– О, Владусик, привет, – улыбнулась она, и мне: – Сена, чего не красишься? Почти восемь уже!

– Влад, прости, рассказ немного откладывается, нам надо гримироваться и одеваться.

– Вы что, на самом деле будете тут выступать? – никак не мог поверить Влад.

– Да! Сколько можно повторять?

– Потрясающе, – усмехнулся он, – об этом стоит написать.

– Напишем, не беспокойся, – заверила Тая.

Пока Влад готовил на всех кофе, мы в спешном порядке разрисовывали лица, чтобы они не смотрелись из зала размытыми тусклыми пятнами.

– А вы можете краситься и рассказывать? – не терпелось Владу.

– Неа.

Тая открыла рот, выпучила глаза и принялась гуталинить ресницы.

– Сен, тебе сколько сахара на кружку?

– Три кубика.

– Тай, а тебе?

– Уже не помнишь? А еще в любви клялся!

– Двадцать пять, и не размешивай, – усмехнулась я, – она не любит сладкого.

– Четыре! Мне четыре кубика!

Накрасившись и напившись кофея, мы помчались в костюмерную одеваться, Влада бросили в гостевой. Там он чувствовал себя вполне спокойно, не опасаясь нападения со стороны не традиционно ориентированных сексуалов. Прикрепляя шляпу к парику, я думала о Горбачеве, о том, что ему необходимо позвонить и облегчить муки совести, иначе мне скверно будет петься про мармеладного. И я отправилась на поиски Славы. В гримерной он клеил себе пышные ресницы.

– Слава.

– Да?

– Можно твоим мобильным еще раз воспользоваться?

– Разумеется, – он выдвинул ящик гримерного стола, взял аппаратик и протянул мне.

– Спасибо.

Я снова пошла в душевую – в самое тихое место. Закрыв за собою дверь на шпингалет, я, придерживая юбки, снова уселась на унитаз. Набрав номер «Фараона», я смотрела на кафель и слушала, как бьется сердце.

– Слушаю, – раздался голос Горбачева.

– Здравствуйте, Михаил Сергеевич, – вздохнула я, – это Сена.

– Убью, – последовало вместо приветствия.

– Не надо, мы хорошие. Михал Сергеич, мы закончили с делом, мы знаем, кто убил Нечаева, у нас есть видеозапись…

– Убью обеих! Мерзавки! Где вы?

– Вы все равно не поверите, – я поправила парик и поднесла трубку к другому уху. – К вам приедет Влад и привезет пакет, в пакете все, что нужно для завершения следствия, а так же деньги, которые надо передать в фонд борьбы со СПИДом.

– Сена, ну как же вам не стыдно! Вы меня под форменный монастырь подводите! Зачем, ну скажи мне, зачем вы все-таки полезли в это дело?

– Адреналин, Михал Сергеич, адреналин.

– О, господи, – простонал он, – а мне-то, мне за что такое горе? У меня-то адреналина и на работе хватает! Немедленно отвечай, где вы с Таисией находитесь?

– В клубе гомосексуалистов.

– Где?!

– Ну я же говорила, что не поверите. Да, мы в гей-клубе сейчас будем выступать в шоу с песней про мармеладного, а там дальше видно будет, может, поедем к Владу или к кому-нибудь из артистов в гости, мы пока еще боимся возвращаться домой. Если хотите, приезжайте сюда, к нам, мы вам все расскажем и покажем.

– Куда приезжать? В гей-клуб?

– Ну да. Да вы не бойтесь, тут ничего страшного нет, Влад же приехал и до сих пор жив.

– Ох, Сена, отодрать бы вас обеих по-старинке, розгами! Диктуй адрес, записываю! Я отбарабанила наши координаты и предупредила, что вход платный, но мы постараемся провести любимого детектива на халяву.

– Сена! – раздался за дверью Тайкин голос. – Ты где, несчастная?! На сцену пора!

– Все, Михаил Сергеевич, ждем вас. А мне пора бежать… Наш выход!

21.06.04