У него было интересное лицо, с большим носом и глазами чуть навыкате. Немного за пятьдесят, загорелый и крепкий, из тех, кто свободное время предпочитает проводить на воздухе.

– Доброе утро, Юрий Николаевич, – приветствовал его Берсеньев.

– Доброе…

– Клюет?

– Не очень. У вас ко мне дело?

– Разговор.

– Озадачили. Чем обязан? Ладно, идемте чай пить, все равно болтовней всю рыбу распугаем.

Он поднялся и зашагал к дому, где висел колокол, мы шли следом. Видимо, здесь тоже намечался ремонт – вся мебель была сдвинута в одну сторону и укрыта пленкой, но возле окна стоял стол с электрическим чайником, две лавки и открытый шкаф с посудой.

Юрий Николаевич включил чайник, достал чашки и вазочку с вареньем, сообщив не без гордости:

– Свойское.

– Спасибо, – сказала я.

– На здоровье. Угощайтесь. Так что у вас ко мне за разговор?

– Девять лет назад здесь работал некто Вахромеев, Петр Викторович. Не припоминаете?

– Отчего же, отлично помню, он мне вместе с этой базой достался. Продавали ее за сущие копейки. Я и купил. Сам толком не знал – то ли все как есть оставить, то ли построить дом да жить здесь летом. Места эти мне всегда нравились. Красота. И комаров мало. Заметили?

Мы дружно кивнули – комары во время нашей короткой экскурсии к озеру в самом деле не досаждали.

– Купить купил, а что-нибудь путное сделать руки так и не дошли. Теперь вот вроде решился. В общем, когда база ко мне отошла, здесь был единственный работник – Вахромеев. Зимовал в одиночку. Сменщик, правда, у него был. Из местных… Федотов Максим. Работы особой нет, сюда редко кто наведывался, потому что о базе мало кто знал, и я ее особо не рекламировал, так и не решив, что здесь будет.

– А Федотов, случайно, чуть больше месяца назад не скончался?

Юрий Николаевич внимательно посмотрел на Берсеньева и кивнул.

– Утонул по пьяни. Говорят, с мостков упал. Он был большой любитель ночной рыбалки, да, видно, перебрал в ту ночь. Нашли утром, возле берега.

– Досадное происшествие.

– Ага, народ здесь в основном пьющий. Бывает, что тонут. Один вон под собственный трактор попал. До сих пор все гадают, как угораздило.

– Вахромеева, кстати, недавно похоронили. Машина сбила. Шел домой поздно вечером, тоже навеселе.

– Выпить он был не дурак, – усмехнулся Никольский. – Они с Федотовым самогонку гнали и продавали местным. Самогонный аппарат работал без перерыва.

– Незадолго до своей смерти Вахромеев приезжал сюда.

– Да? Не знал. Может, у Федотова останавливался?

– Федотов, вероятно, был уже мертв. А потом и Смирнов скончался. Помните, работал у вас поваром?

– Сенька? – нахмурился Юрий Николаевич.

– Он самый.

– А с ним что?

– Неудачно упал на стройке с высоты второго этажа.

– На стройке? Что он там делал? Он же в «Золотом павлине» работал. Сам мне хвастался.

– Работал, но «зеленый змей» победил. И он стал работать сторожем на стройке.

– Жаль. Повар был от бога. Квасили они здесь все по-черному. От безделья, наверное.

– То есть Сенька работал здесь в одно время с Вахромеевым и Федотовым?

– Зимовали, как я уже сказал, вдвоем. А весной взял на работу Сеньку. Мать его за него просила, она у меня уборщицей в офисе работала. Хорошая женщина, хотелось помочь. Сказала, после училища никуда не берут, а работать парню надо. Я и взял. Думал, повар из него средненький, а он такие котлеты из щуки… Жалко, что все так повернулось.

– Значит, работников было трое?

– До лета – да. Два мастера на все руки: и охранники, и инструкторы, ну и повар. Летом еще студента взял. Толковый парнишка, был администратором. Летом народ приезжать стал, даже в будни. А потом пошли дожди, и базу затопило. По деревянным настилам ходили, под ногами болото. Тут я понял, почему так дешево за объект просили, да поздно. Весной беда, и летом не лучше, но мне здесь нравилось. Приезжал, хоть и не часто. И у мужиков работа, а для меня невеликие деньги. Любимая игрушка, одним словом, которая доходов не приносила. И так все девять лет.

– Но парней вы в конце концов уволили?

– Сами ушли. Я ж сказал, для меня деньги невелики. За хозяйством смотрят, соберусь сюда – баню натопят, поесть приготовят, как в лучшем ресторане. Чего еще надо? Я и с гостями сюда ездил, один раз даже с губернатором. Прежний губернатор рыбалку уважал. По осени мужики в город засобирались. То есть студент еще раньше уехал, что было понятно, за ним Сенька и Вахромеев. Остался один Федотов, ему деваться некуда. Пять месяцев назад чуть здесь все не подпалил со своей самогонкой. Я сгоряча послал его. Думал, уговаривать будет, а он вроде как обрадовался. Ушел к матери на шею… А теперь я бы тоже хотел задать вопрос. Почему вас все это интересует?

– Эта девушка, – кивнул на меня Берсеньев, – родственница того самого студента. Не так давно Павел исчез с прогулочного корабля. По версии полиции, утонул, будучи нетрезвым. Однако тело до сих пор не нашли.

– Вот как? – кивнул Никольский и нахмурился.

– Четверо мужчин, – продолжил Сергей Львович, – работавшие здесь девять лет назад, погибают друг за другом в течение полутора месяцев. Интересное совпадение, как вы думаете? Каждая из этих смертей сама по себе у правоохранительных органов вопросов не вызвала. Разве что история с Павлом, да и то потому, что труп не найден. И не прояви милая девушка настойчивость, вряд ли кто связал бы все эти события воедино. Студенту вы трудовую книжку не заводили? Значит, связать Павла с этой базой и остальными тремя работниками практически невозможно.

– И какой вы делаете вывод? – усмехнулся Никольский.

– Логично предположить, что девять лет назад здесь произошло некое событие…

– Девять лет назад здесь пропали двое молодых людей, которые отдыхали в летнем лагере, – подхватила я.

– Да, я помню эту историю. Очень хорошо помню. Потому что примерно в то же время пропала моя сестра. Говорю примерно, так как точная дата ее исчезновения до сих пор не установлена.

Я немного посидела истуканом, а потом спросила:

– Вы не могли бы рассказать об этом подробнее?

– Пожалуйста, – пожал он плечами. – Моя сестра Кассандра покинула свой офис в 17.30, села в машину, о чем впоследствии сообщил охранник, и больше ее никто не видел. Машину три дня спустя обнаружили в аэропорту, после того как муж заявил об исчезновении супруги. Больше двух суток она не отвечала на телефонные звонки, и он забеспокоился. К тому моменту здесь уже вовсю велись поиски пропавших из лагеря детей.

– Я правильно понял: вы связываете исчезновение вашей сестры с этим местом? Хотя последний раз ее видели в городе? – задал вопрос Сергей Львович, Никольский нахмурился.