– Очень мило с его стороны, – пробормотала в недоумении Скай.

– Да.

Зубная нить и чипсы. При виде чипсов горло Харли сжало спазмом. Сердце заколотилось как бешеное, и ей пришлось плюхнуться на ступеньку. Еще не получив ее согласия на участие в походе, Ти Джей собрал все это для нее.

Она взглянула на все еще темное небо и задалась вопросами, когда он все это принес и что это означает. Ясно лишь одно: она ему небезразлична, он о ней думает.

Харли решила, что все это прекрасно, что с этим можно жить, но это не любовь, не может быть любовь, во всяком случае с ее стороны.

Наутро Ти Джей вместе с Ником перед домом проверяли в последний раз снаряжение.

Стоун на рассвете уже ушел в поход на Игл-Фоллз, а Кен только что отправился сопровождающим на Скво-Пик.

Ти Джей взглянул на часы: еще несколько минут, и они отправятся в путь, – но думал вовсе не об экспедиции, не о клиентах. Не о чертовой уйме работы, которую придется выполнять в одиночку, а о Харли.

– Она идет? – спросил Ник.

– Кто?

Взгляд, который тот бросил на Ти Джея, мог означать лишь одно: «Ты что, идиот?»

– Женщина, которая оставила засос на твоей шее.

Ти Джей коснулся пальцами основания шеи, живо вспоминая, как жаркое маленькое тело Харли извивалось на кровати, когда она целовала его.

– Энни это видела? – не унимался Ник.

– Нет, а что?

– Если узнает, что ты просто забавляешься, убьет на месте: она любит Харли.

– Она вполне взрослая женщина, и к тому же укусила меня тоже она. Откуда ты знаешь, что это она не играет со мной?

Ник рассмеялся:

– Потому что ты и игра – синонимы, дружище. – Он оглядел Ти Джея, и его улыбка погасла: – Ха! А вот это уже интересно!

– Ничего интересного!

Ник смотрел на него так, словно пытался пробиться через всю труху в его голове и прочесть мысли.

– А ты, Ти Джей, играешь?

Да.

Черт!

Нет. Нет, он не играл.

И понятия не имел, что это означает. Знал только, что после двух ночей бега он ложился в постель с почти неизлечимым синдромом СНС – смертельного накопления спермы.

Он думал, что решил эту проблему в душе сегодня утром, но оказалось, что нет.

– Итак? – Ник по-прежнему как-то странно на него смотрел. – Она идет или как?

– Не знаю. Она сказала Кэти, что идет, но…

– Нет, вы только посмотрите на него! Всемогущий Ти Джей Уайлдер чего-то не знает. С каждым мгновением становится все интереснее! – Он улыбнулся и хлопнул брата по плечу.

– Она очень тебе подходит.

– Каким образом ты пришел к этому заключению?

Ник пожал плечами.

– Она постоянно держит тебя в напряжении, и в результате все твои тщательно составленные планы, как и самообладание, летят к черту.

Тут Ник прав: Харли всегда вносила хаос в его планы и лишала его самоконтроля.

Он услышал ее грузовик до того, как она завернула за угол, и с Ником они обменялись взглядами.

– Она едет!

Харли остановилась перед домом, выключила двигатель и спрыгнула на землю. Утреннее солнце играло на ее блестящих волосах и светлой коже. Она стояла подбоченившись, в темных очках, облегающих бедра брюках-карго и толстовке с длинными рукавами. Это была самая обычная одежда для подобных путешествий, но сердце Ти Джея почему-то пустилось вскачь. Сунув Нику доску-планшет, он направился к ней.

Глаз за очками видно не было, но, судя по напряженной позе, она наблюдала за ним. Как обычно, на лице ничего не отражалось, но он научился читать ее мысли. Она не совсем понимала, почему здесь находится, а также не была уверена, что это именно то, что ей хочется.

– Ты пришла, – сказал он тихо, когда подошел так близко, что никто не мог их услышать.

Легкая смущенная улыбка изогнула ее губы:

– Как видишь.

Он улыбнулся, хотя видел перед собой совсем другую Харли – Харли на пике страсти, когда прижимала его к себе и выкрикивала его имя, словно хотела увериться, что он здесь. Он помнил и ее глаза, когда она взорвалась, эти обычно ясные карие глаза, в тот момент совершенно невидящие, практически закатившиеся.

Ну вот, теперь ему снова нужен душ!

– А где Стоун? – спросила она оглядываясь.

– Уже уехал, рано утром.

Она недоуменно моргнула:

– Я думала, ему нужен второй проводник.

– Не ему, мне. Я думал, ты знаешь.

– Нет.

– Это что-то меняет?

Харли молчала самые долгие шестьдесят секунд в его жизни.

– Полагаю, все остается как было, – сказала она наконец. – В конце концов, я у тебя в долгу.

– Мне нравится твоя обязательность, но придется с этим подождать – слишком много зрителей.

Она покраснела и рассмеялась:

– Я имела в виду рюкзак. Спасибо, кстати: лучшего подарка я никогда не получала.

Он коснулся ее руки, провел пальцем по костяшкам.

– Рад, что тебе понравилось.

– Ты же знаешь, что иначе и быть не могло, хотя не стоило беспокоиться, ты и так сделал для меня очень много…

– Без уточнений.

– Как скажешь, но…

– «Но» что?

– Ты все время мне что-то даешь: время, опыт, вещи…

– Все, что угодно. Все, что тебе может понадобиться.

– Но я так не могу, потому что ничего не даю взамен. Я понимаю, что свожу тебя с ума, но это не считается.

Он покачал головой и кивнул.

– Ладно, признаю: ты не просто сводишь меня с ума… – Черт, неужели он это сказал? – С тобой мне хорошо, весело и просто. Иногда, когда ты думаешь, что я не замечаю, смотришь на меня так…

– Как? – прошептала Харли.

– Как будто я для тебя что-то значу.

– Ти Джей! – Ее глаза – два бездонных колодца, в которых можно утонуть, – уставились на него. – Ты всегда для меня значил очень много.

Какие простые слова, но попали прямо в сердце и согрели так, как он и представить себе не смел.

– А ты еще говоришь, что ничего мне не даешь, – пробормотал он и потянулся было к ней, но в этот момент открылась дверь, и на крыльцо вышли клиентки.

– Это они? – ахнула Харли.

– Да.

Девицы из женского студенческого общества, явно не из бедных, все крашеные блондинки, лет девятнадцати-двадцати, одетые, несмотря на твердые и четкие инструкции, совершенно не по погоде – в короткие шорты и бикини, – распространяли вокруг себя аромат дорогого парфюма и кокосового масла, которого хватило бы для целой команды бодибилдеров.