— Фахр, поставь конницу в первый ряд.

— Едва ли есть смысл делать так. Коннице лучше атаковать с того фланга, где будет расположено самое уязвимое подразделение.

— Хилагеш уже сообщил, что тяжёлая пехота стоит ближе к стенам крепости. А дальше — лёгкая пехота и обоз.

— Стрелки в любом случае атакуют первыми.

— Никто не помешает им стрелять поверх конных отрядов. Расположи тяжёлых боевых ящеров в соответствии с рекомендацией разведки. Пусть возьмут на себя тяжёлую пехоту. И убедись, что вершние успеют вмешаться в нужный момент.

— Всё готово, госпожа.

— Четверть перехода, ваша светлость! Лес заканчивается!

— Ну и замечательно, — пробормотала Аштия, но я находился близко и услышал. Мне показалось, она счастлива, что цель её близка, и беспокойство об исходе нисколько женщину не мучает. — Быстрее.

— Не стоит, — процедил Фахр. — Не нужно, чтоб люди входили в раж до того, как встретят врага.

— Ты прав. Действуй на своё усмотрение.

А потом поредел лес, ещё несколько стволов миновали наши плечи, и в глаза ударило синее небо. Только его я видел совершенно отчётливо, ведь впереди и по сторонам было полным-полно народа в доспехах, причём многие намного крупнее и корпуснее меня. Ничего особо и не разглядишь. Кони без труда поднялись на пологий подъём, поросший стелющейся жухлой травой, и тогда офицеры вытянулись в три ряда. Я как-то само собой, может, по чистой случайности оказался во втором, прямо за спиной госпожи Солор, и смог взглянуть на замок.

Да, Анакдер был огромен. Заняв большую часть долины, расположившейся меж лесов, в окружении дорог, он сейчас казался ещё мощнее потому, что его со всех сторон стискивала армия. Где-то крупные шатры или палатки, где-то сборные постройки — похоже, осаждающие обосновывались тут надолго и с необходимой долей комфорта. Но намного больше тут было людей, с такого расстояния казавшихся даже не толпой, а неким однородным веществом, клокочущим у подножия серой твердыни.

Аштия вскинула голову и без спешки надела шлем. Кольчужная барма неприятно зазвенела о фигурные наплечи. Тишина царила вокруг, такая полная, что мне показалось — я оглох. Откуда тут может взяться тишина? Лошади должны храпеть и встряхивать головами, звеня трензелем о заклёпки узды. Люди тоже шевелятся, ёрзают, гремят оружием и доспехами. Ветер, в конце концов, не спит, и ему есть что тут потревожить.

Но я не слышал ничего, а только видел. Может, сознание, поглощённое зримым впечатлением, не способно было уделить внимание ещё и слуху, а потому временно оглушило меня, но зато каждое движение, каждый жест Аштии я воспринимал обострённо. Вот она подняла руку, окованную металлом кольчужной перчатки с узорными пластинчатыми накладками, и все знамёна, флаги и личные знаки развернулись в небесной синеве как бы единым движением. Ветер подхватил их, заиграл тканью, и первый звук, который я сумел уловить — хлопанье полотнищ.

Что-то происходило там внутри. У клокотанья человеческой массы, заполнившей собой подступы к императорскому замку, была какая-то логика, и уж конечно Аштия Солор и её люди прекрасно разбирались в этой логике. Если они чего-то ожидали, значит, в том был смысл. Я с любопытством смотрел вниз, время от времени по сторонам и заражался величественным покоем, который, как солнце животворные лучи, излучали окружившие меня люди.

А солоровская армия, выходящая из леса, уже не помещалась на свободном от деревьев пространстве и растекалась по опушке.

Её светлость сняла с пояса диск и столь же неторопливо, как управлялась со шлемом, подняла символ своей власти перед лицом.

— Вперёд, — обронила она.

— Конница! — заорал Фахр. — Лучники!

Тишина умерла. Умер и покой — сигнальщики засуетились, поднимая разноцветные диски: у каждого свой цвет. Я уже знал, в чём тут дело: кто-то из них передавал команды лучникам, кто-то коннице, пехоте такой и эдакой, а кто-то раздавал приказы магам, способным связаться с вершними подразделениями. Зашевелились офицеры, кони заржали, неохотно маневрируя в толпе — каждому военачальнику предстояло срочно включаться в управление своими отрядами. Только немногие могли позволить себе спокойно наблюдать. В их числе был и я — моё время пока не пришло.

Воздух застонал, давая путь сотням и тысячам стрел. Вот чем сейчас откроют дорогу коннице. Только одно средство может остановить конницу — неколебимый строй и тысячи копий, поднятых как одно. Но когда стрелы, многие из которых снабжены магической начинкой, выкашивают поле, о строе можно забыть. Мгновенная передача жестовых сигналов и мгновенное их прочтение безупречно обеспечивали выверенность, синхронность действий каждого подразделения. И поэтому лучники прекратили обстрел лишь тогда, когда первые конные ряды, разогнавшись на плотной, выжженной солнцем траве, уже почти достигли цели. У врага просто не осталось времени возродить строй.

— Пехота, — уронила Аштия.

— Тяжёлая пехота! — гаркнул штабист с большим пятном ожога на щеке. Как же его… Да, Азур! Помню!

Ещё один сигнальный диск ожил, отмахивая команду за командой. Тяжёлую пехоту сгружали с транспортных ящеров как раз во время конной атаки. Вот уж кто точно свеж и силён — этим ребятам просто негде было устать.

Мне показалось, я слышу грохот их сапог, размеренный и слитный, как на параде. Наверное, жутко, когда на тебя неторопливо катит такая волна, раздражённо поблёскивающая металлом в солнечных лучах. Металла на ребятах предостаточно. Сейчас они пройдут по первым, рассеянным конницей рядам, вытопчут их. Потом врубятся в первого серьёзного для себя противника, расколют строй… И вот тогда наступит моя очередь. Моя — и моих ребят.

— Твои люди готовы, Серт? — осведомился у меня Фахр, едва обернувшись.

— Да, командир, — мне не приходилось в этом сомневаться.

— Командуй им строиться к выступлению.

— Нет, — вмешалась её светлость. — Сперва лёгкая пехота. Всю давайте. Ни к чему экономить.

— Госпожа! — окликнул женщину Хилагеш. — На отводной башне Анакдера подняли три новых стяга.

— Значит, у его величества всё-таки остались какие-то войска… Командуйте прижимать противника к стенам замка. Пусть императорским отрядам удобнее будет их атаковать.

— Слушаю. — И сигнальщики снова ожили.

Даже отсюда, с командного возвышения, трудно было понять, как там оно всё идёт. Но когда распахнулись ворота замка и в проём весенним половодьем хлынули отряды, отряды и снова отряды, сомнения отпали даже у меня. Я лишь с готовностью сжимал поводья, готовый в любой момент отмахнуть своим офицерам, что настал и наш черёд. Кстати, вон мои люди, край отряда виден. Ждут на левом фланге.

— Серт, хочу, чтоб, когда я подойду к воротам Анакдера, ты находился рядом, — проговорила Аштия.

— Слушаю, госпожа. Постараюсь успеть, — и поймал на себе презирающий взгляд Фахра. Опять я ляпнул какую-то глупость. Интересно, в чём она состояла…