удачливые возносятся туда на вертолете.

— Изложишь детали хозяину, — решил Мельник и отвел меня к Ларину.

Артем Ларин, как молодящийся плейбой, выглядел подчеркнуто небрежно: легкая небритость, спутанные волосы, потертые джинсы, хенли-футболка с расстегнутым воротником, татуировка на бицепсе, а на запястье вместо дорогих часов переплетение кожаных браслетов. Исключение он сделал для обуви — туфли были явно породистыми и ухоженными.

Мельник шепнул хозяину обо мне, и я поймал на себе скептический взгляд: чему может научить миллионера дядечка-лузер? Пришлось говорить коротко и по существу.

— Мой план абсолютно выгодный для вас. Каждому рабочему вы откроете карту в «Юпитер-банке». Я из своих средств обязуюсь перечислять заплату на карты. А вы будете возвращать мне половину перечисленных средств наличкой. Сначала перечисление, потом ваша выплата.

— Обнал за полста процентов, образно говоря, — понял схему Ларин. — Это же грабеж.

— Терять проценты буду я.

— Ну да. И в чем подвох?

— Для вас сплошные плюсы. Избавитесь от штрафов за нелегальных рабочих, сэкономите на их зарплате, исключите возможность ограбления, ведь все будут знать, что деньги перечисляются на карту. Выгодно и безопасно.

— Я въехал. Только с твоим наваром не могу разобраться. Ты что, образно говоря, хочешь быть святее папы римского?

— Поверьте, в накладе я не останусь, но это мой секрет.

— Мутно как-то.

— Я же буду перечислять деньги первым. Для вас никакого риска.

— Может и так, продолжал колебаться Ларин.

Я подсунул сомневающемуся бизнесмену калькулятор и постарался говорить его языком:

— Бабки счет любят. Умножьте количество работяг на их зарплату да на двенадцать месяцев и рубаните пополам. Это будет ваш доход, который, образно говоря, свалился с неба.

Артем Ларин пробежал пальцами по калькулятору, взглянул на итоговые цифры, затем уставился на меня. Законы круговорота денег в бизнесе он знал не понаслышке, поэтому спросил:

— Если у меня плюс и у тебя плюс, то у кого же минус?

— Карты должны быть от «Юпитер-банка», — напомнил я, — а суммы переводов кратны пяти тысячам. Это техническое условие.

— Любопытно, — задумчиво произнес бизнесмен и встрепенулся: — Но мы еще не познакомились.

— Называйте меня Доктор, — представился я.

— Просто доктор?

— Доктор с большой буквы. А вы личность известная, Артем Сергеевич.

Мои слова ему польстили. Ларин сделал круг по кабинету, вернулся и протянул мне руку:

— Окей, Доктор, проверим твою схему. У меня полсотни легальных рабочих, с них и начнем. Список карт получишь через три дня у Мельника.

— Тогда до встречи через неделю.

Зачислить бубли на пятьдесят карт не представляло для нас проблемы. Суммы были небольшие, по четыре купюры на карту, технология отработана, и Апостолы справились с заданием за пару дней. Итого мы использовали миллион бублей.

Уже через неделю я вновь посетил Ларина. Он швырнул на стол передо мной пятьсот тысяч рублей. Не любят богачи расставаться с деньгами даже когда сделка для них супервыгодная. Я столкнул пачку в портфель и вопросительно посмотрел на него.

— Деньги любят счет, Доктор, — заметил он.

— Я работаю на доверии.

— Джентельменское соглашение, образно говоря, — усмехнулся бизнесмен. — Тут-то мне фишка и поперла.

Мне не понравилась его ирония, и я предупредил сухим голосом:

— Обмануть меня можно. Но только один раз.

Ларин посуровел, подошел к окну, откуда были видны бетонные коробки будущих домов жилого квартала.

— Угадай мое любимое число, Доктор, — предложил он, не оборачиваясь, и сам ответил: — Два. Не семь, не восемь, не три шестерки, а обычная двойка, которую боятся получить школьники. А я ее обожаю, и знаешь, почему?

Ларин обернулся, его глаза сияли азартом. Сейчас перейдет к своим любимым образам, предположил я. Так и случилось.

— Путь к успеху идет через удвоение ставок, образно говоря. Где можно построить три дома, я впихиваю шесть, вместо пятнадцати этажей строю тридцать, и когда надо отдать кредит — беру следующий, вдвое больше. Пока что двойка меня не подводила.

— Хотите увеличить число карт вдвое? — догадался я.

— Каждую неделю.

Я прикинул нарастающую последовательность: 50, 100, 200, 400, 800…

— А у вас хватит рабочих?

— А у тебя хватит денег? — эхом отозвался бизнесмен.

— Напечатаю, — вырвалось у меня, и я засмеялся, стараясь превратить сказанное в шутку.

— Значит, договорились. — Ларин кивнул начальнику охраны, присутствовавшему при разговоре, и Мельник вручил мне список новых карт.

Лису не понравилась сумма, которую я принес от строительного магната. Он с подозрением прищурился на меня и спросил:

— Мы работаем за пятьдесят процентов?

— А ты думаешь, я что-то утаиваю?

— Я не присутствовал при сделке.

— Извини, письменный договор мы не подписали, — холодно ответил я и прямо спросил: — Ты мне не доверяешь?

— Доверяю. Но надо было поторговаться.

— Лучше будем не торговаться, а работать. Мы имеем гарантированный сбыт при возрастающем объеме. Это радует, но порождает трудности. Бубли я напечатаю, а вот сбыт может забуксовать. Апостолы не справятся.

— Я помогу.

— На этой неделе сто карт, потом двести, затем четыреста. Нужны сбытчики, ищите надежных ребят.

— Есть несколько проверенных парней, — заверил Лис.

И новое дело завертелось. Через две недели, отправляясь к Ларину, свой интеллигентский портфельчик я заменил на спортивную сумку. А через три недели, когда требовалось закинуть деньги на четыреста карт, мы с Лисом снова ломали головы над проблемой роста.

— Мы не справляемся, — жаловался напарник, — мало бегунков.

— Наймите новых.

— Кого? Если будем брать всех подряд, нас сдаст какой-нибудь болван, или опять кому-нибудь перейдем дорогу. Мне первой встречи с Тайсоном за глаза достаточно. Я уж не говорю про Апостолов.

— Вот черт, а Ларин предупредил про штрафные санкции, — вспомнил я.

— Какие еще санкции?

— Если он задержит деньги, то с него десять процентов за каждый день просрочки, а если я замешкаюсь с переводом, аналогичный штраф с меня.

— И вы подписались? — ужаснулся Лис.

— Ничего я не подписывал! И словами не подтвердил, но Ларин заявил, что это обычная практика между деловыми людьми.

— Он удваивает ставки, как в покере, собираясь сорвать куш.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Что? Наши люди и так уже примелькались у банкоматов и торчат там по несколько минут при каждой операции. Я удивляюсь, что программисты «Юпитер-банк» до сих пор ушами хлопают.

— Мы лишили их толковых разработчиков, сначала меня, потом Голикова, — напомнил я. — Пока новые специалисты разберутся, что к чему, мы разорим банк Радкевича.

— Это так важно для вас? — спросил Лис.

— Для меня важно вот это! — Я пнул сумку с деньгами, которую привез от Ларина. — И хватит ныть, давай думать, как повысить производительность труда.

— Труда? Скажете тоже. — Лис усмехнулся. — Мы занимаемся мошенничеством, Док.

— Я лично пашу тут круглые сутки, как раб на галерах.

— Хорошая зарплата для раба, — продолжал