— Опять сидишь, ничего не делаешь? — если бы не дреды, меня бы точно сдуло от этого громкого крика, хотя, по сути он не кричал, говорил спокойно, — Что это, Ро? Вон же, рядом с камнем. Я позеленела, понимая, что кажется он говорит про Легро, но внезапно Ро вытянул ладонь и другой великан что-то ему отдал, при этом недовольно засопел, как будто нашел самогонный аппарат или что-то в этом роде. Почему аппарат? Ну не знаю, просто это первое, что пришло в голову в этой абсурдной ситуации. 

— Это театр… — мне послышалась в голосе Ро неподдельная тоска, — Театр на палочках, я почти смастерил его. 

— Человеческие вещи нам чужды! — послышался шум ломающихся веток, из-за чего я крепче вцепилась в волосы и боязливо сжалась, больше всего переживая за графа. — Не хочешь делами заниматься, так сиди спокойно и перестань интересоваться человеческим миром. Когда сломанные фигурки с тупым звуком упали к ногам Ро, послышались звуки удаляющихся шагов, и через минуту я вновь увидела свет, а потом меня крайне осторожно пересадили на ладонь и вытянули вперёд.

Внизу лежали две фигуры, принцессы и рыцаря, сделанные из коры и держащиеся на тонких ветках. Теперь эта часть искусства была вероломно разломлена пополам, но вполне себе подлежала восстановлению. Великан присел, вытягивая ладонь вперёд. Я хлюпнула носом, намереваясь слезть, но как оказалось, Ро приглашал Шульского присоединиться ко мне. И к удивлению, Легро действительно высунулся из-за камня, и оглядевшись, шустро припустил к нам. С разбегу запрыгнул ко мне и тут же с размаху впечатал в грудь мою многострадальную голову. Я лишь тихо охнула, но мертвой хваткой вцепилась в его спину. Дала себе слово не смотреть на великана, но врождённое любопытство пересилило, отчего то захотелось взглянуть на своего нежданного спасителя.

Он выглядел совсем как настоящий человек, только отличался ростом. Каштановые дреды едва доходили до плеч, а мягкие черты лица совсем не отталкивали, в отличии от тех, которые я успела рассмотреть при приближении второго великана. 

— Плыли бы вы домой, — он с неподдельным любопытством рассматривал нас без тени недовольства, — Папенька злиться будет, если узнает о вас. 

— Что с нами будет? — Шульский погладил меня по волосам и по-доброму посмотрел на великана. 

— Утопят. 

— Нам нужно забрать камень судьбы и мы тут же уплывем, — граф вновь задумчиво огляделся и тихо выдохнул, — Тебя ведь Ро зовут? Я Легро, а это Ева. 

— Тот самый камень, который находится в храме монахинь? — великан тоже огляделся и ещё больше понизил голос, почти перейдя на шёпот, — Проклятье не подпустит вас к камню, разорвет на части на месте. 

— Какое еще проклятье? — Шульский попытался улыбнуться, но, не заметив на лице собеседника ответную улыбку, лишь серьезный взгляд, чертыхнулся и сквозь зубы процедил, — Расскажи эту историю, про проклятье храма.

Поведанная шепотом история добродушного великана Ро привела в ужас даже психологически устойчивого Шульского, его лицо исказила гримаса безграничного, почти животного ужаса, ведь произошло действительно нечто.

Одиннадцать лет назад, во время кровавой луны, под ее багровыми лучами, народ королевства Разии, отдавая дань древним традициям, требовал провести турнир богов. В нем приняли участие лучшие воины, отобранные самим королем, а на тот момент это был Лаур-Катон Сверцкий, отец нынешнего короля Стейна-Каннета. Его одобрение получил и Рагнар Ларсен, в то время уже известный, шестнадцатилетний воин, состоявший в королевской армии, генералом которой был Артур Ларсен, его отец.

