На берегу тем временем появился койот, ясно видимый сквозь кусты.

– Волк! – завопила Китти. – Что, если он на нас набросится?

Ти Джей посмотрел на Харли: очевидно, это недоразумение предстояло уладить ей.

– Вообще-то это койот, – пояснила она девице. – И ни на кого он не набросится.

– Откуда вы знаете?

– Зарегистрирован всего один такой случай в тысяча девятьсот восемьдесят первом году в Южной Калифорнии. Но чтобы полностью себя обезопасить, не кормите его.

– А если подойдет, когда мы будем есть? – спросила Тетти.

– Нет.

– Ну а вдруг?

– Постарайтесь его отпугнуть: машите руками, вопите, бросайтесь камнями – все в этом роде.

Койот скрылся из виду.

– Черт! Ничего себе он двигается, – пробормотала Ленни.

– Они могут развивать скорость до сорока трех миль в час, – сообщила Харли.

– Шшш, – выдохнула Шелли, – а то услышит.

Остальные рассмеялись.

– Он или она не одиноки. Койоты путешествуют стаями и охотятся парами. Вы просто не видите остальных, но они тут.

– Откуда вы все это знаете? – спросила Ленни с искренним интересом.

– Я их изучаю. Моя специальность – исследователь дикой природы.

– Здорово! – улыбнулась Ленни. – Мой основной предмет в колледже тоже биология.

Несколько минут они поговорили на общие темы, после чего отношение к Харли остальных стало немного лучше. Она сделала новые снимки и поняла, что ей это нравится. Возможно, большая часть отснятого материала посвящена бесстрашному проводнику, который орудовал веслом в головном каяке и выглядел при этом чертовски классно. И хотя мышцы его рук напрягались, тело было расслаблено: он прекрасно владел собой.

Через час Китти потребовала пристать к берегу, заявив, что хочет писать. Девушки вышли из каяков, приняли из рук Харли выпивку, сняли мокрые спасательные жилеты и в одних бикини растянулись на песке у кромки воды. Харли тоже промокла, но все же оставила топ и шорты поверх купальника. Ти Джея, похоже, ничуть не волновало, что вымок. Он снова проверил снаряжение, пока девушки, шепотом переговариваясь между собой, изучали его.

В шортах до колен и рубашке, расстегнутой на груди, он выглядел чертовски сексуально, хотя одежда и скрывала его истинные формы.

Закончив, он снял наконец мокрую рубашку и, оставшись в одних шортах, нагнулся над рюкзаком – возможно, достать сухую.

Китти выронила стакан и прошептала:

– Иисус сладчайший…

Ее взору предстало великолепное тренированное тело, закаленное годами тяжкого труда.

– Он даже круче, чем я думала, – прошептала Ленни.

– Не знаю, что сделала бы с ним в первую очередь, – также тихо ответила Китти.

Зато Харли знала, знала точно: сначала провела бы языком по его животу, потом опустилась бы на колени, медленно стащила шорты с его бедер, наклонилась и…

– Думаешь, у него кто-то есть? – спросила Тетти.

– Да, – выпалила Харли.

Все повернулись и уставились на нее.

– Ты? – ахнула Тетти, и Харли догадалась, что это не комплимент.

Шелли прищурилась. Очевидно, девицы не верили, что Харли способна захомутать такого красавчика, а это вело к проблеме.

Харли совершенно не умела лгать. Дело в том, что у Ти Джея не было девушки: им никто не мог завладеть, и она в том числе. Ти Джей не принадлежал никому, разве что горам.

– У него кто-то есть? – снова спросила Тетти.

– Не могу сказать, – прошептала Харли.

Она действительно не могла, потому что это знает только сам Ти Джей.

Словно поняв, что обсуждают его, он в упор посмотрел на Харли, и ей удалось-таки выдавить улыбку. Он чуть помедлил и вернул улыбку, прежде чем снова склониться над рюкзаком.

Шелли не желала отставать:

– Почему вы не можете нам сказать?

– Да, Харли, почему? Это нечестно.

Тетти и Шелли обменялись взглядами.

– Может, намекаете на то, что он… гей?

Харли пришлось прикусить губу, чтобы сдержать нервный смех. Об этом она не подумала. Но, может, если заронить в них зерно сомнения, они оставят его в покое?

– Не могу сказать, – повторила она твердо.

Ленни разочарованно вздохнула.

Господи, неужели они готовы поверить, что этот мощный, переполненный тестостероном великан – гей, чем допустить, что у него с Харли могут быть какие-то отношения?

Наконец Китти покачала головой:

– Нет, он никак не может быть геем. – И продолжила, уставившись на Харли: – Если имеете на него виды, только скажите. Но, честно говоря, не думаю, чтобы он ответил на ваши чувства: вы явно не в его вкусе.

Остальные тоже обратили на Харли разочарованные взгляды, словно она нарушила какое-то священное правило женского общества, но ей было все равно. Главное – выполнять задание Ти Джея: защищать его от зубов этих акул.

Что она могла сказать, хотя и пыталась?..

Вскоре путешествие продолжилось, и час спустя впереди показался крутой поворот, где течение было значительно сильнее: примерно миля в час.

Девицы визжали и вопили, словно прибыли на край света. Ти Джей спокойно, но властно давал указания, как не опрокинуться, и это заставило их заткнуться, если они хотели его услышать. Он был совершенно невозмутим, поэтому они бросались выполнять его распоряжения, словно главная их задача – угодить проводнику.

Когда обнаружила, что поступает так же, Харли рассмеялась над собой, но тут же удивленно вскрикнула, потому что Ти Джей, пропустив каяки девиц, схватил ее за ворот спасательного жилета, удерживая каяк рядом, и пробормотал, поднимая очки:

– Улыбаешься, как Чеширский кот. Объяснись.

Она взглянула на него, быстро сделала снимок и посмотрела на экран. В его умных глазах светилась внутренняя сила, от которой привычно трепетало сердце. И лицо у него не просто красивое, а мужественное и волевое, хотя он ненавидел эти эпитеты. Скажет ли она это когда-нибудь ему? Да ни за что!

– Так, одну шутку вспомнила, – пробормотала Харли.

– Ты ведь знаешь, что звуки разносятся над водой?

О боже! Что он успел услышать? Что он гей или что она «имеет на него виды»?

Она смотрела ему в глаза, но не видела ничего, кроме обещания возмездия.

– Ну… кто-то ведь из нас должен был их успокоить.

– Ты права. – Он отпустил ее. – Это я сделаю сам, а с тобой поговорю позже.

О господи!

Когда они остановились на ленч, Ти Джей стал возиться с каяками, а Харли раздала девушкам приготовленные Энни сандвичи. Все расположились на опушке соснового бора, в тени двухсотлетних деревьев.