Глава 21

Хорошая страна Советский Союз, что бы кто не говорил. И люди в ней живут тоже хорошие, по-большей части. Добрые, отзывчивые.

Но есть у нас одна категория граждан, к которой всё это не относится. Это работники торговли. Непереносимый апломб, самомнение и презрение ко всему живому. Вот что буквально сочилось из этих граждан и гражданок. Притом к последним это относилось в куда большей степени.

Была у нас во Мценске, ну вернее она и есть, одна соседка, Лариса Петровна, по меркам России будущего ничего особенного она из себя не представляла в профессиональном плане. Ну подумаешь какой-то заместитель директора мелкой плодоовощной базы. Ну ерунда же!

А здесь в СССР начала восьмидесятых годов это величина. Притом еще какая!

Петровна, как её называли остальные жительницы нашего дома, ну кроме мамы, была очень ценным человеком, практически незаменимым.

А всё потому что через неё можно люди доставали. Притом не важно что. Овощи, фрукты, молочные продукты и не только.

Из-за странной экономической модели Страны Советов подобные Ларисе Петровне люди были ключом к благам, которые вообще-то должны быть доступны каждому.

Вот спрашивается, зачем ради приобретения вечернего платья нужного качества нужен посредник в лице заместителя директора плодоовощной базы?

Логично же просто прийти в магазин, выбрать нужное расплатиться и уйти.

Но нет. В нашем отечестве покупка платья в глубинке превращается в квест. В универмаге Весна, расположенном в шикарном здании напротив городского парка, выбор платьев ну просто смехотворный.

Со слов Оли фасоны там такие что годятся только на похоронную фотографию, притом носительница платья будет главным действующим лицом на этой фотке, то бишь покойницей.

Притом, что характерно, продавцы в отделе женской одежды выглядят по местным меркам очень даже прилично. Ну за исключением вот этих вот совершенно фантастических начёсов на голове. Зачем портить себе прическу такими наворотами я не понимаю. Но я отвлекся.

Так вот, придя просто так с улицы в универмаг, ты ничего путного не купишь.

Но вот если ты знаешь Ларису Петровну, то тут ситуация меняется до неузнаваемости.

Перед походом за покупками ты исключительно по доброте душевной делаешь небольшой презент нашей фигурантке и,… о чудо!

Чуть ли не на пороге отдела женской одежды тебя встречает её заведующая, которая широким жестом Амаяка Акопяна совершает настоящее чудо. Перед покупателями появляются вещи совсем другого качества и производителя. Не общедоступный рабоче-крестьянский трикотаж какой-нибудь Ивановской текстильной фабрики имени пятой пятилетки, условно говоря, а по-настоящему качественные вещи. Притом не только советского производства, но и из стран народных демократий или даже, такое тоже возможно, откуда-нибудь с загнивающего запада.

Стоит это всё великолепие конечно много, но тут в ходу совершенно дурацкая поговорка, «Мы слишком бедны чтобы покупать дешевые вещи», да и вообще, понты дороже денег, так что их в подобной ситуации особо не считают.

Самая настоящая магия, не иначе. На прилавках ничего нет, но у всех всё есть.

И при этом, за кулисами этой странной торговли скрывается целая теневая экономика в масштабах маленького провинциального города.

И в рамках этой экономики туда сюда ходят ящики с мандаринами, и пепси-колой, музыкальная аппаратура, югославские замшевые ботиночки, финские пуховики, дефицитный хрусталь, столовое серебро, мебельные гарнитуры из ГДР, джинсы и даже места в очереди на машины и ордера на квартиры.

А всеми этими товарными потоками управляют такие вот Ларисы Петровны. И само собой что Ларисы Петровны нужны всем и каждому. Хорошие отношения с ними стараются поддерживать все. Не будешь дружить с богами торговли и тебе будет доступен исключительно ограниченный ассортимент.

Всю эту премудрость Ярику, еще до моего с ним симбиоза, объяснила Оля. В отличии от меня сестрица очень хорошо ориентируется в странном советском мире вещей.

И особое положение, которое занимали в советском обществе работники торговли, не все, но очень многие, запустило какой-то отрицательный отбор. Шансов на то продавщица за прилавком тебя облает было куда больше чем на то что тебе улыбнутся.

Нет, само собой что дома я с таким отношением не сталкивался, как никак городок у нас маленький и некоторые его жители у всех на виду. Моя семья как раз из таких, а жу когда я превратился в того самого Сергеева то вообще всё изменилось.

Но Москва не такая, как никак тут живут миллионы. Наметанный глаз работников торговли конечно выделял меня из толпы, как никак денег я стараниями сестры потратил на своё внешний вид куда больше чем мог себе позволить среднестатистический молодой мужчина. Но не более.

И сегодня, через 4 дня после возвращения из Сочи я столкнулся с очередным проявлением «любви» работников советской торговли к простым смертным.

Как и все остальные торпедовцы я вернулся в Москву самолётом и так как следующий матч у нас был через неделю Стрельцов решил дать команде выходные. Не знаю кто как, а я их провел в кровати, в обнимку с банкой малинового варенья, градусником и лекарствами. Как иначе если простуда не дала сыграть против Зенита.

Но всё имеет свойство заканчиваться. Закончилось и моё недомогание.

На ставшую уже родной Восточную улицу мне нужно было приехать только завтра, так что целый день получился свободным. И в час дня я отправился за покупками. НА носу было восьмое марта и как любой нормальный советский мужчина, пусть и достаточно молодой мне нужно было сделать подарки моим женщинам. Пока что под этим словом были только мама и сестра.

Подарок для Оли у меня был заготовлен еще со сборов. Пока я как и большая часть торпедовцев готовились к сезону в Кисловодске сборная Советского Союза, пусть и под маркой олимпийской сыграла аж четыре матча на выезде.

Притом в Италии. Это важно.

Меня как и большую часть участников матча в Карл-Маркс-Штадте не вызвали под знамена сборной, со слов Стрельцова, который имел несколько разговоров с Валентином Козьмичем, в этом не было необходимости. Малофеев и Иванов просматривали ближайший резерв. А я, как и Саня Заваров считался, да и являлся твердым игроком основы. Но торпедовцы всё равно в Италию поехали. От нас в Италии были Чанов и Жупиков.

Вот последний мне и привёз подарок для сестры. В Милане он купил по моей просьбе, и за мои деньги, само собой, Шанель номер пять. Притом Вася еще и освободил меня от необходимости доставать итальянские лиры и взял по курсу, по какому-то, рублями.

Ну а для мамы, по аналогии, я решило купить советский Шанель, духи Красная Москва.

Так-то для меня не было