— Ты знаешь, что я в тебя по уши влюблена?

— Догадывался, — улыбается он. — Но теперь, когда ты мне это сказала — знаю. И я тебе очень благодарен за то, что ты мне это сказала.

— Но знаешь что? — подняв палец, строго говорю я.

— Что?

— Я хочу, что в нашей с тобой совместной жизни не было никаких перестрелок, нападений, погонь и прочего такого, отчего я чувствую себя плохо.

— Этого не будет, милая, — глядя мне в глаза, совершенно серьёзно говорит Валера.

Он берёт меня за руку и говорит:

— Я всё сделаю для того, чтобы у тебя была комфортная и безопасная жизнь. Слово даю.

— Я тебе верю, — куснув губу, отвечаю я, и глажу его ладонь.

Чуть позже, когда мы, одетые в тёплые пальто и шарфы, гуляем в парке, с неба падает крупный снег, а над головой мелькает между ветвей яркое солнце, я спрашиваю его:

— Скажи, а ты выяснил, кто организовал покушение тогда ночью, в ресторане?

— Выяснил. Спустя пару дней после случившегося.

— И кто же это сделал?

— Сделали наёмники, организовала бывшая.

Я останавливаюсь и, округлив глаза, поворачиваюсь к нему.

— Бывшая?

— Ты ревнуешь, что ли? — улыбается он.

Прислушиваюсь к себе. Да. Ревную. Конечно, ревную! Что за бывшая вообще?!

— Это немножко не так, как ты, похоже, думаешь, — продолжая улыбаться, отвечает Валера. — У меня год назад была небольшая интрижка с французской барышней. Она длилась два дня, и почему-то нашу изначальную договорённость о том, что между нами только секс, она расценила, как какое-то кокетство с моей стороны. Долгое время заваливала меня и моих людей письмами и звонками. Она дочка одного французского предпринимателя и в общем-то довольно обеспеченная женщина. Человек мне откровенно неподходящий и никакого романа между нами не было. Мы просто трижды переспали в разных городах. Узнав о тебе от одного известного тебе парикмахера и стилиста, с которым я созванивался до того, как мы его навестили, она жутко приревновала и организовала это нападение. Там ещё и официантка поучаствовала. Та самая, которая в туалете в это время пряталась. Она, разумеется, уже серьёзно оштрафована и уволена. Как и те сотрудники безопасности, которые были в отеле, когда тебя похитили.

— А зачем это организовала?

— Как я понял из её объяснений, хотела припугнуть. Чтобы ты уехала. Только благодаря тому, что никто, кроме меня не был ранен, я сделал всё для того, чтобы на неё и исполнителей не было заведено уголовное дело. Но при двух условиях — они возмещают ущерб, выплачивают денежную компенсацию мне и моим сотрудницам — и это довольно солидные суммы и я больше о ней не слышу. Она извинялась, пыталась объяснить своё неадекватное поведение истерикой, жгучей ревностью и тому подобным, но в итоге мы остановились именно на этом. Я отзвонился её отцу и в итоге я уверен, что она не появится на моём горизонте в принципе. В ином случае, на неё будет заведён целый ряд уголовных дел, а отец лишит её наследства. Мы с ней разговаривали три дня назад — весь её пыл и всю её влюблённость, как рукой сняло. Больше я с ней общаться не собираюсь, но до тех пор, пока она в Швейцарии, мои люди отслеживают её перемещения. Так что угрозы и с этой стороны для тебя нет. Я вообще хочу увезти тебя отсюда.

— Куда? В Россию?

— Можно в Россию. Тебе там больше ничего не угрожает. Вопрос в том, где ты хочешь жить.

— С тобой.

Он улыбается, берёт меня двумя пальцами а подбородок и, склонившись ко мне, нежно целует в губы.

— Ты даже не представляешь, как мне приятен твой ответ, милая. Даже не представляешь.

Мы стоим в парке обнявшись, и мне очень, очень хорошо.

— Так куда же ты хочешь меня увезти? — с улыбкой спрашиваю я. — На край света?

— Да, в каком-то роде, — с нежностью глядя на меня, говорит Валера. — В Канаду.

— В Канаду? — удивляюсь я. — А почему туда?

— Хочу начать с тобой новую жизнь. У меня в Канаде живут хорошие друзья и я присмотрел большой участок неподалёку от уютного города. Лес, чистый воздух, горы. У нас будет свой дом. И я бы хотел детательно обсуждать с тобой то, как он будет выглядеть. И снаружи и внутри. Поможешь?

— С удовольствием, милый, — отвечаю я и прижимаюсь к нему. — С удовольствием.

По моим щекам текут слёзы. Но в этот раз я плачу от счастья.

Конец