– Лариса Петровна, большое спасибо, что пришли. Вы понимаете, я человек публичный, стоит где-то показаться – сразу журналисты, зачем да почему… А я тут с частным визитом. Перейдем к делу, с вашего позволения. Я жду назначения в Женеву, очень интересная и перспективная работа по линии МИДа. Депутатское кресло, знаете ли, это хорошо, но сегодня ты в нем крепко сидишь, а завтра назначают выборы новой…

«Задницы», – едва удержалась Лариса от подсказки, но только понимающе покивала.

– Одним словом, жена и дочь уже собрались. Вопрос решится к лету, и я много сделал для того, чтобы он решился в мою пользу. Но есть одно «но» – приятель, он работает в МИДе, намекнул мне полушутя, что там с такими щеками карьеру не сделать. Там в моде здоровый образ жизни, динамичность, успех. В общем-то, с такими щеками уже и здесь неудобно. Не лицо, а, извините, морда. В Москве, в Думе, еще ничего, а ездим в регионы – избиратели косятся. Да я и сам понимаю. А вы, говорят, творите чудеса. Мне про вас рассказал Антон Раков. Утверждает, что с вашей помощью сбросил почти центнер, вот я и решил…

Лариса поперхнулась, едва не пролив кофе на скатерть. Тощий долговязый Антон, если бы ему удалось сбросить, как он говорит, центнер, остался бы в минусе килограммов этак на тридцать, к тому же, насколько Лариса знала, он всегда мечтал поправиться для солидности. Но, видимо, само слово «центнер» звучало убедительно. Ларису опять выручил телефонный звонок: Сергей Петрович интересовался, все ли в порядке.

– Только я со всеми не могу, вы же понимаете… – продолжил депутат, к счастью не заметивший заминки. – Кто они и кто я? Потом опять же журналисты. И времени у меня мало.

– Три недели найдете?

– Да. Вы беретесь? – Депутат по-детски заглянул Ларисе в лицо и похлопал себя по упитанным бокам, как бы подчеркивая, сколь сложную задачу он ставит перед ней.

– Беремся. Вы знаете актера Темчева? Он похудел у нас на двадцать пять килограммов. Разумеется, все было конфиденциально, в частном порядке.

– Похудел? – ахнул депутат. – Он же толстый был такой классный!

– Ну, всякой фактуре есть предел, просто становится тяжело работать.

– Да, – пригорюнился депутат. – А правда, что у вас и ведущий Баженов лечился, с ОРТ? А то с ним контракт не продлевали, требовали, чтобы похудел.

– Было дело. Будете проходить курс лечения в частной клинике, личный диетолог, тренер, массажист. Бассейн, сауна, тренажеры, занятия с консультантом, НЛП.

– Это что?

– Отучим вас бросаться на еду. – Лариса покосилась на огромную тарелку, точнее, поднос, красовавшийся на столе перед собеседником. – Сами не захотите.

– А это не опасно… ну, для головы? – подозрительно осведомился Владислав Валерьевич.

– Что вы, запатентованная методика, очень популярная, кстати, в Европе. Результат гарантирую, но от вас потребуется…

– Сколько угодно! – заторопился собеседник.

– Чего сколько угодно?

– А вы про что? Не про деньги?

– Потребуется ваше личное участие, желание, терпение и доверие.

– Разумеется, о чем речь, я готов!

– Ну и прекрасно, о сроках договоримся. А насчет «сколько угодно» – я запомнила.

– По две тыщи баксов за килограмм! – воодушевился будущий житель Женевы.

– Вполне солидный стимул. Готовьте деньги, обещаю вас разорить подчистую.

Обменявшись визитками, стороны расстались вполне довольные друг другом.

Сергей Петрович дремал в машине, Лариса едва отыскала его на переполненной парковке отеля. Его физиономию прикрывала газета, которую, очевидно, раздавали на парковке мальчишки.

– Ну, ты горазд дрыхнуть, охранник!

