и наматывая прядь волос на палец. Представляю, как комично выгляжу со стороны: на голове пучок, на мне спортивный костюм и голос Джигурды в придачу. Самая соблазнительная девушка на свете, да.

– Жди меня, Сабина, я еду, – обрубает Роберт и отключается.

А я с довольной улыбкой на лице иду в комнату к Лие, которая к приходу папы готовит ему рисунок в подарок.

– Смотри, мама,– дочь протягивает мне листок, – Это ты, папа и я.

– Очень красиво! – Искренне хвалю, разглядывая творение малышки. – А это кто? И почему я такая большая?

– Это наша собака, которую мне папа подарит. А у тебя в животике братик.

Я закашливаюсь, выпучив глаза. Ничего себе поворот! У нее папа появился без году неделя, а она уже и братика, и собачку выторговала! Вся в Штефана, что тут скажешь!

– А папа, что, уже пообещал тебе собачку и братика? – Осторожно интересуюсь, присаживаясь на край кровати. После таких новостей ноги отказываются меня держать.

– Нет, я еще не просила. Как думаешь, он согласится? – И смотрит на меня заискивающе, хитро улыбаясь. Лисичка!

– Не знаю, это у папы надо спрашивать. Но давай договоримся, что потом? Пока…

Но договорить я не успеваю – в коридоре проворачивается ключ в замке. Удивленно кидаю взгляд на часы: ничего себе, я замотивировала Роберта…И, кстати, откуда у него ключи от моей квартиры?!

– Папа пришеееел! – С радостным визгом Лия несется в коридор и бросается отцу на шею.

Я задавалась вопросом, для чего все это: даю нам шанс, доверяюсь Роберту…Вот именно ради этого. Ради счастья в глазах нашей дочери. Ради ее счастливого детства.

– Я очень соскучилась по тебе, – моя маленькая хитрая лиса выпячивает нижнюю губу, вызывая острое желание извиниться и оправдаться. Вот и Роберт не устоял.

– Прости, солнышко, было очень много работы, пришлось задержаться…

– Больше не опаздывай! – Со значением в голосе, вздернув подбородок, выдает Лия. И, копируя мои интонации, командует: – Иди, мой руки, я тебя сейчас кормить буду.

Я прислоняюсь к косяку, с трудом сдерживая улыбку, и наблюдаю за ними двумя. В груди растекается тепло, затапливая меня с головой. Ради вот этого домашнего уюта определенно стоило пустить Роберта в нашу с Лией жизнь…

Роберт ловит мой взгляд и тут же становится серьезным. Он прожигает меня темными глазами, от которых по моему телу разбегаются мурашки размером с приличных слоников.

– Как себя чувствуешь?

– Лучше, спасибо. Ты же слышал: иди мыть руки. Лия не отличается терпением.

Мы ужинаем, весело болтая обо всем. Но я переоценила свои силы: сразу же после ужина на меня накатывает слабость, что не остается незамеченным Робертом.

– Так, мать-героиня, давай живо в постель. Сейчас принесу лекарства и градусник.

Сил сопротивляться и зубоскалить совершенно нет, и я молча подчиняюсь. Лишь вяло выдаю:

– Лию надо спать искупать и уложить. Сейчас я выпью жаропонижающее и встану…

– Лежать, Сабина Штефан! Я справлюсь, поверь. Отдыхай.

Я прикрываю глаза в согласии и тут же проваливаюсь в легкую дремоту, сквозь которую чувствую, как прогибается диван.

Приоткрываю глаза и вижу Роберта, внимательно меня рассматривающего.

– Если ты пришел воплотить свою угрозу, то прости, я сегодня не в форме.

– Я вижу, – хмыкает, – спи уже, соблазнительница. Должна будешь.

Роберт осторожно целует меня в висок и уходит в спальню. А я снова проваливаюсь в сон до самого утра. Только в этот раз снятся мне горячие поцелуи, откровенные прикосновения мужа…

Глава 41

Сабина

Утром я просыпаюсь раньше всех: на улице еще темно, а часы показывают лишь начало седьмого. Вчера я легла рано, и мне удалось здорово отдохнуть. Организм «говорит» мне «спасибо» отсутствием слабости и температуры.

Я осторожно выбираюсь из-под одеяла, и мои губы сами растягиваются в улыбке. Роберт умеет пообещать такое сладкое наказание, что его так и хочется спровоцировать. А еще…в сердце рождается желание заботиться о нем. И если я потороплюсь, то вполне успею его удивить.

Иду в душ и с наслаждением привожу себя в порядок. Переодеваюсь в чистый домашний костюм, слегка влажные волосы собираю в пучок и спешу на кухню.

Включаю на телефоне любимый плейлист и готовлю яичницу с беконом, помидорами и зеленью, подпевая и пританцовывая. Ставлю две тарелки на стол, красиво сервируя, не хуже, чем на модных инстаграмных картинках. Две, потому что точно знаю, что Лия проспит еще пару часиков. А, значит, у ее родителей есть шанс на первый романтический завтрак вдвоем.

Я разливаю кофе по чашкам и собираюсь идти будить Роберта, но понимаю, что опоздала: слушая музыку, не услышала, как муж вошел на кухню.

Я понимаю, что он стоит позади меня, потому что сначала меня окутывает такой родной и знакомый запах табака и ванили, и лишь потом его сильные руки обвивают мою талию, а чувственные губы целуют за ушком. Я вздрагиваю от такой интимной и нежной ласки, и табун мурашек не заставляет себя ждать.

– Клянусь, это самое мое доброе утро, Куколка, – шепчет Роберт, ведя носом по моим волосам. Его руки обнимают меня крепче, заставляя прижаться спиной к его сильной груди. И ягодицами я отчетливо могу почувствовать, насколько у Роберта доброе утро, и как он мне рад.

Хочу ответить ему что-нибудь в его же духе, но Роберт не оставляет мне шанса: он слегка прикусывает мою шею, и с моих губ срывается глухой стон удовольствия.

– Что ты творишь, Роберт?

– Наслаждаюсь тобой. Извини, не смог удержаться: ты так соблазнительно крутила попкой в этих шортиках, – муж ведет ладонью по бедрам, а я расцениваю его прикосновения, как вызов. Слегка верчу попой из стороны в сторону, нечаянно задевая пах.

Роберт замирает. Я чувствую, как он напрягается. Кажется, я перегнула с поддразниванием Штефана…

Муж резко поворачивает меня к себе лицом и одним движением сажает на столешницу. Заставляет широко развести ноги и вклинивается между них. Я испуганно ойкаю, внутренне вся сжимаясь в предвкушении продолжения. Странно, но Роберт больше меня не отталкивает, как, например, в тот раз в ресторане. Наоборот, я сама отчаянно, до дрожи хочу, чтобы он меня поцеловал…

Роберт тяжело дышит, в его глазах – бушующий шторм. Он больше не улыбается, а смотрит на меня пронзительным взглядом, заставляя все внутри трепетать.

Его ладонь ложится мне на затылок, фиксируя на месте, а его жесткие и порочные губы набрасываются на мои в требовательном поцелуе, лишая дыхания.

Это не поцелуй, нет. Это больше похоже на заявление собственных прав на меня. Роберт показывает мне, кому я принадлежу. Только вот