– Помоги мне. Следователю стало плохо. Только на секционный стол не смотри, а то нашатыря на всех не хватит. Не думал, что у нас следователи такие чувствительные. Посмотрел на труп – и в обморок. Хватай его за ноги.

– Ой, так это же Петр Иванович! – удивилась Цветкова, хватая следователя за ноги, а Витольд Леонидович подхватил бедолагу под мышки.

Они проволокли Петра Ивановича в комнату, где она спала, и опустили на еще нераспечатанный матрас в пластике. Ольшанский открыл глаза.

– Ой, что-то мне нехорошо, вроде видел трупы, и не раз, а тут что-то закачало меня…

– Ничего, бывает, – Витольд Леонидович открыл дверь и крикнул санитару: – Гена, закончи там, убери всё! И можешь быть свободен.

Петр Иванович присел, держась за сердце.

– Всё-всё, отпустило. У вас всё спокойно?

– Как в морге, – заверил его Витольд Леонидович.

– Яна, тебе Мартин не звонил? – спросил Ольшанский.

– Нет, а что? – Яна вытащила телефон. – Я тут заснула не вовремя. Господи!

– Что? – вскинулся следователь.

– Ни одного сообщения от Мартина и ни одного пропущенного! – воскликнула Яна. – Так никогда не было! С ним что-то случилось! Так и знала! Я чувствовала! Где он?

– Успокойся! Яна, возьми себя в руки, – подошел к ней Витольд Леонидович и встряхнул за плечи.

– Петр, ты приехал сообщить, что Мартин пропал?

– Да. Надеялся, может, он у вас. Телефон недоступен, его нигде нет, и он никому не звонил.

– Как так? В свете последних событий вы же знали, что ему грозит опасность! Надо же было охранять! – заплакала Яна.

– Да охраняли его. Была «наружка» у его клуба. Опытные сотрудники. И всё вроде было в порядке, пока после обеда он не выскочил как сумасшедший из ресторана и не уехал. Да! «Наружка» не справилась, он ушел от них профессионально на большой скорости, может, даже заметил слежку. Скорее всего, заметил. Он умеет профессионально уходить от слежки.

– Ну, как так-то? Ищите мотоцикл! Ищите машину! Вы хоть что-то делаете? – не могла себя взять в руки Яна. – Вы что, не понимаете, что каждая минуту на счету? Ему же кровь могут всю выкачать! Маньяк добрался до него!

– Конечно, мы работаем, – попытался успокоить Цветкову Петр Иванович. – У нас уже есть подозреваемые.

– Кто? Кто это? Я его знаю? Скажи! Может, я знаю, где его найти!

– Мартин обедал в ресторане. Рядом с ним находилась странная парочка. Ушли сразу же после него. Возможно, действовала банда, – сказал Петр Иванович и показал свой телефон. – Вот, служба наружного наблюдения прислала фотографию. Знаешь их? Хотя вряд ли. Не твоя возрастная категория.

Витольд и Яна посмотрели на фотографию, а потом друг на друга.

– Борода уму не замена… – протянул Витольд Леонидович, потому что Яна вообще потеряла дар речи. – У меня две новости: плохая и очень плохая. С какой начать?

– Вы знаете их? Ну хорошо. Давай постепенно повышать градус. Начинай с плохой, только для кого? – спросил Петр Иванович.

– Для следствия. Эти двое ряженых – мы с госпожой Цветковой. Да-да, в гриме. Яна тоже хотела приглядеть за любимым, чтобы удостовериться, что с ним всё хорошо. Вот мы и заявились в ресторан, – сообщил патологоанатом.

– Да вы что? – оторопел Петр Иванович. – Вы издеваетесь? Как это?

– Грим из моего родного ТЮЗа – и перед вами ведьма и дед Лесовик, – наконец разлепила губы Яна, с ужасом думая только о том, что у следствия нет ни одной ниточки.

Была одна, и та оборвалась. А еще она подумала, что только навредила Мартину. Не заявись они к нему в таком экстравагантном виде и не отвлеки они все внимание на себя, возможно, под наблюдение сыщиков попал бы настоящий преступник.

– Вам же было сказано сидеть здесь и не высовываться! – повысил голос следователь, тоже понимая, что оперативники лопухнулись, переключив внимание на странную парочку. – Хотя к кому я обращаюсь? Это же Цветкова! Ей и закон не закон, и слово – не слово.

– Я не хотела. Просто убедиться бы… – шмыгнула носом Яна.

– Убедились? А мы все силы задействовали, машину ищем. Номера грязью заляпаны.

– А чего ее искать? Моя машина вон с торца морга припаркована, – ответил Витольд Леонидович.

– Тьфу! А что за совсем плохая новость? – спохватился расстроенный следователь.

– Так мне придется извиниться перед Яной. Я назвал ее не очень хорошей гримершей. А тут такой ажиотаж. Хороший грим-то был! – пояснил патологоанатом.

– Ты еще смеешь шутить? – на мгновение перестала плакать Яна. – Тебе смешно, а Мартина сейчас, может, убивают!

– Я не шучу. Я прошу прощения серьезно. И потом, не надо хоронить Мартина раньше времени. Он – крепкий малый, и его ждет очень хороший бонус в твоем лице. Он не умрет, – подбодрил ее Витольд Леонидович.

– Яна, – сказал Петр Иванович, – может быть, это не очень хорошее утешение, но из трех покушений только одно со смертельным исходом.

– Я поняла. Больше шанс, что его просто покалечат, а не убьют, – ответила Яна.

– Значит так! Сидеть здесь и нюни не распускать! А мы будем искать Мартина! – встал Петр Иванович.

– Я с тобой! Я не буду сидеть, как крыса в норке, зная, что любимый пропал, – вызвалась Цветкова. – Теперь меня здесь никто не удержит. Я должна ему помочь.

– Яна, не хватало, чтобы еще и ты сгинула! Мартин тоже говорил, что с ним ничего не случится! Я запрещаю. Оставайтесь здесь. Будут новости, я вам сразу же сообщу. – Петр Иванович пошатнулся и вышел.

– Что делать? – умоляюще посмотрела на патологоанатома Яна.

– Я почему-то чувствую и свою вину, повелся на этот идиотский грим, умеешь ты, Яна, уговаривать. Я обещаю тебе, что помогу.

– Чем? – спросила Цветкова.

– Ты можешь мне не верить, но у меня очень развито логическое мышление, я просто им не пользуюсь, оно мешает жить, но сейчас я его включу. Ты сейчас успокойся, позвони близким людям, это вводит организм в равновесие, и по ходу рассказывай мне всё о Мартине.

– Что именно? – не очень поверила ему Яна.

– Всё, что угодно, про вас, почему расстались, всё, что сможет сдвинуть мой мозг с мертвой точки. Ты слышала, что сказал Ольшанский? Они пробили телефон Мартина, чтобы отследить его последний контакт, после которого он уехал.

– И кто это был? – спросила Яна, чувствуя, что внутренняя дрожь не унимается.

– Гениально! Ему позвонили с его же телефона. На Мартина оформлено несколько телефонных номеров и этот звонок был с одного из этих телефонов. Концов не найти. Но я буду думать.

Яну не очень утешало, что это единственное, на что она должна была рассчитывать. Сердце ее просто разрывалось на части.