закатываю глаза, по стеночке направляясь в сторону ванной, – а то по жопе отшлепаешь, я помню.

– С удовольствием, – летит мне в спину наглое и довольное.

Я привожу себя в порядок, переодеваюсь и также по стеночке ползу обратно. Даже если бы и хотелось что-то выкинуть назло Роберту, у меня просто не осталось на это сил. Да и температура по ощущениям все еще держится.

Когда буквально падаю на свое место, слышу заговорщицкое и умоляющее:

– Робе…То есть, папа, давай завтракать вместе с мамой? Она там одна, и ей будет очень грустно. А она болеет. Когда я болею, мамочка всегда старается меня веселить, чтобы я пила горькие лекарства. Я рядышком на полу посижу. Не буду крошить, обещаю. Представим, что у нас пикник. Ну, пожаааааалуйста!!

Ох, и лиса! Вот так вот, Штефан, без году неделя отец, а из тебя уже веревки вьют! То ли еще будет! И разумеется, Лия в этот раз одерживает верх. Как и все последующие, я уверена!

Они входят в зал с подносом еды, дразня меня аппетитными запахами. Лия тут же подбегает и устраивается с краю дивана, крайне довольная собой. Роберт ставит поднос прямо передо мной, но не успевает что-либо сказать, как его телефон разражается требовательной трелью.

Мы с Лией не дожидаемся Штефана и набрасываемся на еду, весело болтая. Говорит в основном Лия, и все темы у нас о том, как здорово, что у нее появился папа, и планы на его счет.

Вот только Вселенная с ней не согласна.

– Девочки, – Роберт серьезен и собран, как никогда. – Мне нужно отъехать по работе на пару часов. Справитесь тут без меня?

– А ты вернешься? – Лия тут же напрягается, и былое веселье и хорошее настроение испаряются, как дым.

– Конечно.

– И мы будем жить вместе?

Я снова поперхнулась, потому что так далеко в будущее не заглядывала в своих мыслях. Да и жить вместе с Тиранищем под одной крышей…мы же поубиваем друг друга.

– Что-то серьезное? – выдавливаю из себя, снова морщась.

– Разберусь. Лекарства на столике. Назначения тоже. Принимать строго по часам. Вернусь – проверю, – и уже почти в дверях Роберт оборачивается и опаляет меня строгим взглядом. – И, пожалуйста, Саби, давай в этот раз обойдемся без подвигов. Стало хуже – звонишь мне. Надо в магазин – звонишь мне. Любая мелочь – ты все равно звонишь мне. Или моему помощнику, если я недоступен. Это понятно?

– Иди уже, я как-то жила все эти годы без тебя. Потерпим пару часов.

Роберт кивает и уже выходит за дверь, и я все же окликаю его:

– Спасибо тебе. За все. Твой кофе выше всяких похвал.

Трудно признаться самой себе, но с уходом Роберта в нашей уютной квартирке становится…пусто и одиноко без него. Никогда бы не подумала, что буду скучать по невыносимому Штефану.

Вот только все светлые чувства напрочь стираются, когда мне в мессенджере приходят сразу несколько сообщений примерно одного и того же содержания. И в голове молоточками отбивает одна – единственная мысль: убью!

– Да как ты посмел вообще?! – цежу в пустоту, без каких-либо колебаний набирая номер муженька.

Глава 39

Сабина

Сообщение Полины поднимает во мне такую волну ярости, что от того, чтобы подняться на ноги и своими руками вершить возмездие меня останавливает только адская слабость после принятых медикаментов.

«Все-таки могла бы и предупредить об увольнении…», а ниже фотография приказа, подписанного твердой рукой моего босса и мужа в одном лице. И сегодняшняя дата.

Так вот куда он сорвался с утра пораньше! Так не терпелось избавиться от меня хотя бы на работе?!

– Что-то случилось? – Роберт отзывается на пятый или шестой по счету гудок, а гул голосов на фоне подтверждает, что он действительно на совещании.

– Хватит валять дурака! – рявкаю и тут же закашливаюсь. Горло ужасно дерет, говорить нет сил, но на кону моя карьера и обещание, данное ребенку. – Какого черта творишь?!

– А конкретнее? – хлопает дверь, и воцаряется тишина. Роберт вышел из конференц-зала. – Сабина, давай сразу по существу? У меня совещание по поводу нового тендера в самом разгаре, не хотелось бы затягивать наш разговор. Я, правда, занят.

– Ты меня уволил! За что?!

– Ни за что. Ты уходишь по собственному желанию, – и этот наглец сообщает эту ересь таким убийственно-спокойным тоном, чем еще больше подливает масла в огонь.

– Что?! По собственному желанию?! Ты что-то перепутал, Роберт, потому что я никакого заявления не писала и после закрытия больничного намерена вернуться в отдел на свое законное место.

– Нет.

Вот так спокойно, категорично Роберт…подписывает себе смертный приговор. Потому что я не собираюсь отступаться! Мне нравится моя должность, работа, в конце концов, у меня обязательства перед ребенком и банком!

– Ты не имеешь права…

– Как раз-таки имею, – тон Роберта снова становится хулиганским и мальчишеским, – ты сама с этим согласилась, когда поставила подпись в ЗАГСе. Так что…поздравляю, Сабина Штефан, с сегодняшнего дня ты безработная домохозяйка!

– Зачем ты это сделал? – упавшим голосом выдавливаю, вновь откидываясь на подушки. Я уже поняла, что спорить с Робертом бесполезно, и мне придется после выздоровления вновь штудировать сайты с вакансиями.

– Знаешь, я побыл в твоей шкуре чуть меньше двух суток, – Роберт снова серьезен и собран, – и я в ах…полнейшем шоке! Как ты вообще не сломалась?! Быт, работа, дочь, которая, когда была маленькая, требовала гораздо больше внимания! Да и сейчас с ней не проще: на все вопросы ответить, поиграть, лечить и любить…Скажи честно, ты употребляла что-то? Курила? Как ты выдержала это все?! Это же жопа полная! И ты была совсем одна…

Я смеюсь. На душе неожиданно становится тепло от слов Роберта. И ему снова удалось меня удивить. Я не ожидала, что бизнесмен, конченый бабник, который четыре года назад не пустил нас в свою жизнь, сегодня так тепло отзывается обо мне и так заботится. Оказывается, это приятно.

– У меня просто не было другого выхода. И я знала, на что подписываюсь, когда рожала Лию одна. И все же мне здорово помогали Маша и Антонина Ивановна. Было непросто, иногда я плакала, но… оно все того стоило. У меня есть такая чудесная малышка.

– У нас, – на автомате поправляет Роберт. – И спасибо тебе за нее. В общем, побыв по ту сторону баррикады, я первым же делом уволил тебя с должности. Отдыхай, занимайся ребенком, здоровьем…

– Спасибо за заботу Роберт, но…Я так не могу.

– Почему?

– Потому что у меня обязательства перед дочерью и еще ипотека.

– Ипотека