– Согласен, – махнул рукой Федор.

– Так что ее вину предлагаю тоже считать доказанной, и пусть теперь мадемуазель отвечает за грехи своей молодости! Как говорится, по всей строгости закона…

– Тогда поедем освобождать ее завтра?

– Слушай ты, народный освободитель! – вскипела я. – Я смотрю, тебя хлебом не корми, дай кого-нибудь освободить. Ты что за нее так переживаешь? Она сидит в тепле – не на улице же! Ну, связана… наверняка. Так не цепями же. Людей вон раньше в кандалы заковывали… Посмотрим. Предлагаю посетить ее квартиру сегодня ночью и разведать обстановочку.

– Ночью? – подозрительно переспросил Федор.

– Именно! Заедешь за мной на своей машине часов в одиннадцать, не раньше. А пока можешь продолжать следить за Артурчиком: сведения лишними не бывают.

После ухода Федора я забралась с ногами в кресло и принялась размышлять. Итак, кажется, и второй фигурант в нашем деле получил по заслугам. Хотя еще не полностью получил, а только первый удар. Если старший братец остался практически нищим, потеряв абсолютно все свое имущество, то у Маргариты как-никак остался салон, да и деньги за проданную квартиру все еще у нее. Этого ей нельзя оставлять никак: она тоже должна лишиться всего, как и ее брат.

Итак, сегодня ночью мы с Федором наведаемся в квартиру девушки. Может, ее придется обыскать, я имею в виду квартиру: а вдруг Артем просто не нашел всех денег? Вдруг Маргарита не продала квартиру, а только взяла задаток, и она до сих пор принадлежит ей? Но хозяйку нам, скорее всего, придется действительно освободить: она хоть и дрянь порядочная, но держать человека в кладовке как-то не очень… Ладно, решила я, сориентируемся на местности, главное – проникнуть в квартиру мадемуазель Марго и выяснить еще хоть что-нибудь.

* * *

Ровно в одиннадцать я оделась, прихватила с собой два карманных фонарика, записывающее устройство и жидкий латекс в распылителе и вышла из дома. Федора все еще не было. Я стала прогуливаться во дворе своего дома взад-вперед. Тихо поскрипывал снег под ногами. Воздух был морозным, изо рта при выдохе шел клубами белый пар. Было тихо и светло – за счет снега, покрывшего землю. Пахло морозной свежестью. Природа живет своей жизнью – спокойной, размеренной, мудрой – и, в отличие от человека, не делает никому гадостей. Все, что происходит плохого в природе, происходит, как правило, по вине человека.

Морозец крепчал. Я сильнее закуталась в свою старенькую короткую шубку и тщательно заткнула рукавички в рукава. Тут за воротами раздался шум подъезжающей машины. Я шустро прыгнула на переднее пассажирское сиденье, и мы быстро помчались по пустынным ночным улицам к дому Маргариты.

В подъезд мы проникли довольно легко: на похищенной мною у Артема связке ключей был магнитик, моментально открывший нам входную дверь. Мы осторожно стали подниматься по лестнице на третий этаж и тут услышали сверху голоса. Один принадлежал женщине и казался мне знакомым, второй был мужской, абсолютно незнакомый.

– Рит, ты дома? – вопрошал женский голос. – Нет, ну что это такое, а? Я сегодня уже третий раз прихожу за вечер! Звоню, звоню – не открывает…

– Значит, ее дома нет, – сделал мудрый вывод мужской голос.

Мы с Федором поднялись до второго этажа и остановились на лестничной площадке, стояли, слушая, что происходит там, наверху.

– Что значит «нет»? – возмущался женский голос. – Я у нее квартиру купила. Это вообще теперь моя квартира! Она собирается ее освобождать или как?! Сказала, что завтра ключи занесет…

– Вот завтра и надо приходить! – разумно рассуждал мужской голос. – Она же не обещала тебе отдать ключи сегодня!

– Ладно, пошли… – примирительно сказал женский голос, и вскоре мы услышали хлопок: это закрылась соседская дверь.

– Слышал? – спросила я Федора шепотом. – Маргарита все-таки продала квартиру соседке. Значит, деньги у нее. Давай подождем еще немного, пусть все лягут спать. Потом поднимемся и откроем дверь.

Мы постояли минут десять. В подъезде была тишина, даже лифт не работал. Да и немудрено: время было позднее, почти полночь, а людям завтра на работу. Подозреваю, что многие уже легли спать. Я решила, что пора подняться на третий этаж, и достала из сумки флакончик жидкого латекса.

– Что это? – поинтересовался Федор.

– «Латексные перчатки», – пояснила я, намазывай кончики своих пальцев, – чтобы следы не оставлять. Держи! Мажь тонким слоем…

– Смотри-ка, быстро сохнут! – восхитился Федор. – А чем потом смывать?

– Соляной кислотой.

Каретников метнул на меня быстрый взгляд.

– Расслабься, я пошутила. Обычный растворитель берет, правда, не с первого раза… Пошли!

Только четвертый ключ на связке повернулся в замке, и дверь тихонько поехала внутрь. В прихожей Маргариты было темно. Я прислушалась. Абсолютная тишина. Мы с Федором зашли в квартиру и осторожно, чтобы, не дай бог, не услышала соседка – новая владелица квартиры, – закрыли дверь. Полная темнота тут же поглотила нас.

– Сейчас я найду выключатель, – шепотом пообещал Федор.

– Ни в коем случае! – дернула я его за рукав.

Я на ощупь достала из сумки два фонарика. Один я включила и передала Федору, второй оставила себе.

– Будем пользоваться только этим, – так же шепотом сказала я, – и ходить будем на цыпочках. И еще: не направляй фонарь на окна. Снаружи не должны видеть, что в квартире кто-то есть.

– Могла бы не учить, – проворчал Федор.

Мы с помощью фонариков начали осматривать помещение. Квартирка Маргариты была довольно приличная – просторная прихожая, в которой стоял современный шкаф-купе под самый потолок, тумба для обуви и одновременно для сиденья, и еще какая-то пальма в огромном горшке, сделанном под старинный растрескавшийся кувшин.

– А что мы вообще ищем? – тихо спросил Федор, наклоняясь ко мне.

– Что-нибудь полезное для нас, – так же тихо ответила я.

– Люблю, когда задача поставлена конкретно! – усмехнулся Федор.

– Попробуем для начала найти деньги.

– М-м!..

Должно быть, упоминание о деньгах вдохновило Федора, и он начал интенсивно заглядывать во все отделения и ящики шкафа. После прихожей мы осмотрели гостиную с хорошей мебелью. Мы перерыли горку с посудой, тумбочку под телевизором, заглянули в диван, в комод, но безуспешно. Потом мы перешли в спальню. Широкая двуспальная кровать, две тумбочки, платяной шкаф, пуфик с туалетным столиком – ничего.

– Ну что, отправляемся на кухню?

Проходя по маленькому коридору, мы заметили еще одну дверь. Я тихо потянула ее на себя за ручку, но дверь не поддалась. Я осветила ее фонариком и увидела, что она была закрыта на задвижку. Федор осторожно толкнул меня в бок. Я посмотрела на него, осветив его лицо фонариком. Это и есть та самая кладовка, говорил он мне мимикой. Я кивнула в знак того, что поняла его. Потом я приложила ухо к щели и прислушалась. За дверью слышалось размеренное сопение. Кажется, Маргарита спала. Должно быть, устала, бедняжка, выть и биться головой в стену. Да и как еще она могла выразить свой протест против того, что брат закрыл ее здесь?