Многие наперед знали, кто станет победителем и получит камень судьбы. Хм, вернее получит лишь на словах, но не сможет прикоснуться к нему из-за божественной силы. Так думали монахини, охраняющие камень на отдаленном острове среди глубокого моря, но какого же было их удивление, когда юный Рагнар после блистательной и безоговорочной победы под натиском лучшего друга, Асхана Амора, прибыл через магический портал за своей наградой. Монахини негодовали. Этот, без сомнения, проклятый человек, сумел таки взять камень в руки, при этом не превратившись в пепел, и недолго думая, принялся открывать портал для перемещения в свое королевство. Ему помешал внезапный приступ одной из монахинь, у которой началось видение из будущего.

Хватая своей костлявой, болезненно худой рукой крепкое предплечье Ларсена, она хрипло пробормотала, смотря остекленевшими глазами сквозь Рагнара, что наступит момент, когда он потеряет всё и всех, если не оставит камень на острове еще на несколько минут. Но Ларсен лишь брезгливо скинул с себя женскую руку и через несколько секунд исчез вместе с Амором в портале. Беды настигли Рагнара буквально через неделю. Дворцовая шпионка убила отца во время королевского бала. Королевская армия в одно мгновение потеряла своего генерала, а связанный особой клятвой с Артуром, король Лаур-Катон пал без дыхания в ту же минуту, когда стрела пронзила сердце бывшего генерала. Убийцу поймали почти сразу, но она исчезла прямо из пыточной камеры, и даже толстые цепи ее не смогли удержать.

Убитый горем и движимый жаждой мести, Ларсен вернулся на остров свободы, который затопило огромное цунами. На некогда цветущем острове не осталось ничего, лишь обломки каменного храма все еще упорно держались над водой. Озлобленный на монахинь, он небрежно бросил камень судьбы на песок, еще не зная, к чему это приведет. На самом деле монахини не охраняли камень, а подпитывались его силой, чтобы однажды призвать армию великанов из небытия. Им почти это удалось, но неожиданно пришедший победитель турнира богов решил забрать свою награду. Он все испортил своим появлением и поэтому, уже вобравший в себя зло, исходящее от монахинь, камень изменил судьбу своего носителя в худшую сторону.

А когда оказался вновь на острове, завершил ритуал, призывая семью великанов из небытия, как и планировали его хранительницы. Но пришедшие великаны не были глупыми и умели читать, а потому из уцелевших записей, оставшихся в храме, узнали, зачем на самом деле были призваны. Монахини хотели провести страшный обряд и принести в жертву существ из небытия, чтобы камень судьбы перестал творить и показывать будущее, а вместо этого стал самым мощным оружием во всем мире. Он смог бы стереть границы между реальным миром и небытием.

Исчезло бы все живое — пересохли реки, озера и моря, ураганы и торнадо беспрепятственно кружили над сухой землей, которая сотрясалась бы из-за жутких землетрясений, вулканы взрывались, разрушая горы. Самый старый великан увидел видение разрушающегося мира и совместно с остальным они смогли запечатать камень в остатках храма и тот скрылся глубоко под землей. Мир был спасен, но великаны не смогли вернуться в небытие и со временем освоились на острове свободы, превратив его в свой дом. — Но откуда тебе все известно в таких подробностях? — Легро тяжело сглотнул слюну и нервным жестом поправил волосы, опасливо оглядываясь по сторонам. — Когда мы запечатали камень под землей, увидели судьбу его последнего носителя, — Ро пожал плечами, как будто граф спросил какую-то глупость, — Но я бы не советовал прикасаться к нему, это безумно опасно. — Постой, — я провела рукой по лицу, обдумывая услышанную историю, и подперев рукой подбородок, нахмурилась, — То есть Рагнар поступил правильно забрав камень с собой? Если бы отдал его обратно монахиням, они бы завершили ритуал, и вряд-ли ваша семья успела бы прочитать их записи и остановить разрушение мира. — Верно, ритуал не смог завершиться окончательно без самих монахинь. Без камня они стали уязвимы и стихия их покарала. — Как славно, что Рагнар был с самого детства упрямым, — граф нервно хохотнул, — Надо же, его упрямство спасло мир… — Не знаю, зачем вам камень, но взять его может только он сам. Мы с Шульским одновременно выругались. Доставить Рагнара на остров не было никакой возможности. Всё снова шло псу под хвост.