с головой погружена в уход за ребенком, а Петя, демонстрируя филигранную выдержку, старался подражать невозмутимому Люциану.

Вообще, у меня были планы осесть на лето в особняке, во время подготовки к турниру «Жёлтых кружевных трусиков», но сначала надо было закончить дела в городе.

Да, квартира-то была съемная.

Да, мне еще надо было что-то решить со свадебным подарком на свадьбу Бори. А про него я вспомнил, когда… Мда.

А там еще и Сидоров, и Люциан оказался…

Так. Погодите.

Давайте по порядку.

* * *

Гарри поднялся с пола, на котором сидел в позе лотоса и созерцал составленную схему нового умертвия. Затем он покосился на раскрытый трактат, в котором была принципиальная схема, и снова посмотрел на свою поделку.

– Нет, хрень какая-то выходит, – буркнул он. – Надо пробовать. Если да, то да. Пляшем дальше. Если нет, то надо просто сдать зачёт и вдигать в перед.

Парень огляделся, почесал голову и буркнул под нос:

– Ну и бардак.

Пройдя на кухню, он покосился на гору немытой посуды и плотно набитый пакет с упаковками из-под заказанной из ближайшей кафешки еды.

– М-м-мда. Горничную завести что ли…

Парень сгрёб оставшиеся тарелки, составил в пирамиду на раковине, а затем взял телефон, затерявшийся под брошюрой с рекламой.

– Так… мне нужен материал, – пробормотал он и открыл контакты.

Пролистнув их до буквы «В», он задумчиво уставился на номер Васильева. Затем вздохнул, и пролистнул до буквы «С» и выбрал контакт с именем «Сидоров – мед».

– А почему бы и да?

После непродолжительных гудков, трубку подняли, и Гарри услышал уже знакомый голос:

– Слушаю.

– Это тот некромант. Помнишь?

– Такого хрен забудешь, – хмыкнул в ответ старый знакомый.

– Слушай, как у тебя… с материалом?

– Никак. Уволили. Сдал сменщик, сука.

– Жаль, – вздохнул парень. – А сейчас где работаешь?

– В кафе котлеты жарю.

– Слушай, а там…

– Нет. Хватит. Я как с тобой пересекаюсь, так у меня проблемы.

Гарри недовольно сморщился и покосился на гору посуды и бардак, что он устроил в квартире.

– Слушай, а ты слугой не думал стать?

– Чё? Зачем?

– Ну, родовой слуга, престиж, зарплата… – пожал плечами молодой некромант и заглянул в пустую коробку, в которой когда-то были жареные пельмешки с кисло-сладким соусом.

– И чего делать? Задницу тебе вытирать? Или полы драить?

– Нет, спасибо, – хмыкнул Гарри. – Задницу я и сам вытереть могу. Мне нужен человек, чтобы решал некоторые бытовые проблемы.

– Это какие? Ты прямо скажи.

– Ну, вот смотри. Я сейчас на кухне. Гора посуды, срач. Выхожу в коридор… срач, записи мои валяются. В туалете… как ни странно – чисто. А вот в ванной половина дохлой псины, кровищей все замазано и кишки с легкими в раковине. В родительской спальне – чисто. В моей комнате… Так, костяного голема я зря не увёз… Раздолбанный в хлам стол, ну, и бумажки валяются. В зале… да. В зале срач… Кстати, а как потолок отмывают?

– Швабру с ручкой специальной возьми, – хмыкнул Сидоров.

– Ну вот. А мне послезавтра сдавать квартиру. Скажи, ты можешь решить эту проблему? Я не говорю тебе мыть самому. Просто сделай так, чтобы сдать квартиру без проблем, а то я чутка заработался.

– Хер ли там решать? Двадцать рублей, пакет черный побольше и пару студенток из общаги все вымоют и приберут.

– Вот этим примерно и занимаются слуги рода, – пожал плечами Гарри.

– Чё по деньгам?

