Ельню прорвалось подкрепление противника, а также оценив общую обстановку, мы приняли решение сжечь склады с продовольствием, горючим и другим воинским имуществом, заминировать улицы и здания и оставить город.

Можно было бы бросить в бой наши танки, но мы не хотели рисковать. Да если бы при помощи танков мы и заняли город, то удержать его все равно не смогли бы: не было боеприпасов.

На рассвете партизаны организованно покинули город. Их никто не преследовал. В Ельне горели склады, взрывались на партизанских фугасах железнодорожные стрелки, взлетали на воздух мосты.

Узнав, что наши благополучно ушли из Ельни, Казубский послал нарочного к Ивану Ткаченко с распоряжением оставить Смоленский большак и немедленно отойти в деревню Щербино. Нарочный прискакал к Ткаченко, когда его рота была уже полуокружена в районе деревни Озеренск (он выдвинулся туда, чтобы встретить немцев, наступавших со стороны Починка). Роте грозил разгром, и Ткаченко, получив распоряжение Казубского, приказал партизанам сняться, а сам вместе с адъютантом Сашей (Филей), тринадцатилетним пареньком из деревни Щербино, удачно прикрыл отход партизан, стреляя из 45-миллиметровой пушки.

Бой за Ельню был жестоким. Партизаны уничтожили не менее 1300 солдат и офицеров, четыре танка, много автомашин, складов, разрушили связь, вывели из строя ряд объектов на железнодорожной станции. Однако и нам этот бой обошелся очень дорого. Только убитыми полк потерял 170 человек. Более 400 бойцов было ранено. Все госпитали оказались забитыми до отказа. Хорошо еще, что в Ельне мы захватили огромное количество медикаментов и что с нами ушли из города несколько врачей и медсестер, среди которых были опытные хирурги, и в том числе известный врач Владимир Семенович Спиранский, награжденный впоследствии в нашем полку медалью «За боевые заслуги». Весь персонал ельнинского госпиталя с восторгом встретил партизан. Только с одним врачом — хирургом Флоренским случился конфуз. Он вместе с немцами попытался убежать в центр города. Беглецов настигли партизаны, Флоренский заявил, что не понял происходящего. Мы поверили. Действительно, в бою, глубокой ночью всякое может быть. Однако мы напрасно оказались слишком доверчивыми...

Гитлеровское командование вынуждено было высоко оценить операцию партизан в районе Ельни. Эти бои показали, что партизаны могут не только сражаться из засад, нападать на небольшие подразделения, но и вести серьезные наступательные действия. В связи с этим командующий охранными войсками и начальник тылового района группы армий «Центр» генерал пехоты фон Шенкендорф в совершенно секретном запросе в штаб группы о выделении дополнительных сил для организации активной борьбы с партизанами писал 16 апреля 1942 года:

«...Рост партизанского движения во всем тыловом районе принимает настолько угрожающие масштабы, что я со всей серьезностью должен обратить внимание на эту опасность. Необходимы безотлагательные действия крупными силами, чтобы своевременно ликвидировать эту опасность...

Если в конце прошлого и в начале этого года партизаны в результате проводившихся против них активных карательных действий выступали только небольшими группами, захватывали продовольствие и при удобном случае совершали нападение на отдельные не охраняемые войсками населенные пункты, или на небольшие команды солдат, то теперь они действуют крупными, обученными в военном отношении частями. Они имеют в большом количестве тяжелое пехотное оружие, частично также артиллерию и другое вооружение и, как показали крупные нападения на Ельню и Брынь (17 километров северо-восточнее Ельни) с предварительной трехчасовой артподготовкой из 10 орудий, способны вести наступательные действия.

Установлено, что во всех партизанских районах имеется военное руководство, что в партизанских отрядах проводится военное обучение и они имеют организацию по типу войсковых частей...

Военное руководство партизан регулярно производит набор в отряды в деревнях и осуществляет планомерное обучение. Поэтому партизаны, даже одетые в штатское платье, в полной мере обладают боеспособностью регулярных частей, как это можно было установить при ведении боевых действий 221-й дивизией против партизан в районе Ельни.

Разведка партизан поставлена отлично».

Как видно из этого документа, гитлеровский генерал дал высокую и в основном верную оценку партизан и их действий. Но кое в чем необходимо поправить фон Шенкендорфа. Прежде всего он исказил правду, сделав намек, будто партизаны проводили мобилизацию в деревнях. Я уже говорил, что партизанские отряды формировались исключительно на добровольных началах, но это, конечно, не исключало большой политической работы среди населения.

Не прав генерал и в другом. Еще до боев за Ельню и Брынь партизаны не ограничивались мелкими стычками с противником. Чтобы подтвердить это, достаточно напомнить взятие города Дорогобужа, бои в Балтутине, Порубани, на хуторах Никольских и многие другие операции.

И как ни высока оценка, данная боям за Ельню со стороны гитлеровского командования, мы все же и тогда и теперь понимали и понимаем, что согласованного удара по городу организовать не удалось. Основная тяжесть боев легла на полк имени Сергея Лазо. Наши соседи выступали неактивно и разновременно.

Все недоразумения во взаимодействии партизанских отрядов, которые должны были наступать на Ельню, можно было бы легко устранить, если бы руководство операцией взяло на себя командование из группы войск генерала Белова. Но этого не произошло. Белов даже не знал ни самого замысла, ни того, как предполагалось развертывание событий. 26 марта он радировал в штаб Западного фронта:

«Прошу разъяснить, почему «Дедушке» даются задачи не через меня, так как он подчинен Главкомом мне. Весь ли отряд должен действовать на Ельню или частью сил».

А ведь задолго до начала операции было известно, что из отряда «Дедушка» в ней примет участие только один батальон Глинковского полка.

Если бы Белов был хорошо информирован и получил задачу организовать бой за Ельню, то партизаны не только взяли бы город (это они сделали), но и удержали его длительное время.

Впоследствии, как это будет показано, мы успешно координировали свои действия с действиями регулярных частей Красной Армии, находившихся в тылу врага. Особенно ярко это проявилось во время прикрытия полком Лазо группы войск генерала Белова, выходивших на Большую землю.

Дальнейшие бои с еще большей наглядностью показали, что партизаны Ельнинского района действительно «обладают боеспособностью регулярных частей» и могут вести «наступательные действия», несмотря на то, что в боях за Ельню полк понес большие потери и остался почти без боеприпасов.

Трудная весна

Покинув Ельню, партизаны отошли на прежние рубежи, укрепились, начали залечивать раны, восполнять потери. Перед полком встало несколько очень важных задач, которые необходимо было немедленно решить. Прежде всего надо было обеспечить излечение всех раненых.

В полку имелось около пятнадцати врачей, много медицинских сестер и достаточное количество медикаментов, захваченных в Ельне.