смысл интересоваться не здесь, а в Музее Баррио (Museo del Barrio) на Пятой авеню – рядом со Сто четвертой улицей.

Лучше свернуть со Сто двадцать пятой улицы направо, в сторону центра. Там начинаются улицы, застроенные теми самыми браунстоунами, на которые шла настоящая охота в середине девяностых. Хотя большинство из них все еще выглядит довольно обшарпанно, обратите внимание на машины, которые стоят у парадных лестниц. В одном квартале к югу от Сто двадцать пятой улицы Пятую авеню преграждает симпатичный Мемориальный парк Маркуса Гарви (Marcus Garvey Memorial Park), названный в честь идеолога движения растафари и главного черного националиста начала XX века. Здесь можно отдохнуть, послушать уличных музыкантов, посмотреть на пожарную башню 1856 года в центре парка и собраться с силами для броска дальше на север.

ГАРЛЕМСКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ

В 20-е годы XX века в тесноте негритянских трущоб Гарлема началось так называемое Гарлемское Возрождение – первый в истории Америки всплеск собственно негритянской литературы и искусства. Именно тут был написан первый негритянский бестселлер («Домой в Гарлем» Клода МакКея), именно здесь складывал свои длиннющие рэпоподобные тексты Ленгстон Хьюз, первый чернокожий поэт национального уровня. И самое главное, именно в Гарлеме веселые песенки новоорлеанских летних оркестров и бесконечные рассказы под гитару блюзовых акынов из дельты Миссисипи окончательно сложились в то, что стало главным вкладом чернокожих американцев в мировую культуру, – джаз.

Белые валом повалили в Гарлем – открывать для себя экзотический мир с хлещущей через край энергией, который неожиданно возник у них под боком. Так что в коммерческом отношении Гарлемское Возрождение оказалось не менее успешным, чем спустя полвека – рок-н-ролльная контркультура. Правда, продолжалось оно недолго: в 1929 году началась Великая депрессия и развеселая гарлемская жизнь поутихла.

СЕВЕРНЫЙ МАНХЭТТЕН

Районы Манхэттена к северу от Гарлема называются Гамильтоновские холмы (Hamilton Heights), Вашингтонские холмы (Washington Heights) и Инвуд (Inwood). Долгое время они сохраняли вид голландский и сельский – с фермами и лесистыми холмами. Городские здания стали появляться здесь тогда, когда возведение домов окончательно перешло из разряда искусства в разряд промышленности, поэтому в архитектурном смысле интересного здесь мало. Внимания заслуживают, пожалуй, только ряды классических браунстоунов в Северном Гарлеме на Страйверс-роу (Strivers Row) – отрезке Сто тридцать восьмой улицы между Седьмой и Восьмой авеню. В проектировании этих особняков принимал участие Стэнфорд Уайт, и особенной популярностью они пользуются у черных миллионеров.

Зато здесь полно парков и маленьких сквериков. Вся набережная Гудзона от Семьдесят второй улицы представляет собой сплошной непрерывный парк. К северу он расширяется, и вся северная оконечность Манхэттена оказывается одной большой зеленой зоной. Самое интересное, что тут есть, – парк форта Трайон (Fort Tryon Park). Это высокий холм, увенчанный музеем Клойстерс (The Cloisters Museum). Музей этот, с одной стороны, один из самых необычных и занятных в городе, с другой – один из самых типичных для Америки. Дело в том, что, несмотря на исключительную широту лесов, полей и рек, а также на невероятное разнообразие населения, американцы страдают от отсутствия памятников европейского Средневековья. И вот, чтобы ликвидировать досадный пробел, на деньги Рокфеллера-младшего (того самого, что построил Рокфеллеровский центр) были куплены подлинные стены пяти средневековых французских монастырей, которые разобрали и по кирпичику перевезли на Манхэттен, дополнив отдельными элементами испанских и немецких замков. Из всех этих кусочков – кирпичей, бойниц, капителей, колонн, витражей, надгробий – и был в 1935-1938 годах собран химерический монастырь Клойстерс. Теперь тут хранятся прекраснейшие средневековые гобелены с единорогами, ювелирные украшения и рукописные книги с миниатюрами.

Subway A

190th St

От метро до музея можно прогуляться 10 минут через парк, а можно доехать на автобусе 4

В конце сентября – начале октября в парке форта Трайон проходит фестиваль Средневековья: можно посмотреть на рыцарские турниры и негров в сарацинских одеяниях

Считается, что Джон Рокфеллер простер свою заботу о посетителях так далеко, что выкупил огромный участок леса в Нью-Джерси (напротив Клойстерса) и продал его Метрополитен-музею за символическую сумму, чтобы никакая застройка не портила панораму, открывающуюся с башен новоявленного замка. Правда, далеко слева, уже за пределами выкупленной панорамы, виден мост Джорджа Вашингтона (George Washington Bridge), соединяющий Манхэттен с Нью-Джерси. Но сооруженный в 1931 году гигантский висячий мост совсем не портит пейзаж. По изначальному проекту стальные порталы-арки на берегах должны были облицевать бетоном и гранитом. Однако их ажурные силуэты оказались настолько эффектными, что управление строительством моста завалили письмами с просьбой оставить стальные пилоны как есть, без облицовки.

Мост Джорджа Вашингтона – один из крупнейших подвесных мостов в мире: пролет 1451 м, двухъярусное движение в 14 рядов

А если после посещения парка и Клойстерса у вас еще останутся силы, можете потратить их на посещение усадьбы Дайкмана (Dyckman Farm House) – чудом уцелевшей голландской фермы конца XVIII века, в которой тщательно воспроизведена обстановка того времени.

Усадьба Дайкмана

4881 Broadway, рядом с 204th St

1 212 304 94 22

www.dyckmanfarmhouse.org

ср-сб 11.00- 16.00, вс 12.00-16.00

Вход – $1

Район Вашингтон-Хайтс (Washington Heights), где расположены сады и дом Дайкмана, долгое время был центром притяжения русской интеллигентской эмиграции – от белых офицеров до Сергея Довлатова. Нынче, как и в Гарлеме, их успешно вытеснили латиноамериканцы, которые четко блюдут национальные границы: на одной улице живут одни пуэрториканцы, на другой – выходцы из Доминиканской Республики и т.д. Это, впрочем, детали. А общий результат таков, что на центральной улице района – Дайкман-стрит (Dyckman Street) – не слышно никакой речи, кроме испанской. И только на Беннет-авеню (Bennet Avenue), на запад от Бродвея, можно встретить русских старушек, сидящих на лавочках, и увидеть русские вывески.

15. СТАТЕН-АЙЛЕНД, КУИНС И БРОНКС

БЕЙСБОЛ

Репортажи с бейсбольных матчей – непременная часть жизни в любом американском баре, а сам бейсбол – неотъемлемая часть американской жизни. Между тем европейцу очень сложно понять, что там происходит и из-за чего кипят такие страсти.

Если отбросить подробности, смысл бейсбола состоит в следующем. Стоящий в центре ромбовидного поля подающий-питчер должен кинуть мяч принимающему-кетчеру. Между ними, однако, стоит вооруженный битой игрок противоположной, нападающей команды – беттер. Его задача – помешать кетчеру поймать мяч, отбив его битой как можно дальше.

Пока команда, которая защищается, ловит мяч, беттер должен постараться обежать три базы, расположенные в вершинах ромба, и вернуться в «дом» – место, где он стоял изначально. Пока он бежит от базы к базе, его могут «осалить», коснувшись