– Хрен знает, – честно признался Гарри. – Я никогда не нанимал. Вроде как, контракт такой есть с испытательным сроком.

Голос замолчал в трубке секунд на двадцать.

– Ну? – не выдержал Гарри.

– Сто рублей в месяц. Первый месяц с авансом в полтинник, – ответил Сидоров.

– Идёт. Записывай: Ямская набережная, двадцать семь. Шестнадцатый этаж. Квартира пятьдесят девятая. Едь сюда, тут подпишем бумажку и оценишь… фронт работ. Да, и найди какой-нибудь костюм. Пиджак и брюки. Пофиг какой. Просто, чтобы официально выглядел.

– Понял. Еду.

В трубке раздались гудки, а Гарри почесал голову и кивнул.

– Целеустремленный парень, – вздохнул он и тут же посмотрел на зазвонивший телефон. – Боря?

Взяв трубку, он открыл было рот, чтобы поздороваться, как его перебил голос Бориса:

– Ты помнишь про свадьбу или уже совсем одичал со своими мертвяками?

– Да как я мог? – возмутился Гарри. – Шестнадцатого июня, в соборе Ярослава Мудрого.

– Прошу, без наших шуточек. Это мой и Катин личный день. Хорошо?

– Без проблем. Я всё помню. Приличный пиджак, приличный вид…

– Слушай… Катя очень просила, чтобы ты подстриг свою лохматую шевелюру.

– Чем ей моя шевелюра не понравилась? Слишком густая? Завидует?

– Пожалуйста, Гарри.

– Ладно. Понял.

– Хорошо. Тогда послезавтра в Ярославском соборе в полдень. Ждём.

В трубке раздались гудки, а Гарри выпучил глаза.

– Как, твою мать, послезавтра?

Он метнулся в зал, безумно оглянулся, а затем додумался посмотреть на телефон.

– Четырнадцатое! Твою мать, четырнадцатое! Подарок… подарка, чтоб тебя, нет!

Молодой некромант метнулся в свою комнату, уставился на костяного голема и буркнул:

– Слишком большой…

Он выскочил из комнаты и метнулся к записям, что готовил к турниру. Первым под руку попался схематичный набросок носорога, правда, вместо острого костяного нароста на морде у него был гипертрофированный мужской половой орган, а надпись внизу гласила:

Таран-мобиль «Сказочный единорог»

– Блин, тоже…

За ним была жаба со знакомыми символами проклятий на животе.

Жаба «Я квакну – вы все обосрётесь!»

– Гадить в церкви – такое себе…

Тут ему под руку попалась старая схема с изображением задницы, из-под которой торчало множество пальцев.

Жук «Пальцежоп»

– Нет, это уже бред, – буркнул он, но тут снова раздался звонок на телефон.

– Да, Борь?

– Гарри, мне без разницы с кем ты придёшь, но всё же хотелось бы, чтобы ты назвал фамилию, чтобы не получилось казуса.

– В смысле, с кем приду? – выпучил глаза Гарри.

– Парами, Гарри. На свадьбу ходят парами. Ты забыл?

Гарри хлопнул выпученными глазами и приоткрыл рот.

– Гарри. Я все понимаю, но заведи хотя бы слугу.

– Так я… Я уже и завёл, – прокашлялся парень. – Почти…

– Короче, делай что хочешь, хоть эскортницу бери, но найди пару. Не подведи.

Гарри закончил вызов, осел на пол и хлопнул глазами.

– Твою мать…

* * *

Сидоров открыл дверь в их с матерью комнату и услышал тихий хрип.

– Стёпа…

– Сейчас, мам, – произнёс парень и поставил пакеты на пол небольшой пятнадцатиметровой комнатушки.

Парень разулся и зашёл внутрь. Подойдя к двухъярусной кровати, на первом ярусе которого лежала худая истощенная женщина с пластиковой трубкой, торчащей из трахеи, он поднёс чашку с соломинкой и приподнял женщину.

Та сделала пару глотков и едва слышно просипела: