Я испытываю горечь от утраты это женщины — я и правда, привязалась к ней, как к родной матери. Одно греет меня — я получила то кольцо, которое обещала раздобыть для ювелира.

Дальнейшие события развивались стремительно.

Стефан оказался настолько убит кончиной матери, что почти не помогал мне с организацией похорон. Все хлопоты взяло на себя ритуальное агентство.

Через несколько дней в католической церкви собрались самые близкие, чтобы провести отпевание Жаклин. Конечно, эта новость не смогла не попасть в газеты — только ленивый не написал о том, что свадьба в семье Деко обернулась похоронами. Многие прислали письма поддержки Стефану, но он не читал корреспонденцию, сразу сжигая. Мне удалось перехватить только письмо от Ярославцева. Но, там не было ничего, что касается меня — обычные слова сочувствия. После отпевания в церкви, тело Жаклин было кремировано, и вскоре её захоронили в колумбарии, в семейном склепе.

Всё это время я находилась рядом с женихом, всячески его поддерживая. Француз был очень благодарен мне за мои поступки, и еле сдерживался, чтобы не впасть в затяжную депрессию.

Виктория

На следующий день после похорон к вилле подкатил незнакомый автомобиль. Приехавший представился Жаном и, смерив меня стальным взглядом, прошёл прямиком в спальню Стефана.

Понимаю, что мне здесь больше делать нечего. Дожидаюсь, пока мужчины спустятся в гостиную. Подхожу к жениху, смотря ему прямо в глаза.

— Нам здесь больше делать нечего. Закажи нам билеты домой, пожалуйста.

— Как я могу тебя отблагодарить? — Кивает, приподнимая бровь кверху.

— Ничего не надо. Ты и так дал мне очень много.

— Сейчас всё утрясётся, и я прилечу в Питер. Хочу обговорить с тобой детали нашего договора. Я же обещал тебе пожизненные алименты.

Жан напрягается. Смотрит на меня так, будто я и впрямь его соперница. Улыбаюсь, качая головой. Треплю мужчину по руке, внимательно рассматривая кольцо на своём пальце.

— Ничего не надо. Ты же уже подарил мне бриллиантовое кольцо на помолвку. Или, ты хочешь забрать его назад?

— Нет, конечно, что ты? Это кольцо — твоё, по праву. Мама этого очень хотела. — Голос срывается, переходя на шёпот. — Но, я хочу ещё обеспечить тебя по жизни.

— Не надо, Стефан, правда.

Закусываю губу и вся дрожу под пристальным взглядом Жана. Он, похоже, жутко ревнует меня к ювелиру. Лучше мне убраться подальше, и как можно скорее.

— Ну, как не надо? Ты беременна, у тебя скоро будет второй ребёнок. Как ты будешь растить его одна, без мужа и без денег?

— Выплыву, как-нибудь. Пожимаю плечами. — Не волнуйся!

Французу приходится подчиниться под моим натиском — он покупает нам три билета на самолёт, и провожает в аэропорт. Когда Ницца остаётся далеко внизу, я выдыхаю — пора возвращаться к реальной жизни.

Санкт-Петербург встречает нас метелью и мокрым снегом, заползающим под воротник. Я ёжусь, спускаясь по трапу самолёта. Бережно поддерживаю сынишку — он очень утомился за перелёт. Никак не думала, что вернусь в Питер так скоро, и почти без гроша в кармане.

Артёма укачивает в такси, и мальчик блаженно засыпает, положив голову мне на колени. Ольга Владимировна, вздохнув, осматривает меня, и, наконец, решается спросить.

— Вика, я слышала ваш разговор с французом. Прости. Я так понимаю, что свадьбы не будет? Ваш брак должен был быть фикцией? И ты беременна?

Киваю.

— От Вадима Сергеевича? А почему ты не расскажешь ему об этом?

Поспешно качаю головой — мне это и в голову не приходило. Да я даже и не знаю, где сейчас он находится. Может быть, в Питере, а может, вернулся к Ребеке?

— Не знаю. Он мне не поверит.

Свекровь закусывает губу, напряжённо смотря в запотевшее стекло автомобиля. Я решаю, что наш разговор на эту тему исчерпан, и закрываю глаза, тяжело вздыхая.

Что дальше?

У меня нет работы. Да, и кому нужна беременная, которая вскоре уйдёт в декрет? Денег тоже практически нет. Артёмку можно назад устроить в детский сад, но за него тоже нужно чем-то платить. В конце — концов, если будет очень туго, можно будет продать украшения Ярославцева, которые он мне дал в пользование.

Потом расплачусь как-нибудь.

В голове сразу всплывает мысль, каким образом этот тиран захочет, чтобы я расплатилась с ним за украшения, и в моей душе всё переворачивается. Нет, я слишком наивна. Вадим больше не вернётся — он обижен и унижен. Думаю, ещё ни одна женщина не отказывала ему так, как это сделала я.

Подъезжая к дому, сыночек просыпается, и смотрит на меня заспанными глазками.

— Мы дома, мама?

Киваю. Мы с ним выходим из такси, а свекровь решает ехать к себе в квартиру, ссылаясь на усталость.

Пусть так.

На следующее утро я встаю с гудящей головой. Мучаясь токсикозом, постепенно прихожу в себя. Оглядев себя в зеркало, вздрагиваю. События последних дней, напрочь выбили меня из колеи, и в зеркале я отражаюсь с бледным, синюшным лицом и кругами под глазами.

— О, Боже. Вот это красотка.

Решая наведаться в поликлинику, и встать на учёт по беременности, я прохожу на кухню. Если я мучаюсь тошнотой по утрам, это не значит, что Артём должен голодать.

— Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, как принимает гинеколог по второму участку?

Выслушав быстрый ответ сотрудника регистратуры, кладу трубку. Теперь я могу себе позволить только бесплатную медицину. После обеда наведаюсь ко врачу, нужно быть под присмотром.

Пожарив блинчики на кефире, отправляюсь будить мальчика. Наслаждаюсь обществом с сынишкой, просто сидя рядом за столом — есть категорически не хочу. Малыш уплетает завтрак за обе щеки, хитро поглядывая на меня. Как давно мы не сидели вот так, вдвоём, на кухне! А скоро, нас станет трое.

Как рассказать об этом Артёму?

— Мамочка, у тебя всё хорошо? — Макает блинчик в варенье, бесхитростно глядя на меня. — Ты какая-то грустная.

— Конечно, родной, всё хорошо.

— Ты переживаешь, что Стефан остался в Ницце, а не полетел с нами?

Вздыхаю. Надо аккуратно рассказать ему обо всём.

— Знаешь, мы со Стефаном расстались. Он больше не приедет. — Сердце больно сжимается внутри, заставляя меня сглотнуть.

— И ты не выйдешь за него замуж? — Глазки сына становятся грустными, а бровки удивлённо приподнимаются.

— Нет. Я его больше не люблю. Я люблю только тебя, и мы будем жить, как и раньше, вдвоём.

О беременности малодушно молчу. Не стоит вываливать на мальчика сразу столько информации.