— Мам?

— Да, милый? — Я часто заморгала, прогоняя слезы, но солнечное сплетение все еще болело, словно меня ударили по нему не на каком-то неосязаемом уровне, а на вполне себе настоящем — физическом.

— Какие вещи…

— Любимые, Алеш. Руслан имел в виду самые любимые. Одежду мы с бабушкой сами соберем.

Сын серьезно кивнул и протянул руку за фиолетовым черепашкой-ниндзя — кажется, его называли Дони. Он и правда был любимым.

— Милый, я думаю, в чемодан поместятся и все остальные, и даже Сплинтер.

Слишком он ответственно к этому подошел, а потому, услышав мои слова, с улыбкой потянулся и за остальными черепахами и героями Марвел.

— А вот Лего давай там купим новые?

Лешка крепче сжал Капитана Америку, но все же кивнул. Пожалуй, именно Лего и было его любимой игрой. Конструкторы наше все еще с года, когда в ход шли крупные детали. Сын сооружал из них что-то немыслимое, но видел в них и динозавров, и акул, и даже танки, и бетономешалки. Конечно, это было уже в более позднем возрасте, но конструкторы всех видов всегда были его любимым занятием.

Мама с нами не поехала, сказала, что присмотрит за сбором остальных вещей. Я же даже не удивилась, когда узнала, что на нас с Лешей уже были куплены билеты, даже на кота уже были заготовлены документы. Слишком очевидно, слишком в стиле Вострова. Летели мы четыре часа в бизнес-классе, и Алеша практически заставлял себя не спать, лишь бы рассмотреть облака. На самолете он летел впервые.

С Русланом же мы больше не перекинулись и парой слов, пока не зашли в уже знакомую мне квартиру. Правда, его наставления о том, где постелить Алексею, тоже мало походили на разговор. Хотя за это я была ему немного благодарна.

Хватило мне уже за сегодня разговора с ним. Надолго хватило.

День был слишком бесконечным, а потому, выбрав самую солнечную (естественно, по памяти, ночью-то этого особо не поймешь) гостевую комнату, я отправилась в нее и там же и уснула вместе с Алексеем.

Наутро я проснулась раньше Алеши, что было непривычно. Сын обычно поднимался в семь утра, чтобы успеть позавтракать дома до сада. А вот сегодня он и не думал раскрывать свои сонные глазки. Еще бы. Полночи не спал, разглядывая облака в иллюминатор, хотя в ночных потемках там и не разберешь ничего особо.

Я поцеловала сына в висок, аккуратно зарылась пальцами в светло-русые волосы и невесомо погладила его по голове, чтобы не разбудить, но насладиться теплом в груди, которое рождалось, лишь когда сын рядом. Безумно щемящее чувство радости обнимать своего ребенка, его ни одна мать ни с чем не спутает.

Поднялась с кровати и потянулась, выискивая взглядом обещанные чемоданы, и, конечно же, опять не удивилась, не заметив в комнате своего. Да и второго Лешкиного, с вещами, тоже не было.

— Просчитался ты, Востров, — шепнула я себе под нос и пошла вниз.

Чемоданы были в спальне. Я только дверь приоткрыла, одним глазком глянула, заметив их у порога, и тут же захлопнула ее обратно, часто задышав.

Вот же! Я не удивилась и даже не разозлилась. Это чувство нельзя было назвать злостью, оно было слишком тягучим и муторным, скорее напоминающим тоску. Эта злоба была близка к бессильной и уже попахивала отчаянием.

Но мне нужно было во что-то переодеться, а потому я, глубоко вздохнув и на пару секунд задержав дыхание, опять распахнула двери. Быстро добежав до чемоданов, схватила их и выкатила в коридор, краем глаза успев заметить Снежу, довольно развалившегося на огромной кровати.

Предатель!

Да, мое поведение сейчас было слишком глупым. Возможно, кто-то даже сказал бы детским, но я не могла позволить себе зайти в спальню, которая когда-то была нашей. Которую я считала своей. Пожалуй, единственную во всей этой огромной квартире. Ведь только ее Руслан поменял после свадьбы. Хотя я и не настаивала никогда на ремонте, довольствовалась тем, что есть, и все равно ощущала себя счастливой. Ведь как иначе? Мужчина-мечта обратил на меня внимание, а потом еще и полюбил. А потом еще и замуж позвал.

— Хватит! — дала я себе мысленный подзатыльник, быстро присела на корточки, расстегнула чемодан и вытащила из него сумку с косметикой и сменную одежду.

В ванную комнату я тоже пошла в гостевую, благо такая имелась в этой квартире. И только приведя себя в порядок, нанеся на лицо дневной макияж, словно защищаясь ото всего мира, я была готова выйти и встретиться с Русланом. Хотя в глубине души я уже предполагала, что в такое время его дома быть не может. Ну еще бы, Востров в девять утра в будний день дома — это скорее нонсенс.

Так и было. На кухонном столе лежала короткая записка с номерами телефонов, словно я их не знала. Номер ресепшен я все еще помнила наизусть. Сдвинула листок, поморщившись, и бросила взгляд на связки ключей. Их было две, на каждой по два ключа от двери, ворот и лифта. Сама не понимая зачем, начала разглядывать ключи, но не нашла ни на одном из них возможных следов от розового лака. Именно так я когда-то пометила основной ключ, чтобы не перепутать с другими.

Стараясь никак это не анализировать, я просто отшвырнула ключи и пошла к холодильнику. Скоро проснется Алеша, а завтрака нет. Все остальное подождет. Весь мир подождет.

Я приготовила омлет. Двойную порцию, явно рассчитывая не только на сына. Лешка спустился сразу, как запахло едой, словно учуял и только потому проснулся.

— Доброе утро, милый.

— Привет, мам. Я там не нашел туалет. — Алеша нетерпеливо переступил с ноги на ногу, и я расплылась в улыбке и, обняв его за плечи, повела в сторону гостевого туалета.

Не на запах он пришел, а по другой нужде. Как только сын увидел заветную дверь, сразу же сорвался, а я рассмеялась в голос. Правда, хорошее настроение не продержалось долго. Стоило нам только позавтракать, Алеша отправился на разведку по огромной квартире, а я, поджав губы, оглянулась на плиту: там уже остыл недоеденный омлет.

Зачем я его приготовила? Абсолютно нелогичный поступок. Я резко поднялась из-за стола, со звоном собрала тарелки и столовые приборы, помыла их, все время поглядывая на сковороду, и все же подхватила ее и выкинула чертов омлет в мусорку. Так-то! Не буду я ему готовить. Там вон полный холодильник. Должно быть, домработница еще и готовит, а может, Руслан заказывает еду в ресторанах. Не мое это дело.

— Господи! Да кого ты только обманываешь! — прокричала я и пошла к своему чемодану.

Зло уставилась на него, словно врагом был именно этот бездушный предмет. Нечего было соглашаться, если я не готова поддерживать хотя бы видимость нормальных человеческих отношений. Правда, меня никто и не спрашивал… А-а-а, к черту!

— Назвался груздем — полезай в кузов.

— Мам, ты чего сама с собой? — Алеша высунул голову из-за двери той самой спальни, а я подпрыгнула от испуга и судорожно приложила ладони к груди.

— Напугал, Алеш! Ох. — Я пыталась отдышаться, а сын рассмеялся, выбежал, взял меня за руку и потащил обратно в спальню.