по веселому оживлению, царившему за столом, стало понятно, что на молодых снизошло сияние. Создатель благословил их брак.

Самый большой зал в доме, там, где готовили тесто и пекли хлеб, был украшен цветами. Огромный стол ломился от множества блюд. За ним возлежало несколько десятков гостей. Жених и невеста сидели на стульях. Вина им не полагалось, да и выбор блюд по традициям был строго ограничен. Они были столь нарядны, что казались продолжением цветочной композиции.

Арис поздравил молодых и родителей невесты. Его проводили на почетное место рядом с Луцием. Арис бросил на него взгляд и удивился, увидев хмурое лицо.

— Ты чего такой смурной? Стряслось еще что-то «хорошее»? — проворчал старый маг.

— Цебер не обманул тебя. Он действительно решил поднять всем налоги. Эти люди радуются, празднуют и не знают, что ждет их завтра.

— А ты откуда знаешь? — удивленно спросил Арис.

— Мой сын работает писцом при наместнике. Если раньше в казну шла десятина, то теперь они хотят иметь одну четвертую. Ты понимаешь? А так как истинных доходов никто знать не может, они просто увеличат обычную мзду больше, чем в два раза.

Неожиданно в зале стало намного тише. Арис повернул голову в сторону входа и увидел Коракса. Темный, не дожидаясь особого приглашения, вошел и направился прямо к жениху с невестой.

Вальд тут же окружил щитом всех присутствующих.

«Какого хора тебе тут надо?» — обратился к нему Арис на мыслеречи.

Но Коракс его проигнорировал.

— Вальд, поздравляю! — воскликнул темный елейным голосом. — Я так рад, что наконец Медея тебя охомутала! Только вот почему-то забыл меня пригласить. Наверное, решил, что без тебя я буду плыть еще пару недель?

— Я не собирался приглашать тебя, Марий, — неожиданно выдал Вальд спокойным голосом, — ну если уж пришел, то прошу к столу.

Коракс, не дожидаясь, пока ему укажут место, улегся между Арисом и Луцием.

— Арис, что ты так сердито смотришь на меня? То гнался во все паруса, а после того как я заступился за тебя перед ритреанцами, бросил одного. Хоть бы ветерком помог. Что у вас за светлый заговор? Ты забыл, что мы с тобой воюем на одной стороне?

— Ты это говоришь после того, как приказал Вальду испортить мне питьевую воду в начале плавания?

— Арис! Ну ты ведь маг — стихийник! Взял бы да устроил дождь. Я всего лишь хотел привести тебя в тонус. А то в отсутствии конкуренции ты совсем расслабился, — Коракс состроил на лице эдакую мерзкую улыбочку.

Арису захотелось взять и просто вмазать ему кулаком по роже. Но не портить же людям праздник.

— Думаешь, я расслабился, Марий? Зря. В ближайшее время соберу всех капитанов кораблей и расскажу им о бочках. Как ты думаешь, что они скажут на это? Меньшее наказание за подобный поступок — вздернуть на рее. А как отнесутся к тому, что ты пытался от меня избавиться при помощи Кшерха?

— Арис, о чем ты? Я никогда не пытался от тебя избавиться. Мне одному будет невесело охранят берега Ненавии. Никакого Кшерха я вообще не знаю!

Арис смотрел в глаза Кораксу и видел, что тот не врет.

— Ну, ты ведь подговорил Галбехара устранить меня?

— Не устранить, а задержать! Думал, что он поморочит тебе голову, когда будешь сбывать товар. А я за это время успею вернуться. Но ты оказался в Ненавии первым. Стоит ли теперь злиться? Мы конкуренты, но не враги.

— Всего лишь хотел задержать? Это стоило жизни троим моим морякам! А женщины? С каких это пор мы торгуем своими женщинами, Марий?

— Послушай, Родос, дай мне спокойно поесть! Женщин продали их же семьи. Думаешь, в борделе им было бы лучше? Что за странная мораль у вас, у светлых?

— Конечно, ешь, Марий. Что переживать заранее. Вот когда останешься без команды, тогда и будешь нервничать. Еще скажи спасибо, что всё хорошо закончилось, и тебе не предъявили обвинения в похищении детей уважаемого господина города.

Коракс тяжело вздохнул.

— От того, что ты устроишь раздор, никто не выиграет.

— Всему есть предел. Если некоторые считают, что они могут творить, что хотят, и оставаться безнаказанными, то приходится их разубеждать действенными способами.

— Ладно, я думал, что ты оставишь свои обиды, когда помог тебе в битве с ритреанцами. Что ты еще хочешь, Арис?

— Компенсации. Я потерял делового партнера. Погибли люди. Их семьям надо возместить потерю кормильцев. На мою голову свалилось десять девиц. Им надо обеспечить приданное. Пострадала моя репутация в конце концов! А она стоит очень дорого. Я в последний раз готов закрыть глаза на твои подлости, если ты компенсируешь мне все эти расходы. Я посчитаю полную сумму и сообщу тебе, Марий.

Коракс выругался. От него пошли волны тьмы. Он вскочил из — за стола и, ни с кем не прощаясь, покинул помещение.

Продолжить возить товары было решено на «Тощей гусенице» — самом быстроходном судне в эскадре. Вальда без сомнений взяли на борт как помощника капитана, а в качестве капитана был определен Ури. Арис хотел оставить Ларса на берегу, но тот отказался настолько решительно, что старый маг понял — мальчика не отговорить.

Спустя десять дней корабль был готов к плаванию. К оркам везли в основном оружие, хотя еще они ценили некоторые травы и оливковое масло. Вся команда была в сборе. Ждали одного Вальда. Тот задерживался вот уже на несколько часов. Ларс знал — почему. Вальд не сказал жене о том, что не остался служить наместнику, а выбрал дальнее плавание. В результате она узнала обо всем от брата буквально накануне отплытия.

— Хор бы побрал этого эльфа! — ругался Ури, меряя капитанский мостик широченными шагами.

В конце концов, уже ближе к полудню пришел очень грустный Вальд. Он выглядел настолько несчастным, что Ури только плюнул и приказал отчаливать.

Когда корабль отошел достаточно далеко от берега, Ларс полез в трюм. В самом дальнем углу, на бочках, сидел Руд.

— Ну что? Давай вылезай уже!

— Подожди, Ларс, давай отойдем подальше.

— Достаточно уже отошли, Руд! Из-за тебя корабль разворачивать не будут.

— Ты уверен?! Может посидеть еще пока?

— Не волнуйся. Я же обещал поговорить с Ури. Вылезай и делай вид, будто тебя давно приняли в команду.

Руд с трудом заставил себя выйти на палубу. Увидев его, Ури выпучил глаза так, что стал похож на демона из южных сказок. Все, кто был на палубе, уставились на мальчишку с не меньшим удивлением. Ури открыл было рот, что выпалить гневную тираду, но вместо ней почему-то произнес.

— А