– Мы идём! Держись! – раздался в моей голове отчётливый, громкий голос Билла Зорки. Как быстро он сумеет сюда добраться? Может быть, рвануть навстречу моим союзникам? И как можно было оказаться таким дураком и увязаться за Джефри в лес?!

Джефри громко зарычал от ярости, но оборотень-змея одним взглядом заставила его замолчать.

– Не беспокойся, сейчас прибудет подкрепление, – сказала она, задрав змеиную голову в небо.

Меня пробрал озноб, когда я догадался, кого она имеет в виду.

Долго им ждать не пришлось. Уже во второй раз летучие мыши чёрной тучей обрушились на меня, а другие оборотни, уже не сомневаясь в победе, отошли на несколько шагов. Тем самым они допустили серьёзную ошибку.

На их беду я, проиграв бой с волками, часто размышлял, что же я сделал неправильно на берегу реки – и мне понадобилась лишь секунда, чтобы превратиться в человека. В этом обличье у меня были замечательные руки, и я по-прежнему обладал рефлексами пумы. Я прыгнул прямо в центр роя и ухватил одну летучую мышь, как если бы поймал муху. Чтобы она меня не укусила, я держал её за загривок: пусть трепыхается сколько угодно – всё равно ей это не поможет.

– Немедленно отпусти меня, мальчик! – закричала летучая мышь – оборотень, но я лишь покачал головой и нырнул в ближайшие заросли можжевельника. Некоторое время он послужит мне защитой от острых, как иглы, зубов, которые уже оставили следы на моих руках и плечах. Но от змей и рысей мне, увы, не спрятаться. Я уже слышал тихое шуршание змеиной чешуи в первой весенней траве. Даже не глядя, я знал, что рыси приготовились к прыжку.

– Если вы на меня нападёте, этому пленнику не поздоровится, – пригрозил я, но мои слова не возымели никакого действия. Шейлу нисколько не интересовало, что произойдёт с её сообщником: пусть бы я даже спокойно сломал ему хребет. Чего я, конечно, никогда бы не сделал: моя угроза была лишь самообороной.

Шейла ловко и проворно скользила в темноте, словно водный поток. У неё была цель. И этой целью был я!

– Стой! – прогремел чей-то голос. Голос Джеймса Бриджера. На шею гремучей змее опустилась рогатина и пригвоздила её к земле. Широкая ладонь Бриджера ухватила бешено шипящую и извивающуюся змею за голову и отшвырнула её подальше. Похоже, он проделывал такое не впервые.

Я выпустил летучую мышь – оборотня. Пока я выбирался из кустов, Билл Зорки в волчьем обличье с рычанием вцепился в глотку одной из рысей, а Лисса Кристалл в обличье орла когтями схватила вторую змею. Бой закончился быстро, и оставшиеся противники удирали со всех лап и крыльев. Джефри нигде не было видно – он убрался по-тихому.

А где же тот, кого ждали остальные оборотни? Тот, ради кого, похоже, Джефри и явился сюда? Я вспомнил, как оборотень-змея мельком глянула в сторону холма.

Хотя моё тело покрылось мурашками и мне не терпелось вернуться в школу и оказаться в безопасности, я в обличье пумы бросился вверх по склону. Огибая деревья и кусты, я продирался сквозь заросли. Джеймс Бриджер бежал в темноте рядом со мной, ловкий и проворный, как все койоты.

И всё же мы не успели застать того, кто с безопасного расстояния наблюдал с холма за сражением. Я услышал высокое свистящее гудение, которое становилось всё громче, – и вот с вершины холма взмыл чёрный вертолёт, пролетев над нами, будто огромная стрекоза. Его очертания в темноте становились всё меньше, а приглушённое гудение стихало вдали. Потом он растворился в ночи.

Остались лишь отпечатки шасси на тонком снежном насте да запах сильного, доминантного самца пумы.

Я снова легко отделался – не считая пары укусов летучих мышей, я не пострадал.

– Ты был прав: Джефри тоже примкнул к Миллингу, – сказала мне Лисса Кристалл. – Понятия не имею, что с ним делать: заключать союз с кем-либо не запрещено.

Мисс Кристалл, Бриджер и Билл Зорки быстрым шагом направились обратно к школе, пустив меня в середину, что дало мне приятное чувство защищённости.

Впрочем, до школы мы дошли без происшествий. Чувствуя смертельную усталость, я попрощался с мисс Кристалл. Мне срочно требовался отдых: ночь выдалась крайне тяжёлой.

Брэндона и Холли я обнаружил в комнате отдыха. Они слушали мой рассказ, широко раскрыв глаза. Я быстро поделился с ними новостями, и вскоре они вернулись мыслями к свободному дню.

– Круто, что уроки отменили! – радовался Брэндон, развалившись на одном из диванчиков. – Высплюсь как следует, потом пощиплю травку под нашим домиком на дереве, погрызу кукурузных зёрнышек, а потом…

– Избавь меня от своих травоядных фантазий! – перебила его Холли. – Кому из нас придётся идти в школу? Мне! Может, прокусить шины этому дурацкому жёлтому автобусу? Тогда он застрянет у дверей и я смогу остаться здесь!

Бедная Холли! За ней, как все последние дни, приедет школьный автобус, чтобы отвезти её в Джексон-Хоул. Если Анна и поговорила с мистером Крампом – пока это ничего не дало.

– Если ты прокусишь шины, нам на голову свалится около тридцати учеников-людей, которые начнут шнырять по школе и везде совать свой любопытный нос, – возразил я. – Вот что: потерпи до вечера, а потом мы выберемся в город и… сама знаешь что. – Поблизости было слишком много народу, чтобы говорить об этом вслух.

При мысли о Сильверах лицо Холли просветлело.

– Идёт! – согласилась она, вскочив с кресла. – Тогда я лучше пойду спать, а то буду потом весь день клевать носом. Мне надо быть в форме, понимаешь?

Холли выпятила челюсть и напустила на себя решительный вид. Без сомнения, она твёрдо намеревалась произвести хорошее впечатление.

Лу, сидящая поблизости, зевнула:

– Ты что, участвуешь в олимпиаде для белок?

– Типа того, – отозвалась Холли, махнула мне и убежала.

Мне стало не по себе при мысли о походе в город. Хотя Миллинг обратился в бегство, вполне могло оказаться, что он всё ещё скрывается где-то поблизости. Но всё-таки нужно рискнуть. Ради Холли.

Тео повёз нас в город и был, как обычно, немногословен. В отличие от Холли, которая уже на полпути к Джексону превратилась в комок нервов и вела себя просто невыносимо.

– Они наверняка скажут, что не будут ничего покупать, и захлопнут дверь.

Я потрепал её по руке:

– Не скажут. Они просто спросят, кто ты такая.

– Но ведь это будет дурным знаком, как ты считаешь? Если они не сразу меня узнают?

– Слушай, Холли, сколько лет вы не виделись?

– Два года! – в отчаянии воскликнула она. – Ужасно долго! А если они меня и узнают… Может, им не понравится моя нынешняя причёска, или одежда, или… – Моя подруга-белка закрыла лицо руками.