Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Те пятьдесят тысяч долларов, которые он снял перед исчезновением, не пошли на уплату долга.
– Тогда на что они пошли?
– Видимо, на бегство.
– Значит, он готовился заранее, – заметил Болитар.
– Похоже на то.
– Убийство не случайно произошло именно в тот вечер. Трудно поверить, будто Лиз Горман по чистому совпадению умерла как в раз в тот день, когда Даунинг замыслил свое исчезновение.
– Пожалуй, – согласился Уиндзор.
– Полагаешь, Грег убил ее?
– Все указывает на это. Я уже говорил, что деньги лежали на счете, который открыл Марти Фелдер. Вероятно, мистер Фелдер знает ответ.
Верзила Синди неожиданно перестала плясать. Она обхватила за плечи Эсперансу и принялась что-то мурлыкать. Юная возлюбленная.
– Если Фелдер знал, что Грег собирается сбежать, – протянул Майрон, – почему он оставил сообщения на автоответчике?
– Чтобы сбить нас с толку. Или ему не были известны намерения Грега.
– Я ему позвоню, – пробормотал Болитар. – Попробую встретиться с ним завтра.
– Сегодня вечером у тебя игра?
– Да.
– Во сколько?
– В половине восьмого. – Майрон взглянул на часы. – Но мне надо поторапливаться, чтобы успеть поговорить с Боксом.
– Давай я тебя подкину, – предложил Уиндзор. – Я тоже хочу встретиться с мистером Арнстайном.
После их отъезда Эсперанса прослушала сообщения голосовой почты. Потом она стала убираться на своем столе. После пляски Синди две фотографии – одна с ее овчаркой Хлоей, получившей приз за лучшую породу на дог-шоу в Уэстчестере, и другая с ней самой и с Верзилой Синди, изображавших Маленькую Покахонтас и Атаманшу с победно вскинутыми поясами ЖАР в руках, – едва не попадали на пол.
Пока она разглядывала фотографии, в голове у нее вертелись слова Майрона. Он говорил про время убийства. О том, что оно совпало с бегством Даунинга. А как насчет самой Лиз Горман? Когда она приехала в Нью-Йорк? Банк в Тусоне ограбили два месяца назад, примерно столько же Горман работала в закусочной «У парка». Понятно, что женщина, скрывавшаяся от властей, хотела поскорее сбежать с места преступления, но почему она выбрала такой густонаселенный город, как Нью-Йорк?
Эсперанса долго размышляла и вскоре поняла, что зашла в тупик. Надо было найти какую-то вескую причину, почему Лиз Горман действовала именно так, а не иначе. Эсперанса старалась прикинуть, как все это можно связать с ограблением банка. Она взяла трубку и позвонила одному из близких друзей Майрона и Уиндзора в ФБР.
– Нам нужна полная информация по ограблению банка «Бригадой Ворона», – произнесла она. – Вы можете прислать копию файлов?
– Да, завтра утром.
Уиндзор и Майрон питали необъяснимое пристрастие к бродвейским мюзиклам. Пока они ехали в «ягуаре» Уиндзора, из стереосистемы громко звучал саундтрэк к «1776». Континентальный конгрессмен кричал: «Пусть кто-нибудь распахнет окно!» Затем следовала оживленная дискуссия, нужно открывать это самое окно («чертовски жарко в Филадельфии») или не нужно («слишком много мух»). За голосами спорящих кто-то спокойно предлагал Джону Адамсу[12]присесть. История.
– Кто играл Томаса Джефферсона? – спросил Локвуд.
Сам он, конечно, знал ответ. Друзья превращали жизнь Майрона в сплошную викторину.
– В кино или на сцене?
Уиндзор сдвинул брови:
– Я не люблю экранизаций.
– Кен Ховард, – ответил Майрон.
– Верно. Самая известная роль мистера Ховарда?
– Тренер в «Белой тени».
– Опять верно. Кто играл Джона Адамса?
– Уильям Дэниелс.
– Прославившийся в роли…
– Несносного хирурга в «Сент-Элсвер».
– Актриса, игравшая Абигайл Адамс?
– Бетти Бакли. Лучшая роль – Эбби из «Восьми достаточно».
Уиндзор улыбнулся:
– Молодец.
Майрон смотрел на дома и машины, сливавшиеся в одну пульсирующую массу, и думал о Джессике. Перебраться к ней. Почему бы и нет? Он любит ее. Она любит его. Джессика сама это предложила. Обычно в любовных отношениях один партнер доминирует над другим. Это получается само собой. Равноправия практически не бывает. В их случае главную скрипку играла Джессика. Майрон понимал это. В любом случае постоянные намеки Эсперансы на то, что его «вышвырнули», показали ему истинное положение вещей. Отсюда еще не следовало, что он любил Джессику больше, а она его – меньше. А может, и следовало. Майрон уже ни в чем не был уверен. Одно он знал точно: Джессика очень редко делала первый шаг. Все, что ему оставалось, – это пойти ей навстречу. Он даже не мечтал услышать от нее такие слова. И все-таки что-то удерживало Майрона. Было слишком много факторов, которые тянули его в разных направлениях – так же, как с Терри.
Он долго взвешивал все «за» и «против», но так и не пришел ни к какому заключению. Хотелось побеседовать с кем-нибудь еще. Это его обычный способ – обсуждать проблемы с близкими друзьями. Вот только с кем? Эсперанса, самая надежная советчица, терпеть не могла Джессику. Уиндзор… он мало подходил для сердечных дел. Это все равно что искать воду в выжженной пустыне.
Майрон пробормотал:
– Джессика предложила переехать к ней.
Уиндзор секунду молчал, а потом спросил:
– Ты получишь все деньги за серию плэй-офф?
– Что?
– Тебя очень поздно приняли в команду. Ты уверен, что получишь всю долю от прибыли в плэй-офф?
– Не волнуйся. Я об этом позаботился.
Локвуд кивнул. Он смотрел прямо на дорогу. Стрелка спидометра колебалась на восьмидесяти милях – многовато для Третьего шоссе. Уиндзор постоянно менял полосы, виляя влево или вправо. Майрон привык к его манере водить машину, но все-таки старался отводить глаза от ветрового стекла.
– Ты останешься на игру? – спросил он.
– Не знаю.
– От чего это зависит?
– От того, будет ли там Проба, – произнес Уиндзор. – Ты сказал, ей нужна новая работа. Может, заодно мне удастся из нее что-нибудь вытянуть.
– Что ты ей скажешь?
– Это трудная дилемма, которая касается нас обоих. Если ты спросишь ее о звонке Даунинга, то выдашь себя с головой. Если это сделаю я, она удивится, чего ради я этим интересуюсь. В любом случае, при наличии мозгов, Проба что-нибудь заподозрит. Более того, если ей действительно известно нечто важное, она мне попросту наврет.
– Что ты предлагаешь?