– Успокойся и поешь. Я, к примеру, люблю этот джем, могу есть его целыми днями. – Павел густо намазал черничным джемом булочку с маслом. – Хочешь еще кофе?

– Если захочу – налью себе сама. Как ты, наверное, понимаешь, я здесь уже освоилась… в кухне, в смысле. Паша, ты не слышишь, что я тебе говорю?

– Я-то слышу, да только мне что-то не верится, что дочка хороших родителей, умница, красавица, спортсменка и комсомолка… Ты понимаешь? Ну не могла она купить пистолет и убить бандита Юракова! Это слишком смелый…

– … и отчаянный поступок! И именно потому, что она хорошая девочка и не перенесла бы своего позора, точнее, не просто не перенесла бы, она вообще допустить его не могла! Скорее, с крыши сбросилась бы. И вот тут-то как раз на карту и были поставлены две жизни: ее и Юракова. Конечно, она выбрала жизнь для себя. Подумала, что тем самым избавит этот мир от мерзавца, да и себе вернет покой. Хотя, конечно, это она так поначалу думала, а вот сейчас она живет в кошмаре, в страхе. И, лишь попав в такую ситуацию и испугавшись по-настоящему, она и бросилась в объятия сильного и взрослого Юдина, своего крестного, чтобы хотя бы с ним на некоторое время забыться и дать отвлечь себя другими мыслями и чувствами.

– Это ты как женщина утверждаешь?

– Именно! Связь с крестным – это как раз то, что ей сейчас нужно, чтобы постепенно избавляться от своих страхов, не нырнуть глубоко в депрессию.

– А Юдин? Думаешь, она ему рассказала, что совершила убийство?

– Поначалу, я думаю, она ему ничего не говорила, просто приходила к нему и смотрела ему в рот, туманила ему мозги, заставляла Юдина думать о том, что она в него влюблена. Разве мог он предположить, что Оля ищет общения с ним, чтобы просто не провалиться с головой в тот кошмар, который переживают убийцы. Думаю, что он, тоже влюбленный в нее, да только не решающийся пойти дальше, видя, как девочка тянется к нему, ускорил процесс их сближения. А вот когда они переспали, и не раз, она, вполне возможно, и рассказала ему о том, что убила Юракова. Таким образом, Оля попросила его поддержать ее, не бросать, а может, и подсказать, как пережить все это, как вести себя, наконец, чтобы ее никогда не вычислили, не поймали, не схватили, не арестовали.

– Но если это так, они пойдут и дальше – зарегистрируют свой брак и уедут из Москвы, а может, и из России. Я бы лично так и сделал, – сказал неожиданно Павел, представляя себя, вероятно, на месте любовника молоденькой девушки-убийцы. – Подождал бы, пока все не уляжется.

– Ты рассуждаешь с позиции мужчины, это понятно. А я вот на месте Ольги поискала бы человека, более профессионального, в отличие от Юдина, который мог бы посоветовать мне, как сделать так, чтобы подозрение на меня вообще никогда не упало и чтобы я смогла уехать, зная, что все самое страшное – уже позади.

– Но это сложно сделать.

– Паша, почему?! Я лично уже знаю, как можно ее спасти.

– И как же?

И тут вдруг до Павла дошел смысл их странной беседы. Мало того что он поверил Рите, что Юракова якобы застрелила Оля Барсова, так теперь они вместе ломают голову над тем, как ее спасти.

Зазвонил телефон, Павел взял трубку. Рита, разумеется, не слышала, что ему сказали, но выражение удивления на его лице было неподдельным. Больше того: он был потрясен.

– Хорошо. Записывайте адрес…

В Москве на Павелецком вокзале ее провожали Павел Смирнов и Григорий Зимин. Оба выглядели почему-то одинаково несчастными и словно бы брошенными. У каждого в руках – по охапке цветов.

– А цветы-то зачем? Куда я их поставлю в поезде? – Рита находила их милыми, душевными и отчего-то несчастными и одинокими людьми. Вялая и горькая мысль, что и она сейчас точно такая же – брошенная Марком и одинокая, несчастливая, униженная нелюбовью мужа и его недоверием, – переплелась, однако, с более животворной мыслью о предстоящей встрече с дочерью, мамой, своей мастерской, с домом в Пристанном. И только это придавало ей сил и делало на фоне ее друзей-мужчин более благополучной и кому-то нужной.

Конечно, она все еще находилась под впечатлением визита Оли Барсовой к Павлу Смирнову. Устав от ожидания ареста, измученная страхами, кошмарами, она пришла к адвокату – признаться в убийстве и посоветоваться, как ей быть и жить дальше. Объяснила ситуацию со своим женихом, предлагающим ей отправиться пожить немного в Риге.

– Но и там моя жизнь будет отравлена, я же себя знаю. Не хватало только, чтобы меня достали за границей и по телевизору показали репортаж о том, как в Риге скрывается русская преступница, убийца! Помогите мне, подскажите, что мне делать – сидеть и не высовываться, всю жизнь ждать ареста или же сделать признание? Но ведь я убила человека! – воскликнула она в отчаянии. – Максим говорит, что мне дадут большой срок. Я теперь и сама не знаю, зачем я это сделала. Мне так страшно!

Они проговорили весь день, вечер и часть ночи. После чего за ней приехал встревоженный Юдин.

– Максим, поехали домой, я по дороге тебе все расскажу, – услышала Рита обращенные к Юдину слова Ольги и подумала, что они, в сущности, прекрасно смотрятся вместе, несмотря на большую разницу в возрасте, и, возможно, именно такой мужчина и нужен ей для брака.

– Ты действительно попробуешь помочь ей? – спросила Рита у Павла, когда они остались вдвоем.

– Это во многом будет зависеть от Зимина. Но главное, что ты оказалась права и действительно Ольга Барсова убила Юракова. Таким образом, дело закончено, и я (думаю, Зимин бы ко мне присоединился) выражаю тебе свою благодарность.

– Да ладно тебе, Паша. Если бы ты только знал, какую цену мне пришлось заплатить за эту правду, за мою задержку здесь, в Москве! Ведь у меня, по сути, разрушена семья. Нет, не из-за поездки в Москву, ты же все отлично понимаешь, но наши отношения с Марком…

Она уснула под утро, утомленная разговорами и своими невеселыми мыслями. Подумала, что у Марка есть прекрасный друг – Павел Смирнов, который за все то время, что они находились вместе, не сделал ни одной попытки как-то сблизиться с ней. С одной стороны, это наводило на мысль, что она потеряла былую привлекательность, но с другой – его поведение свидетельствовало о его глубокой порядочности и уважении к их семье… на том она и остановилась.

Павел заказал билет на поезд, и рано утром они отправились на вокзал. Предупрежденный об ее отъезде Григорий Зимин был заинтригован ее внезапным отъездом. Он словно чувствовал, что за то время, что они не виделись и не разговаривали с Ритой, в деле, которым она занималась, появилось что-то новое, важное. И все это он надеялся выведать позже у Смирнова. Об одном он жалел – что так и не успел помочь Рите разобраться в ее личном вопросе. Зимин и сам не понимал – как мог он пообещать ей найти доказательства того, что Марк ей не изменял с некой Валентиной Рыскиной? Разве что поехать в Саратов и самому встретиться с этой Рыскиной? Собственно говоря, а почему бы и нет? Да ради Риты он готов и не на такие безумства! Роскошная женщина – удивительная, умная, тонкая, прекрасная, талантливая, соблазнительная…