— Вот мы и пришли, мисс, к тому, почему женщин не допускают к изучению подобных вещей. В древнем мире многое было связано с обрядами плодородия. Совершенно неприличными для нежной женской восприимчивости. Кроме того, у вас нет ума, чтобы заниматься подобными исследованиями.

Дейзи нахмурилась.

— Смею вас заверить, сэр, что с умом у меня все в порядке, — заявила она ледяным тоном. — Более того, считаю, что ваше высокомерие — результат невозможности ответить на вопрос простой женщины. Очевидно, ваша репутация ученого неоправданно завышена. Так есть такой остров или нет?

— Есть, — ответил Алистэр раздраженно. — Бреллафгуэн. — И указал на карте Эллингтона на одну точку в одном из изгибов Темзы. — Название состоит из нескольких древних валлийских слов. «Бре» значит холм, «ллаф» — клинок и «гуэйниа» — ножны. Буквально: «холм клинка и ножен». И не пытайтесь больше шутить над моей образованностью, мисс Дрейк. Если вздумаете попробовать, предупреждаю, ничего у вас не получится.

— Бреллафгуэн, — повторила она, подавшись вперед и щурясь. Видимо, пытаясь запомнить местоположение острова. — Прошу прощения, сэр Алистэр. Похоже, ваша репутация хранителя тайных сведений вполне заслуженна.

Алистэр готов был отхлестать себя. Не отреагируй он на ее колкость относительно своей образованности, мог бы один знать название острова, который она искала. Он явно недооценил ум крошки Дрейк. Когда, поблагодарив его, Дейзи откланялась, он подумал, что впредь не должен ее недооценивать.

Никто не осуждает генерала за то, что он готовит план сражения. Почему же женщина не должна планировать стратегию своего любовного свидания? Хотя бы до тех пор, пока страсть не затмит разум.

Дневник Бланш Латур

Было еще очень рано. Часы Вестминстера не пробили и десяти. Большинство членов аристократического круга редко вставали до двенадцати, но Дейзи, воспитанная в сельской местности Корнуолла, просыпалась гораздо раньше. Это означало, что она может гулять по Лондону, оставаясь незамеченной.

От тряски в замкнутом пространстве фиакра Дейзи начало мутить. Раздвинув шторки на окошке, она выглянула наружу, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

И увидела салон модистки.

— Пожалуйста, остановитесь! — крикнула она. Фиакр замер.

Дейзи почти забыла о шляпке, которую оставила в салоне миссис Хепплуайт для починки. Это была та самая шляпка, которую она расплющила о квадратный подбородок Люциана, когда налетела на него в Обществе антикваров.

Модистка при виде испорченной вещи, которую Дейзи принесла ей показать, зацокала языком, но пообещала попытаться привести ее в надлежащий вид.

В последующие годы это изысканное изделие из перьев и кружев может служить сладким воспоминанием о повторной встрече с Люцианом. Хотя мисс Дейзи предположительно находилась в Корнуолле и не могла расхаживать по Лондону, Дейзи все же решила забрать шляпку.

Она благополучно побывала в Обществе антикваров и рассчитывала, что еще одна остановка вреда не принесет. Окинув улицу взглядом из-за шторок фиакра и не увидев никого из знакомых, она сказала кучеру, что скоро вернется, и юркнула в заведение миссис Хепплуайт.

В салоне уже находилась посетительница. Она отсчитывала монеты в открытую ладонь хозяйки. Дейзи на секунду замерла как вкопанная. Но полосатая юбка женщины, сшитая из практичной ткани, а не из экзотического шелка, и удобный для ходьбы каблук выдавал в ней человека, который большую часть времени проводит на ногах, а не нежится на кушетке. По-видимому, это была горничная, выполнявшая поручение хозяйки, а не одна из многочисленных знакомых Дейзи. Девушка с облегчением вздохнула.

Наконец женщина повернулась, собираясь уходить.

— Мадемуазель, — произнесла она, вытаращив глаза. — Quelle surprise,[21]мы думали, вы уехали из города.

— Я уехала, — проговорила Дейзи, глядя на женщину, которая оказалась Нанеттой.

— Но скучали в своей деревне по суете Лондона, да?

— Нет, то есть да, — пролепетала заикаясь Дейзи. «Господи, почему, спрашивается, я не осталась в фиакре?»

— Мадам будет рада видеть вас, — выпалила Нанетта. — Она очень скучала по вас. Но теперь вы вернулись. Сейчас сообщу ей.

Дейзи остановила ее за руку и оттащила в сторону, подальше от миссис Хепплуайт. Эта достойная мастерица славилась не только замысловатыми фасонами своих знаменитых шляпок, но и неиссякаемым источником сплетен о тех, кто их носит.

— Нанетта, сделай мне одолжение.

— Все, что угодно, мадемуазель.

— Обещай не говорить, что видела меня в Лондоне.

— Что?

— Я пока не намерена возвращаться в дом моей двоюродной бабки, — пояснила Дейзи, устремив взгляд на хозяйку салона.

Миссис Хепплуайт делала вид, будто примеряет атласную оторочку к полям соломенной шляпки, а сама внимательно прислушивалась к разговору.

Дейзи понизила голос до шепота:

— Я в городе не под своим именем.

— Мадемуазель Латур, полагаю.

— Естественно, — ответила Дейзи и перешла на французский, надеясь, что миссис Хепплуайт по-французски не понимает: — Я сняла дом на Синглтери-стрит, чтобы продолжать работу с лордом Ратлендом…

— Умоляю, мадемуазель, скажите, что не занятия любовью вы называете работой!

Дейзи залилась румянцем.

— Я говорю о римском сокровище, — сказала Дейзи. — Мы теперь знаем, где его искать. Поэтому никому не говори, что видела меня. Никто не должен знать, как мы близки с лордом Ратлендом. Я имею в виду, к обнаружению сокровища.

Был ли ее сексуальный опыт заметен со стороны? Не отразилась ли потеря девственности на ее облике? Нанетта склонила голову набок и прищурилась:

— И когда вы собираетесь сказать мадам, что вы не в Корнуолле, как она полагает?

— Как только найдем сокровище, Нанетта. Обещаю.

— Очень хорошо, cherie,[22]— улыбнулась Нанетта. — Вы, как я вижу, счастливы со своим молодым человеком. Красивый он, черт.

Теперь улыбнулась Дейзи. Нанетта и половины правды не знает.

— Красивый черт, и правда. — Дейзи нахмурилась. — Так ты обещаешь?

— Oui, мадемуазель, обещаю. Ни одной живой душе не скажу, что видела вас, — подмигнула Нанетта. — Проработав у мадам столько лет, я накопила большой опыт хранения секретов.

Взяв отремонтированную шляпку и вернувшись в фиакр, Дейзи задумалась. Дала бы ей Нанетта обещание с такой готовностью, зная, что Дейзи замышляет?

Ночь накрыла Лондон тяжелым черным покрывалом. Вокруг, мигая, начали загораться тысячи маленьких ламп, озаряя задыхающийся от сажи город дрожащим светом.