Когда салат был нарезан, а торт получил последние штрихи, мы все уселись за стол, чтобы разделить вместе праздничный ужин. Так же дружно, как делили жизнь. 

А когда в тот же вечер все разбрелись по своим спальням, муж увлек меня в нашу комнату и заявил :           

- У меня для тебя сюрприз!           

- Неужели праздничный стриптиз? - поинтересовалась я с лукавой улыбкой.     

Конечно, танцевал Самохин скорее как слон, чем как стриптизер, но на его обнаженное тело можно было любоваться бесконечно.       

- Ммм, тебе не терпится увидеть меня голым? - поинтересовался он с усмешкой, от которой я и спустя годы супружества мгновенно заводилась.     

- Голый ты - мой любимейший десерт, я не говорила? - промурлыкала в ответ, запуская руки под мужнину рубашку.       

- Викааа, - выдохнул Самохин. - Я сейчас забуду о том, что хотел сказать.   

- Значит, мне светит и кое-что помимо стриптиза? - взметнула я брови. 

- Еще какое кое-что! - с гордостью заявил муж. - Я купил нам тур в Дубай. 

- Здорово, - улыбнулась я. - Детям там наверняка понравится.     

- Нет, моя дорогая, ты не поняла, - ответил Самохин, присаживаясь на кровать и привлекая меня к себе на колени. Его руки пробрались под платье и дразнящей лаской пробежались по ногам вверх, к попке. 

- Когда ты так делаешь, я вообще перестаю соображать, - почти простонала я. 

- И это прекрасно, - довольно кивнул Самохин, даже не думая прекращать. 

- Ну Андрееей! - уперлась я ладонями в его плечи. - Что ты имеешь в виду? 

- Только то, что мы едем вдвоем. Ты и я. 

- А как же дети? 

- Я уже обо всем договорился, - загадочно усмехнулся муж. - А теперь я хочу отрепетировать наш второй медовый месяц. Сейчас же. 

И с этими словами он подхватил меня под попку и уложил на кровать, сам оказываясь сверху. И я покорно развела ноги, открываясь ему навстречу. 

Своему единственному мужчине.

Андрей

Надо сказать, с некоторых пор я стал совершенно счастливым человеком. Хотя, и случались те вещи, которые я мог осмыслить далеко не сразу. Чего только стоил тот день, когда Вика, будучи уже глубоко беременной нашей Софией, вдруг с самого утра стала вести себя странно. 

Гормоны! Решил я, как делал это всегда, когда поведение жены выбивалось из привычных рамок. Но, как оказалось, дело было не только в них. 

К вечеру, когда я устал биться над вопросом, что расстраивает Вику, она вдруг расплакалась и я, растерянно глядя на нее, только и мог, что мысленно материться и думать, где искать помощи. И Марина, как назло, укатила с семьей на отдых, поэтому помощников в этом деле у меня не имелось. 

- Ну что тебя тревожит, ты можешь сказать? - как можно мягче спросил я у жены, но она стала лишь плакать еще сильнее. 

- Я думала, что… что пройдет, но… 

Она заходила по нашей спальне, а я только и мог, что наблюдать за ней, не зная, что делать дальше. Вика плохо себя чувствует? Появились какие-то симптомы, которые ее беспокоят? Так нужно срочно к врачу! 

- Вызвать доктора? - встревожился я. И услышал сразу же короткое и однозначное: 

- Нет! Доктор здесь не при чем. Я просто… - Она присела на край постели и посмотрела на меня как-то странно. Мне даже показалось, что в следующее мгновение Вика скажет, что хочет со мной развестись. Е*ать-копать! И где же я так накосячить успел? 

- Ты просто… - с опаской подтолкнул я жену к дальнейшему разговору. 

- Я просто… ты помнишь, как я рассказывала тебе о том, кто на меня поспорил? Ну, что переспит со мной? - скороговоркой произнесла Вика, и я тут же «взял стойку». Он снова нарисовался рядом? Кому-то жить надоело?! 

- Помню, - мрачно отозвался я. 

- Да? Все помнишь? 

- Все, что ты рассказывала, да, - закивал я, мысленно сокрушаясь, что у меня нет разрешения на ношение оружия. 

- Вот! Вот именно! 

Жена снова вскочила и заходила по комнате, а я наблюдал за ее похождениями и ничего не понимал. 

- Ты помнишь только то, что я тебе рассказывала, а не то, что этим мужчиной… и был ты! 

Чегооооо, бл*дь? 

Я смотрел на Вику округлившимися глазами, окончательно охреневая. Пока в памяти не стали появляться отголоски того, о чем она мне только что сказала. Этим мудаком и взаправду был я? Б*я! И все это время жена знала об этом и носила все в себе? 

Подойдя к жене, я крепко обхватил ее за плечи и заставил смотреть только на себя. Она всхлипнула и я сказал размеренно и твердо: 

- Мне очень жаль, что я доставил тебе столько всего дерьмового, правда. Но я очень надеюсь, что уже хотя бы отчасти это искупил. 

Вместо того, чтобы успокоиться, Вика вдруг снова расплакалась, только теперь вцепилась в мою одежду, как будто я собирался уходить, а она должна была меня любым способом удержать. 

- Прости, что я это вдруг вспомнила, - извинилась жена и прижалась ко мне крепче. 

- Тебе не за что извиняться, - покачал я головой и усмехнулся. - И этот случай явно говорит об одном: мы всегда были судьбой друг для друга. 

Теперь уже Вика рассмеялась, и я с облегчением сделал то же самое. 

Если этот момент и был создан под воздействием гормонов, похоже, мы оба ему поддались. 

- А знаешь, сколько раз я хотела тебе вернуть эту тысячу рублей? - отсмеявшись, спросила жена. 

- Представляю, - усмехнулся я и, двинувшись в сторону постели, сказал: - Мы можем в это поиграть. Меня возбудит, если ты заплатишь мне за секс. 

- Какой ты извращенец, Самооооохин, - простонала Вика, когда я стал целовать ее шею. 

- Ты даже не представляешь, насколько, - ответил я и через мгновение навис над ней на руках. 

Новый год мы очень и очень любили. Но предпочитали сразу после его наступления уехать куда-нибудь в теплые края. Я бросал офис на неделю, но уже не изводил себя ночами мыслями о том, что не вышел на работу первого января. На работе, кстати, я провел некоторые перестановки. В частности, была уволена секретарша, сдававшая все явки и пароли, куда не следует, а с новым персоналом проведена короткая, но емкая беседа. 

Впрочем сейчас, сидя под пальмами и наблюдая за тем, как Славик с Ли играют в футбол, я вообще не желал думать о каких-то там офисах. 

- Два-два! - выкрикнул я в сторону детей, и тут же Вика, сидящая неподалеку с бокалом вина, зашипела: 

- Разбудишь Соню, будешь сам ее снова укладывать! 

- Молчу-молчу! - шепнул я в ответ и покосился на коляску, в которой спала наша двухлетняя дочь.