не поддавался. Поэтому поворчал для порядка, и устроился в кресле возле крайнего иллюминатора по правому борту. Я же занялся приборами.

Быстренько пощёлкав тумблерами, проверил основное: Напряжение в сети, пневматику и гидравлику, ещё раз мысленно пробежался по списку необходимых манипуляций — чтобы точно ничего не забыть, и убедившись что всё в порядке, завёл двигатель.

— Я, наверное, в прошлой жизни лётчиком был... Чем больше летаю, тем больше нравится. — надев гарнитуру, радостно поделился Леонид, но тут же поскучнев, уже не так радостно добавил, — Главное чтобы не как в тот раз...

Я тоже не хотел повторения, но надеялся что сегодня ничего плохого не случится. Самолёт полностью проверен, погода нормальная, дождя не намечается, видимость отличная, задачи ясны и цели поставлены.

Увеличив обороты двигателя, я дождался когда стрелка температуры дойдёт до нормы, и ещё раз «пробежавшись» по приборам, отпустил тормоза.

Короткий разбег — даже на удивление, и кукурузник легко оторвался от земли.

Не знаю от чего это зависит, но бывает что и погода хорошая, и ветра нет, и работает всё хорошо, но самолёт разгоняется медленно, и отрывается едва вписываясь в полосу.

Естественно так бывало лишь у меня, дядя Саша поднимает машину в воздух всегда филигранно, ему вроде как и полоса-то особо не нужна, взлетит хоть с болота, хоть с горы. Ну а я постоянно мучаюсь, место может быть одно, а результаты разные.

Развернувшись в нужную сторону и поднявшись сразу до тысячи, я немного убавил обороты, в первую очередь руководствуясь экономией топлива. — Пять минут погоды не сделают, а на баке прилично отразится.

— Тебе карту дать? — дождавшись когда полёт стабилизируется, «подтянулся» Василич.

Ориентиров внизу хватало, да и летали по этому маршруту уже. Если бы он навигатор предложил, хоть самый простенький, тогда другое дело, а на бумагу я и так насмотрелся. Поэтому отказался.

— Не надо, не заблужусь. — сказал я.

— Точно не потеряемся?

— Ну ты открой свою карту, и контролируй, если сомневаешься. Можешь даже стрелочками маршрут нарисовать, и на стекло приклеить.

— Херней не страдай, Пал Василич, — обернулся к нему Леонид. — Если тебе заняться нечем, люк проверь, мало ли, заклинит в самый неподходящий момент!

Хотя в том чтобы отрыть люк, и высунуться наружу, я не видел никаких проблем, но запары бывают всегда, и порой на выполнение даже самого простого действия уходит куча драгоценного времени. Поэтому согласился с Леонидом.

— Точно Василич, надо попробовать, мало ли...

Тот что-то буркнул, но спорить не стал, а развернулся и прикрыл за собой дверь.

Я же сосредоточился на пилотировании, автоматически высчитывая сколько осталось до цели.

От станицы, до отметки на карте, по прямой восемьдесят пять километров, при скорости сто сорок — а именно такую цифру показывал спидометр, это чуть больше получаса.

Вылетели мы без пяти восемь, сейчас семь минут девятого. Итого в воздухе уже двенадцать минут, а учитывая что вплотную приближаться не надо, лететь остается ещё минут пятнадцать, не больше.

— Может повыше поднимемся? — предложил Леонид, отрываясь от бинокля.

— А так тебе что не нравится?

— Видно получше будет, да и снизу труднее достать. — пояснил он свою позицию.

— Хорошо, как скажешь. — покивал я, и слегка добавив оборотов, потянул на себя штурвал.

Пока поднимались, вернулся Василич, и перекрикивая шум двигателя с присоединившимся к нему воем ветра из открытого люка, сообщил что всё в порядке, и на «выведение стрелка на фюзеляж» требуется не больше минуты. Сам же пулеметчик ничего пока не сказал, продолжая торчать снаружи.

Поднявшись до двух тысяч, я снова выровнял самолёт и подкорректировал курс. До точки оставалось совсем немного, но горизонт пока что был чист, во всяком случае если смотреть невооруженным глазом.

Увеличивая скорость, я прибавил ещё триста метров, каждую секунду ожидая оповещения об обнаружении лагеря.

Биноклем развлекались Леонид, и торчащий в проходе Василич.

— По-моему что-то есть... — наконец объявил один.

— Вроде тоже вижу... — подтвердил второй, — только не понятно пока...

Я ещё поддал газу, и по мере приближения к цели, появились подробности.

— Куча шатров... Сотня... Больше даже... Лошади, люди...

— В стороне машины, тоже прилично. Грузовые, легковые... Деревья мешают...

— А вот и самолёты!.. Охренеть сколько их!..

Тут я не выдержал, и буквально отобрал у Василича бинокль.

— Правее бери, сразу за автопарком, чуть в стороне. — подсказал он.

Кое как сфокусировавшись, я нашёл лагерь, и не задерживаясь на его обитателях, последовал указаниям Василича.

Первым в глаза бросился пузатый красный самолёт, очень похожий на тот что попал вместе с нами в грозу. По крайне мере цвет такой же, и те же ромбы на хвосте и крыльях. И если поначалу я был уверен что видел оторванное крыло, то теперь как-то засомневался.

Чуть поодаль, боком к нам, стоял совсем небольшой самолётик очень напоминающий легкий ночной бомбардировщик времён отечественной войны. Двухместный, безкабинный биплан серо-зелёного цвета, под бортовым номером «тридцать шесть» и таким же знакомым ромбом на хвосте. Точно не У-2, но что-то очень похожее.

Рядом с ним ещё один самолёт, тоже небольшой, но уже явно посовременнее; двукрылый, белый, с крытой кабиной и распашными дверями у которых одна часть откидывается вверх, а другая вниз. Тоже ромб на хвосте, и номер, первая цифра два, вторую невидно, не тот угол.

Следом, так же на порядочном отдалении, два одинаковых двухмоторных биплана, тоже не особо крупных, но уже с раздельной пилотской кабиной и пассажирским отсеком. Дверь, иллюминаторы, всё как полагается. Ромбов нет,