уменьшаться, бешено вращал глазами, вырывался, но не мог справиться с превосходящим его противником. По руке отца Грэма бежала чернота.

— Не стоит бежать, Тесса… — с угрозой сказал он и тряхнул демоненком. — Иначе он пострадает!

Это все было логично, за одним исключением.

— Можно подумать, если я не буду бежать, он не пострадает! — огрызнулась я. — Бред.

— Тесса… — начала мама свистящим шепотом, ее глаза полыхали алым, и сейчас она не вызывала ни доверия, ни теплых чувств. Она начала медленно приближаться, а я, прищурившись, скомандовала Уттуке.

— Соберись, тряпка! Ты можешь вырваться! Ну же!

Понимая, что мной движет слабоумие и отвага, я разогналась и врезалась со всего размаха в хозяина замка, решив взять мужчину на таран. От неожиданности он выпустил Уттуку, который приземлился на четыре лапы, словно кошка и начал стремительно увеличиваться в размерах, но сама я увернуться не успела и оказалась прижата к сильному телу.

Теперь брыкалась и вырывалась я, вцепилась зубами в руку мужчине, несколько раз пнула. Уттука кинулся на помощь, но путь ему преградили. На него бросились демоны, на тех кинулись мои демоны, и помещение заполнилось воплями, постепенно погружаясь в хаос.

Мне все же удалось вырываться из захвата соперника, и я снова кинулась бежать, хотя глупо было рассчитывать затеряться в этом хаосе. В ход шли все подручные средства. Я отмахивалась отломанной кем-то ножкой стула и делала это весьма успешно. Уттука рвал врагов зубами, и я верила, что однажды смогу все это развидеть. Демоны, вообще, не жалели человеческие тела. Невзирая на травмы нелюди все равно перли напролом. Я научилась бить по голове самых наглых, не испытывая душевных терзаний, но когда на меня кинулась мать, решимость меня покинула. Я затормозила и пропустила удар, который откинул меня к стене. Уже в полете я поняла, что вряд ли встану самостоятельно. Меня откинуло с воистину демонической силой. Я впечаталась в угол и, ударившись головой, отключилась, успев подумать, что несмотря на обретенную силу, я все равно проиграла.

Голова болела и, кажется, именно эта боль заставила меня открыть глаза. Я удивилась, что все еще жива и даже относительно свободна, а бойня вокруг продолжается. Запах крови бил в нос, перед глазами все плыло, но я отыскала взглядом Уттуку, нападающего на больше не подконтрольных моему внушению демонов, и поняла, что кроме Уттуки, их бьет еще кто-то!

Тихонько, стараясь не привлекать к себе внимания, я поменяла позу и увидела в толпе сражающегося отца, он отбивался сразу от трех демонов. Сверкающее лезвие уверенно мелькало в его руках, но нападающих было слишком много. В стороне от отца заметила Доминика и незнакомых мне мужчин, которые тоже дрались явно на нашей стороне. Я не имела ни малейшего представления, как папа меня отыскал, но готова была визжать от радости и облегчения. Однако расслабляться было рано. Бой в самом разгаре.

Доминик держал кинжал в одной руке, а другой чертил пассы. Магия сработала тут же, и черная, демоническая сущность вылетела из тела и растворилась с воем в воздухе, а пустая, некогда бывшая человеком, оболочка упала к ногам парня, но на него тут же кинулись мать и хозяин замка. Справиться сразу с двоими было непросто.

Я начала прощупывать свою магию, пытаясь осознать, осталось ли у меня что-то в резерве, оглянулась по сторонам, изучая обстановку, и заметила, как один из мужчин повторил пасс Доминика, и нападавший на него демон тоже с воплями растворился в воздухе. С виду пасс мне показался несложным.

Может, и у меня получится? Демоны во главе с Грэмом теснили папу к стене. Я видела, что у него с трудом получается сдерживать давление. Доминик сражался с мамой и хозяином замка и тоже не очень успешно. Уттуку зажали в углу три демона, нужно срочно было что-то предпринимать. Я могла, как уже делала, подчинить их своей воле, но это помогло бы только Уттуке, ни Грэм, ни его отец, ни мама моей воле не подчинились в прошлый раз, и я не была уверена, что справлюсь в этот. Правда и то, что я задумала, было сложно реализуемым.

Я постаралась аккумулировать всю свою силу и веру в себя и начала, сжав зубы, чертить в воздухе знак, который очень хорошо запомнила. Сила текла по венам, как кровь, пульсируя, доставляя боль и напитывая, черный горящий передо мной символ. Когда напряжение стало невыносимым, я вскрикнула, и символ обрел самостоятельную жизнь.

Он засиял, вращаясь в центре зала, превращаясь в черную воронку, в которую одного за другим начало засасывать верещащих демонов. Многие даже не сразу сообразили, что с ними происходит.

Мама очнулась первая и бросилась на меня с согнутыми пальцами, словно надеялась, что у нее вырастут когти, которыми получится вспороть мне горло. Наперерез ей кинулся Уттука и вцепился в лицо. Демон, оккупировавший ее тело, устремился к воронке, и за ним начало утаскивать Грэма, его отца и моего Уттуку.

— Стой! — завопила я в прыжке и поймала демоненка за лапу, приковывая к себе магией и изо всех удерживая его в нашем мире. Я почему-то твердо была уверена, оттуда, куда я отправила несколько десятков демонов, выбраться им будет непросто.

Когда в воронке скрылся последний демон, я без сил упала на пол, прямо на мягкого и даже не особо сопротивляющегося Уттуку, и по доброй традиции отключилась. Наверно, к лучшему. Совершенно не хотелось самостоятельно выходить из зала, пол которого усеян трупами.

Второй раз пришла в себя в мягкой постели, над головой разглядела сводчатый потолок из серого камня, напротив — окно. Такое же было и в моей комнате-темнице. Значит, мы еще в замке, стало жутко. А вдруг, я все еще пленница, и папа с Домиником мне привиделись. Мысль была ужасающей, даже пульс подскочил. Но я слишком хорошо помнила зал, залитый кровью. Пошевелилась, разминая затекшую шею, и рукой наткнулась на что-то мягкое. Скосила глаза и увидела рядом Уттуку. Значит, точно, не привиделось. Демоненок сладко дрых, а значит, все у нас хорошо.

Потревоженный Уттука открыл один глаз, зевнул, потянулся, как кошка, выгнув спину, и полез жалеться, что-то ласково и неразборчиво курлыкая. Такая нежность умиляла, и я потрепала его по жесткому загривку. Вставать совершенно не хотелось, как и лежать в безвестности, поэтому я мучилась выбором. Там где-то явно папа, Доминик и ответы на вопросы, впрочем, ответ на один я могла получить сейчас, не двигаясь. С него и решила