Отдельно от храма, перед входом в трапезную, стояла на редкость изящная шатровая колокольня. Знатоки Москвы давно обратили внимание, что по своим формам, обработке и даже размерам она была почти идентична колокольне церкви Николы Явленного на Арбате, считавшейся одной из самых восхитительных в Москве.

В начале XX века изрядно обветшавшая к тому времени церковь стала объектом пристального внимания местного благотворителя – некоего купца Соскина. Судя по всему, это был Дмитрий Анисимович Соскин, которому принадлежало несколько домов напротив храма. Для его обновления купец пригласил архитектора Ф. Ф. Горностаева, который числился знатоком древнерусского зодчества, однако сам строил крайне мало.

Церковь Рождества Богородицы в Бутырках. 1682–1684 гг.

Тем не менее в Бутырках он проявил себя с лучшей стороны. Прежде всего решил технические проблемы: выпрямил накренившуюся колокольню и заменил сгнившие стропила над трапезной металлическими фермами. А затем занялся своей любимой работой – проектированием росписи трапезной и иконостаса. Последний по моде того времени выполнили из мрамора[97]. Из рук Горностаева церковь вышла освеженной, зато заметно утратившей дух старины. Особенно это касалось знаменитой трапезной, от старины которой после горностаевских нововведений остались буквально рожки да ножки.

Впечатление старины разрушалось и новым строительством, которое активно велось примерно в те же годы на обширном церковном участке. Денег у церкви Рождества было предостаточно. Основой благосостояния служили солидные доходы, получаемые от сдачи внаем окрестных земельных участков. Немаловажным обстоятельством являлось отсутствие (вплоть до начала XX века) конкуренции в виде других расположенных по соседству храмов, способных оттянуть на себя часть клиентуры (то есть прихожан). Среди нее имелись довольно состоятельные грешники (например, те, что промышляли пожарно-страховым бизнесом, речь о котором шла выше), замаливавшие свои прегрешения весомыми пожертвованиями в пользу церкви.

Вдобавок ни с того ни с сего прямо на церковном участке обосновалось миссионерское подворье. По сути дела, миссионерам следовало обращать в христианство дикие народы Сибири, однако они решили заниматься чем-нибудь более интересным и продуктивным в Москве, близ церкви Рождества в Бутырках. Именно здесь они устроили богадельню, аудиторию для «народных чтений», а заодно и лавочку. Тут же разместилась часовня – собственность «Алтайской миссии». Для всех этих заведений и для церковно-приходской школы вдоль Бутырской улицы по обе стороны от колокольни выстроились одно-двухэтажные дома, отделка которых представляла собой довольно дикий образец так называемого «русского стиля». Вся его «русскость» сводилась к навешиванию на примитивные коробочки лепных наличников, кокошников и прочих тому подобных лубочных украшений. Возможно, архитектор, дай ему волю, смог бы изобрести что-либо более интересное, но именно такое «благолепие» импонировало вкусам тогдашнего духовенства и благодетелей из купеческой среды. Если даже сегодня находятся горячие почитатели подобных творений из числа всевозможных ревнителей старины, вроде бы обремененных некоторым образовательным уровнем и понятиями об эстетике, то чего можно было ожидать от полуграмотных московских обывателей рубежа XIX–XX веков?

Словом, вполне объяснимо, что из сложившегося вокруг храма комплекса крупных для здешних мест и тех времен сооружений до наших дней дошло немногое. В 20-х годах на территории закрытой церкви обосновался завод № 132 Наркомата оборонной промышленности, специализировавшийся на строительстве авиационных двигателей. В начале войны завод эвакуировали, а в освободившихся цехах появился новый хозяин – им стал также авиапромовский завод № 451 (в 1963 году он стал называться Московским машиностроительным заводом «Знамя»), выпускавший насосы и иное топливное оборудование для авиадвигателей. Вообще, к востоку от Бутырской улицы сложился крупный комплекс заводов авиационного оборудования. Помимо «Знамени» на параллельной Бутырской Большой Новодмитровской улице разместился завод имени Коммунистической партии Германии (позже № 487 НКАП), поставлявший стрелковые установки и бомбардировочное оборудование для военной авиации. Один из производственных корпусов этого завода (ныне № 12) в пять этажей, выстроенный в 1935–1936 годах по проекту инженера Покровского[98], занимает сегодня завод авиационного электрооборудования.

Выпущенная этими заводами продукция становилась неотъемлемой частью боевых самолетов многих славных конструкций. Именно эти самолеты завоевали господство в воздухе во время Великой Отечественной войны и обеспечили победу советского народа. На фоне великих заслуг бутырских авиастроителей перед Родиной досадной мелочью выглядит то, что они сотворили с церковью Рождества.

Авиастроители сразу же начали приспосабливать старые постройки для производственных целей, а затем и заменять их новыми зданиями. В результате этой деятельности сегодня церковь Рождества увидеть с Бутырской улицы просто невозможно. С трех сторон она обстроена высокими производственными корпусами. Причем для сооружения последнего из них, отрезавшего храм от улицы, была сломана некогда знаменитая трапезная.

Этот же самый корпус напрочь отделил от церкви ее колокольню, которая осталась торчать чуть ли не посередине улицы. Правда, для того, чтобы опознать в этом странном приземистом и ободранном строении колокольню, требовалась незаурядная фантазия – от некогда стройной башни осталось лишь два нижних яруса. Лишенные своего легкого шатра, они стали выглядеть тяжелыми и безобразными.

Основное же здание храма можно обозреть лишь с параллельной Бутырской Новодмитровской улицы. Отсюда за заводским забором можно увидеть краснокирпичные руины, чудом еще не рухнувшие, поросшие по карнизам березками и травой. А уж о пристройках, сделанных различными «миссиями», и говорить не приходится – их постепенно сносили в конце 60-х – начале 70-х годов XX века.

За домом № 86 Бутырская улица пересекается очередной железной дорогой – на этот раз Рижским направлением. Стальные пути проходят над улицей по двухпролетному путепроводу. В начале XX века далеко не все городские проезды, особенно на окраинах, удостаивались чести пересекаться с железными дорогами в разных уровнях. Многие улицы довольствовались самыми обычными переездами с периодически закрываемыми для пропуска поездов шлагбаумами. То, что Бутырская улица избежала подобной участи, объясняется двумя обстоятельствами.

Во-первых, одновременно с Рижской железной дорогой прокладывалась и другая стальная магистраль – Савеловское направление, тогда являвшееся веткой Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги. Две последние в московском железнодорожном узле магистрали пересекались совсем рядом – в 200 метрах к востоку от Бутырки.