надеть бы побрезговал. Нет, глобально все было не так уж плохо: обычного покроя штаны, чистая льняная рубаха, более-менее приличный сюртук — явно ношенный, но при этом сумевший сохранить внешний вид. Кепка с широкими, по ушедшей лет пять назад моде, полями опять же виделась совсем нелишней.

Вот только с размерами толстяк явно промахнулся и теперь все сидело на мужчине… Мешком. Не так чтобы совсем, как на пугале огородном, но несовпадение размеров было видно невооруженным глазом.

— Да уж… Красавчик, — хмыкнул Зайвен, но напоролся на злой взгляд Найдена и заткнулся.

— Поехали пожрем уже.

— Кто бы возражал… — Пожал плечами толстяк и подкрутил поступление топлива, поднимая температуру в котле.

За едой далеко не поехали. Вырулив из подворотни, Зайвен уверенно направил транспортное средство по перпендикулярной улице, повернул направо и вновь нырнул в неприметный на первый взгляд проезд. На недоуменный взгляд Виктора толстяк без всяких сомнений ответил.

— Тут хорошее место. Кормят вкусно и не слишком дорого. Ну и насчет твоего внешнего вида точно никто спрашивать не будет, гарантирую.

Возражать Найден не стал, у него отчетливо урчало в животе при одной только мыли о еде, поэтому кочевряжится не было никакого желания. Да и, если честно, в плане «пожрать» Зайвену можно было доверять совершенно точно — если толстяк в чем и разбирался так это в хороших едальных местах. Ну и как быстро и качественно отправлять людей на тот свет, но именно сейчас второй его талант был явно не актуален.

Как оказалось кормили в этой харчевне действительно не плохо. Мясо оказалось сочным, капуста хорошо протушенной и не пересоленной, а пиво — Найден немного расслабился и позволил себе бокальчик легкого светлого лагера — неразбавленным. Не то, чтобы сюда имело смысл идти целенаправленно, но и отвращение место не вызывало. Ну и достаточно плотная посадка днём в будний день — большая часть посетителей явно была мелкими клерками и служащими, забежавшими сюда на обед — говорила о стабильном качестве лучше любой другой приметы.

— Сейчас отвезешь меня к Технику, а потом мотнешься вот сюда на почту, — Найден подвинул товарищу по отполированной сотнями прикосновений поверхности стола отрывок телеграфной ленты. Зайвен неторопливо отодвинул от себя бокал с пивом, вытер рот салфеткой, взял клочок бумаги, пробежался по выбитым машиной буквам глазами, после чего перевел вопросительный взгляд на сидящего напротив напарника. Виктор пожал плечами и пояснил, — сам не знаю, что там, но очень интересно посмотреть. Привезешь содержимое ячейки ту да же к Технику, вероятно я там застряну на несколько часов как минимум.

— Сделаю, — толстяк кивнул и вновь приложился к пиву. В Пруссии уже давно ходили слухи о возможном запрете езды за рулем паромобиля пьяным и даже сейчас судьи в случае аварий рассматривали это обстоятельство как отягчающий вину фактор. Впрочем, при наличии полицейского жетона в кармане о таких мелочах можно было не слишком беспокоиться.

— И дополнительное тебе задание — навести справки про эту контору. «Золотой ключ». Только осторожно, даже нежно, а не как обычно. Без шума и пыли. И без крови пожалуйста.

— Обижаешь, — Зайвен состроил обиженное выражение лица, но Виктор ему не поверил ни на один эре. — А что тебе этот «Золотой ключ»?

— Да вот думаю, — Найден немного отстраненно закинул в рот маленькую палочку соленого хрустящего теста, их тут подавали как закуску к пиву. Надо признать, весьма недурную по вкусу, — может получится под себя их подгрести. Если Горд держал их как личных псов для грязной работы, то вряд ли такая контра вообще способна существовать без покровителя. Деньги, заказы, крыша опять же.

— Да уж крыша сейчас из тебя… — Не скрывая скепсиса хохотнул Зайвен.

— Тут ты прав. Однако вряд ли набранные для силовых акций бугаи слишком хорошо разбираются в политике, это раз. А два — кто сказал, что ничего на этом направлении не изменится в обозримом будущем?

— Тебе виднее, — вновь флегматично пожал плечами толстяк. Возражать против озвученного задания он естественно не собирался.

Закончив трапезу, оба мужчины загрузились в «трофейный» паромобиль и продолжили свой путь по озвученному уже маршруту. День — весьма суматошный, нельзя не отметить — «за бортом» уже уверенно перевалил за середину, выползшие было на обед служащие столицы вновь рассосались по своим конторам, и на улицах стало посвободнее. Зайвен видимо тоже прочувствовал этот момент и не стеснялся на открытых прямых поддать пару.

Стальной конь Борисфенского механического завода от такого обращения только возмущенно поскрипывал и пшикал в воздух стравливаемым через предохранительный клапан паром. Модель А98, а это, судя по всему, была именно она, сняли с конвейера еще лет десять назад, а конкретно этому экземпляру, судя по состоянию, было как бы не в два раза больше. Как данная колымага смогла прожить столь долго, было известно одним только демонам, взявшим ее и весь Борисфенский завод под свое покровительство. Во всяком случае именно их чаще всего поминают владельцы этих машин в очередной раз загоняя свои транспортные средства на ремонт. Только неприхотливостью самого парового двигателя — просто по своей природе, там ломаться особо нечему — можно объяснить то, что борисфенские колымаги вообще съезжают своим ходом с конвейера.

— Горд мог бы своим шестеркам прикупить что-нибудь посолиднее, — видимо Зайвен тоже думал в этом направлении — мысли двух мужчин тут явно срезонировали.

— Комиссар всегда был скуповат, — ответил Найден и прислушавшись к очередному подозрительному скрипу выданному паромобилем попросил. — Скинь обороты пожалуйста, а то пешком дальше идти совсем не хочется.

В обличии от рассекающих воздушный океан пузырей, паромобилями Поруссия никогда особо не славилась. Скорее наоборот — отечественные пыхтелки традиционно считались медленными, ломучими и не слишком удобными. Что там говорить, если большая часть высшего дворянства и чиновничества — и даже некоторые члены королевской семьи — предпочитали кататься на технике, завезенной из соседней Алемании. Только сам его величество Максим IX демонстрировал патриотизм и ездил на специально собранном для него ландо с Борисфенской ласточкой на капоте. Хоть по слухам собственно Прусского там только та же ласточка и была.

Почем так сложилось — Бог весть. Учитывая то, что железнодорожные паровозы Поруссии были вполне на мировом уровне и активно продавались в соседние страны — то есть обвинить королевство в технической отсталости было просто невозможно — ходили шутки о том, что данную отрасль промышленности кто-то банально проклял. Ничем иным