– Тут и без меня охранников полно. Вот, смотри лучше, какой чудный рецептик я вычитал в газете: «Крабовый супчик от детективщицы», от какой, правда, не знаю, кусок оторвал нечаянно. Запоминай, тетенькам своим продашь. Нет, ты слушай, слушай!

И с выражением прочитал, вставляя реплики от себя:

– «Готовится овощной бульон, в небольшом количестве воды варятся картошка, морковка и лук. При этом все овощи должны быть нарезаны крупными кусками, и чем больше овощей, тем лучше. Затем овощи вынимаются и больше не используются (вот это правильно!), а в получившемся овощном бульоне варится рис. Затем туда следует раскрошить несколько крабовых палочек, их можно приобрести уже готовыми к варке». Да, тут, главное, с палочками не переборщить, одна-две, и хватит. «Все доводится до готовности и подается на стол». Вот подаст жена такое на стол – убить ее, и любой суд оправдает, если только судья мужик будет. Слушай, все хочу спросить, а ты пироги печь умеешь?

– Отвяжись, а? Не нравится тебе мое занятие, я поняла уже, не разоряйся. Ты вон пузо отрастил – я же помалкиваю.

– Пузо было до тебя, пока я с тобой не связался. Который день не могу ни поесть, не пива выпить спокойно. То некогда, то нечего. Пошли лучше поедим где-нибудь. Или ты в ресторане налопалась?

– Да не могу я на людях спокойно есть, все узнают, в тарелку смотрят, калории считают. Дома поедим, ладно? Давай в контору, скоро прием, я останусь, охранник же есть. А ты в магазин загляни, ладно?

– Вечером вместе заедем. Ты меня замучила. С тобой без всяких там вывертов похудеешь, – ворчал Сергей Петрович, выворачивая со стоянки.

Лариса вполуха слушала его ворчание, улыбалась и вспоминала Антона, который исправно поставлял ей солидных во всех отношениях клиентов. Это он подарил Ларисе идею – открыть параллельный бизнес. Курсы, дневники, футболки, говорил он, – это развлечение для бедных. Или для скучно живущих. Для других, которые могут оплатить все и сразу и не желают проводить время в коллективе, он посоветовал арендовать небольшую частную гостиницу в пригороде на берегу озера, подготовить отдельный персонал. Антон попал в точку: с самого начала номера не пустовали ни дня, спрос резво опережал предложение, несмотря на цены, поскольку за дешевизной никто не гнался. А после того как здесь побывал главный толстяк страны актер Темчев, и, решив сэкономить, передумал насчет конфиденциальности и согласился на использование его имени в рекламных целях (как счастлива была Линда открывшимся перспективам!), когда оплаченные материалы с его фотографиями появились в центральных газетах, номеров стало не хватать, и Лариса начала переговоры о покупке всей гостиницы. У нее были деньги, и она могла купить ее, что называется, не торгуясь, но твердо решила на всякий случай не залезать в свой «стабилизационный фонд», где хранился миллион долларов, в свое время отданный Антону и недавно возвращенный им, как и договаривались, без процентов, но с благодарностью. Она сразу, опять же по совету Антона и с его помощью, перевела деньги в один из кипрских банков, и проценты капали уже там. Как будто знала, что они пригодятся ей в самое ближайшее время…

Лариса в сопровождении голодного и недовольного всем на свете Сергея Петровича вернулась в контору без пяти шесть. В коридоре перед ее кабинетом уже сидели две дамы, проинструктированная должным образом Валентина Васильевна угощала их кофе с крекерами. Одну женщину Лариса помнила: не так давно она приходила к ней на прием, тогда она только что закончила курс и просила разрешения за отдельную плату посещать психологический тренинг Александра Сергеевича Шкирки, «потому что он очень помогает ей в жизни». Кто «он» – тренинг или Шкирка, Лариса не поняла, но и возражать не стала. Видимо, дама оказалась из тех, что любят общаться, и теперь будет приходить по поводу и без повода. Вторая, постарше, с огромным, едва ли не больше себя, темным пакетом, была ей незнакома. Лариса вздохнула, улыбнулась посетительницам и пригласила пройти вместе с ней в кабинет.