явно не в восторге от нашего появления. Не так она планировала провести этот вечер, ох, не так. Это-то и пугает.

Кто знает, на что способна девушка в ревности? На что способна та, у которой наглым образом увели мужчину, да еще и такого привлекательного во всех отношениях? Вот и я думаю, что на многое. И если она вздумает пойти на безумства, то под удар может попасть и Лия…А я не могу позволить, чтобы в желании дать ей полноценную семью и обрести женское счастье, под угрозой оказалась ее безопасность.

– Да как ты смеешь?! – взвизгивает любовница, наконец, придя в себя и кидая в мою дочь злобны взгляды.

Я сильнее прижимаю Лию к себе и вообще становлюсь спиной к барышне, прикрывая малышку собой. Мало ли, начнет еще кидаться чем-нибудь в порыве гнева за сорванную страстную ночь.

– Рот закрой, – холодно и яростно припечатывает Роберт. Невольно ежусь, потому что исходящий гнев от него такой силы, что даже мне становится не по себе. – Саби, детская прямо по коридору и налево. Идите туда, я сейчас подойду.

– Может…

– Саби! – Роберт слегка повышает голос и произносит с нажимом. – Пожалуйста, иди.

Подхватываю Лию на руки, прижимая ее голову к плечу, чтобы она, не дай Бог, не заметила этот разврат, и, не глядя по сторонам, спешу в отведенную нам комнату. Захожу и на несколько секунд теряю дар речи.

Лия поднимает голову, осматривается по сторонам, и ее глаза загораются счастливым и восторженным блеском.

– Мамочка, это, что, все мне? Нет, правда, мне?! – Лия бегает из угла в угол и с осторожностью касается каждой вещи.

На глаза непроизвольно наворачиваются слезы. Вот как это вообще удается Штефану, блин?! Как можно за каких-то пять минут скинуть в бездну и вознести до небес?!

Роберт очень постарался, видно, что дизайн детской, да и каждая игрушка подобраны тщательно, с любовью. Стены комнаты выкрашены в нежный желтый цвет, а на потолке точечные светильники в виде небольших звезд, и можно запросто представить, что смотришь в звездное небо и даже загадать желание.

Слева стоит кровать-домик со ступеньками, а на крышу кроватки натянут розовый балдахин, чтобы солнечные лучи не будили малышку рано. Чуть левее – большой шкаф, где Лия будет прятать многочисленные наряды, которые, я уверена, сумасшедший папа будет скупать для нее пачками. Прямо у окна стоит большой стол. А сбоку – полки с книгами. Ну, а возле стены напротив почетно расположился филиал «Детского мира», не меньше.

– Мама, смотри, это же Ферби! – Лия восторженно трясет каким-то совенком с большими глазами и тут же переключает внимание на огромный деревянный домик. – Смотри, какая тут мебель!

Я улыбаюсь и даже что-то рассеянно отвечаю дочери. Меня все еще не покидает напряжение от сцены в коридоре.

Помимо воли прислушиваюсь к посторонним звукам, но лишь слышу строгий, с нотками стали, голос Роберта и редкие визгливые вскрики его любовницы. Вздрагиваю от резкого звука упавшего металлического предмета и резкого хлопка входной двери.

– Это что, Баба-Яга домой полетела? – Лия отрывается от куклы, повернувшись в сторону двери.

– Наверно, дочь, – вздыхаю, а перед глазами почему-то сцена, что Роберт ушел вслед за соблазнительницей…

Но чувство горечи не успевает затопить мое сердце, потому что дверь в комнату распахивается, и на пороге появляется Штефан.

– Папочка, тут так круто! Как в сказке! Мне очень нравится! – Лия бросается в объятия отца, а Роберт ловит ее, как обычно. Мартышка повисает у него на шее и тараторит без умолку, а Роберт искренне смеется и бережно обнимает малышку. В этот момент, глядя на них двоих, хочется верить, что Штефан всегда будет так оберегать дочь от всех невзгод и никогда не сделает ей больно…

– Я очень рад, что тебе понравилась твоя комната. Я очень старался, – Роберт целует пухлую щечку Лии и переводит взгляд на меня, мигом становясь серьезным. – Все в порядке?

– Да, – я не смотрю в его сторону, чтобы муж не видел моих чувств, которые я испытываю на самом деле. – Уже поздно, Лию надо купать и укладывать спать. Ты не дашь нам чистое полотенце? Я сегодня устала и не хочу разбирать вещи.

Роберт отвечает не сразу. Краем глаза я замечаю, что он прищуривается и внимательно смотрит на меня. Изучает. Сканирует и прожигает взглядом, словно пытается прочесть на подкорке моего сознания, что происходит в моей голове.

– Да, конечно. Они в ванной в шкафчике. Там же есть новые зубные щетки.

Киваю и осторожно забираю дочь у него из рук, все также не глядя мужу в глаза. Не могу. Не сейчас. Потому что не уверена, что смогу сдержать слезы, да и объяснить свое истинное состояние…Потому что сама не до конца понимаю, что происходит в душе…

Я купаю дочь, укладываю ее в новую кроватку и устраиваюсь на ступеньке, чтобы рассказать ей сказку и спеть колыбельную. Все, что угодно, хоть по десятому кругу, только бы не выходить к Роберту как можно дольше. А выйти все равно придется – нам в этом чудо – домике двоим будет тесновато. Хотя я бы с удовольствием трусливо отсиделась в этой комнате до самого утра.

У Лии был очень насыщенный и бурный день, поэтому она засыпает почти мгновенно, и я, тяжело вздохнув, все же покидаю детскую.

Иду на голос Роберта – судя по всему, он с кем-то разговаривает по телефону, – и нахожу его на кухне. Останавливаюсь в дверях, прислонившись к косяку, и разглядываю его широкую спину и сильные руки, увитые сеточкой бугристых вен. Все же Роберт очень красивый и привлекательный мужчина. Им не возможно не увлечься. Так что, отчасти я понимаю его любовницу. Но это понимание никак не тушит тот пожар, что полыхает в моей душе…

– Ты чего там стоишь? – раздается голос Роберта, и я вздрагиваю. Оказывается, пока я терзалась невеселыми мыслями, он уже успел закончить разговор и остановился напротив. Близко. Очень близко. И эта близость настолько меня волнует, что начинает кружиться голова, и я учащенно дышу. – Чаю будешь?

– Нет, спасибо, – я опускаю лицо и смотрю на свои пальцы, не смея даже повернуть головы в сторону Роберта. Он все поймет. Поймет, что меня терзает ревность, что у меня проснулись чувства к этому мужчине. Особенно чувство собственности.

– Что случилось, Саби? Я же вижу, что ты сама не своя. Это из-за Жанны?

Я тяжело вздыхаю. Хочется ругаться, даже побить Штефана, но на деле же поступаю иррационально: спокойно излагаю причины своего недовольства. И достойного объяснения у меня