оказались почти нетронуты. И это было немудрено, учитывая то количество ловушек и монстров, что их охраняли.

Когда мой отряд пробирался в центр, по большей части нам приходилось лишь позорно прятаться, ведь прямое столкновение с теми же слизнями на уровне силы в шесть звезд, для нас без вопросов закончилось бы большими потерями. И это при том, что вел их я, маг, обладающий колоссальным опытом и знаниями. У нас не было ни одной возможности свободно заниматься мародерством. Что уж говорить про других?

Поэтому полки в магазинах артефактов были завалены бесхозным товаром. Тоже самое было и с библиотеками, оружейными и прочим. И теперь, богатством целого города распоряжался я.

Был в нашем разговоре еще один момент, который меня удивил. Выяснилось, что далеко не все жители так уж горят желанием восстанавливать свою душу. Ведь восстановление подразумевает, что человек перестанет быть просто отражением и сможет жить свободно от Зеркала и городской формации. Что в свою очередь означает, что он снова начнет… стареть.

Парадокс, но очень многие были готовы добровольно отказаться от свободы воли ради вечности. Тем более, что за прошедшие месяцы у всех было время подумать. И многие осознали, что их новая жизнь и так, по сути, была свободной. Единственное ограничение — нельзя покинуть Бастион и его окрестности. Но что с того? Разве они раньше, еще до трагедии куда-то путешествовали?

А новый повелитель, то есть я, в чьих руках и находилась вся власть, оказался на редкость равнодушным. И если я не вмешиваюсь в их жизнь, зачем что-то менять?

Что еще страннее, даже дети в большинстве своем не слишком горели желанием взрослеть. Эффект зеркала был таким, что несмотря на прошедшие годы, их сознания почти не изменились. С Шаей, кстати, произошла похожая история. Вот только из-за того, что Ромул использовал зеркало Анхеля для её спасения, влияние связи на неё значительно ослабло. Но она все равно недалеко ушла разумом от молодой девушки.

Так же было и с детьми. В маленьких телах не прятались умудренные опытом старцы. Это были все те же сорванцы предпочитавшие играть весь день напролет и обожавшие сладости. Их родители, кстати, тоже находили странную привлекательность в мысли, что их обожаемый ребенок еще очень долго останется в таком виде.

Когда я стал думать о моральной стороне вопроса и прочих нюансах, у меня почти сразу разболелась голова. Было очевидно, что условному старику незачем отказываться от гипотетической вечной жизни, если только он сам от неё не устанет. Но теперь, когда в его жизни снова настали спокойные и мирные деньки, куда торопиться?

Возможно, в какой-то момент мне придется принудительно всех восстановить. Не то что бы я был каким-то поборником справедливости. И уж точно я не собирался толкать речи перед толпой, о неизбежности смерти и необходимости принятия того факта, что жизнь людей конечна.

Просто Зеркало Души — ядро формации. Так что до тех пор, пока к нему привязаны души жителей Бастиона, его нельзя выносить наружу. Вот и выходит, что один из моих самых сильных козырей еще очень долгое время, по сути, будет бесполезен.

Поговорили мы и о главной потенциальной проблеме и угрозе. О магах Отречения. Большинство из них удалось занять делом, и судя по внешним признакам, они более-менее смирились с текущей ситуацией. Но вот их, сдерживание формацией угнетало, в отличие от простых людей. Ведь они больше не могли стать сильнее без моего вмешательства. Но я уж точно не собирался в ближайшие годы позволять кому бы то ни было проходить вознесение.

Как мой карманный мирок отреагирует на новое божество? Проверять мне не хотелось. К счастью, среди магов Бастиона, на пиковом Отречении Души был лишь Анхель. Тот же Ромул пока еще болтался лишь на Отречении Страстей, вплотную подобравшись к Отречению Плоти, той же стадии, на которой находились два новых, встреченных мною сегодня магов.

Ромулу, я скорее всего помогу в ближайшее время продвинуться вперед. А вот за остальными надо будет понаблюдать.

В общем проблемы с магами были. Но вроде как, по словам того же Мастера Зеркал, все они были решаемыми.

Напоследок, перед уходом, я дал Анхелю распоряжение в максимально сжатые сроки найти оптимальный способ восстановления повреждений городской формации. Ведь копировать мне пришлось уже частично разрушенное формирование. Так что сейчас оно по-прежнему в очень уязвимом состоянии. Не то чтобы городу что-то угрожало, но мало ли в жизни бывает удивительных происшествий?

Так что все уничтоженные узлы желательно восстановить, а главный резервуар энергии снова заполнить. Лишним не будет. Только теперь за его пополнение отвечала мана карманного мирка, поэтому я слегка сбавил аппетиты формации.

Закончив со всем необходимым, я засобирался обратно. В деревеньке, едва не пострадавшей от страшной резни, уже совсем скоро должно было светать.

— Я хочу с тобой, — Шая с умоляющей моськой схватила меня за руку. — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Ладно, — закатываю глаза. — Я и так это планировал. Пошли.

Мы переместились незамеченными, без шума и эффектов. Стоило девушке оказаться в моей комнате, как она тут же стала с интересом все разглядывать и трогать.

— Это обычная стена, зачем ты тыкаешь в неё пальцем? — мои глаза полезли на лоб.

— Хочу понять, есть ли разница, — девушка, не отвлекаясь, продолжила своё увлекательное занятие. — Я столько времени провела взаперти, что мне стало казаться, что все вокруг меня нереально и это сон…

Я вместо ответа просто подошел к ней и резко ущипнул её за бок.

— Ай! Зачем это⁈ — она подпрыгнула от неожиданности и с возмущением повернулась ко мне.

— Помог тебе убедиться, что ты не спишь.

— Да я на самом деле не… — Шая всплеснула руками. — Угхх! Тоже мне шутник. И вообще, я щекотки боюсь.

Я хитро ухмыльнулся, поднял руки, и со злодейским хихиканьем начал медленно шевелить пальцами, делая шаг к девушке. Но затем повернулся в сторону гостиной и посмотрел сквозь стену.

— Сегодня тебе крупно повезло, там одна маленькая девочка потеряла своих родителей. Но ты зря доверила мне свой секрет, — снова тянусь к её боку, на этот раз медленно, за что получаю шлепок по ладони.

— Тск, так и знала, что тебе нельзя доверять, — но с трудом сдерживаемая улыбка девушки, говорила об обратном. — Иди уже.

Шая легонько подтолкнула меня в спину, и я вышел из комнаты.

— Дядя Дорен? — заспанная Фелия стояла в своей