— Да, я была уверена, что так все и будет. А я буду ухаживать за Хэтти, заботиться о ней, — тихо проговорила миссис Фоллиат. — Я бы никогда не подумала…

— Вы бы никогда не подумали (поскольку сын тщательно скрывал это от вас), что, когда он женился на Хэтти, он уже был женат. О да, мы отыскали соответствующие доказательства, потому что знали, что они должны существовать. Ваш сын женился на девушке из Триеста[72], которая была связана с уголовным миром и у которой он скрывался, когда дезертировал из армии. Она и в мыслях не имела расставаться с ним, да и он, по понятным причинам, не хотел расходиться с ней. На Хэтти он женился исключительно для того, чтобы заполучить ее деньги. Он уже с самого начала представлял себе, что он сделает.

— Нет, нет, я не верю! Я не могу в это поверить!.. Это все она, эта женщина, подлая тварь.

Пуаро неумолимо продолжал:

— Он задумал убийство. Родственников у Хэтти не было, друзей — мало. Приехав в Англию, он сразу привез ее сюда. В день приезда слуги почти не видели свою будущую хозяйку, а женщина, которую они увидели на следующее утро, была уже не Хэтти, а его жена-итальянка, загримированная под Хэтти и довольно неуклюже подражающая ее поведению. И опять же все могло этим и закончиться. Фальшивая Хэтти жила бы себе, изображая настоящую, а потом бы ее умственная неполноценность постепенно бы улетучилась — якобы под воздействием «новейших методик»… Кстати, мисс Бруис раньше всех поняла, что с головой леди Стаббс не так уж и плохо…

Но тут случилось непредвиденное. Кузен Хэтти написал, что он путешествует на яхте и посетит Англию. И хотя этот кузен не видел ее много лет, вряд ли он мог не заметить, что перед ним совсем другой человек.

Странно, — сказал Пуаро, отвлекшись от своего повествования, — у меня ведь мелькала мысль, что де Суза, может быть, вовсе и не де Суза, но почему-то я ни разу не усомнился в том, что Хэтти вовсе не Хэтти.

Но вернемся к визиту кузена, — продолжал он. — Было несколько выходов из этой ситуации. Леди Стаббс, например, могла избежать встречи, сказавшись больной. Но если бы де Суза остался в стране надолго, ей вряд ли удалось бы от него скрыться. Было и еще одно обстоятельство. Мерделл стал по-старчески болтлив и любил поговорить со своей внучкой. Она была, вероятно, единственным человеком, кто удосуживался его слушать, хотя и она, вероятно, многое пропускала мимо ушей, считая, что дед «немного того». Тем не менее его уверения в том, что он видел «труп женщины в лесу» и что «сэр Джордж Стаббс на самом деле мистер Джеймс», произвели на нее впечатление, и она намекнула об этом сэру Джорджу. Тем самым она, конечно, подписала себе смертный приговор. Сэр Джордж и его жена не могли допустить, чтобы откровения старика стали известны в округе. Я полагаю, он выдавал девочке небольшие суммы денег, чтобы она молчала, а сам тем временем строил планы очередной «операции».

Все было продумано очень тщательно. Они уже знали день прибытия де Сузы в Хэлмут. Он совпадал с днем праздника. Они подгадали все так, чтобы смерть Марлин и «исчезновение» леди бросали бы подозрение на де Сузу. Отсюда и уверения в том, что «он плохой человек», и даже это столь смелое заявление: «он убивает людей». Леди Стаббс должна была исчезнуть навсегда. Возможно, спустя какое-то время сэр Джордж должен был «опознать» в какой-нибудь погибшей женщине — естественно, труп которой сильно изуродован, — свою жену, ну а потом новая жена должна была занять ее место. Собственно, «Хэтти» просто приняла бы свой собственный, типично итальянский облик. А пока все, что от нее требовалось, — это сыграть в течение полутора дней сразу две роли. С помощью сэра Джорджа это было нетрудно. В тот день, когда я прибыл, «леди Стаббс» до чая якобы находилась в своей комнате. Кроме сэра Джорджа, ее там никто не видел. На самом же деле она, незаметно выскользнув из дома, села на автобус или на поезд и доехала до Эксетера. А оттуда вернулась вместе с одной студенткой (их тут много курсирует в летнюю пору), которой рассказала про вымышленную подружку, которая якобы отравилась несвежим телячьим окороком. Потом она идет на турбазу, снимает номер и отправляется «ознакомиться с окрестностями». К чаю она возвращается, чтобы в облике леди Стаббс появиться в гостиной. После обеда «леди Стаббс» рано отправляется спать (но мисс Бруис заметила, как некоторое время спустя она тайком уходит из дома). Ночь она проводит в туристском центре, но утром уходит оттуда, чтобы поспеть к завтраку, где снова изображает леди Стаббс. После завтрака она опять удаляется в свою комнату — на сей раз из-за «головной боли». И очень скоро рядом с имением появляется «нарушительница границ» владений сэра Джорджа, и он, увидев ее из окна своей комнаты, гонит ее прочь и, повернувшись, делает вид, что разговаривает с женой, находящейся с ним в комнате. Менять одежду ей было совсем несложно — шорты и открытая кофточка были надеты под просторное платье, которое очень любила носить настоящая леди Стаббс. Пестрая косынка, загорелое лицо и выгоревшие каштановые кудряшки — это для девушки-итальянки; обильный макияж и шляпа с низкими полями — как у китайских кули, чтобы затенять лицо, — для леди Стаббс. Кто бы мог догадаться, что это одна и та же женщина…

И вот инсценируется финал драмы. Около четырех часов миссис Стаббс попросила мисс Бруис отнести поднос с угощением в лодочный домик. Она сделала это из опасения, что мисс Бруис сама надумает снести Марлин чего-нибудь поесть и заявится в домик в самый неподходящий момент. Потом, выждав время, она зашла в пустую палатку гадалки и, приподняв заднюю стенку, пробралась в беседку среди кустарников, где хранила свой рюкзак. Она прошла к лодочному домику через лес, попросила Марлин впустить ее и задушила ничего не подозревающую девочку. Бросив свою шляпу в реку, она уложила в рюкзак свое цикламенового цвета платье и туфли на высоких каблуках, стерла макияж и вскоре появилась на лужайке с аттракционами в образе студентки из Италии. Там она нашла свою знакомую из Голландии и уехала с нею, как и было запланировано, на автобусе. Где сейчас супруга вашего сына — не знаю. Подозреваю, что в Сохо[73], скрывается у каких-нибудь отщепенцев ее же национальности, которые снабдят ее необходимыми бумагами… Но где бы она ни находилась, полиция все равно разыскивает не студентку-итальянку, а не совсем нормальную простушку Хэтти Стаббс…

Но бедная Хэтти Стаббс мертва, как вам, мадам, хорошо известно. Я понял, что вы об этом знаете, когда разговаривал с вами в гостиной в день праздника. Смерть Марлин для вас тоже была тяжелым ударом — вам, конечно, и в голову не приходило, что все это было спланировано заранее. Однако из ваших слов было ясно — хотя я тогда этого не понимал, — что, когда вы говорили о «Хэтти», вы имели в виду двух разных женщин — одну вы недолюбливали и считали, что «лучше бы она умерла», другую же, ту, о которой вы говорили в прошедшем времени, пылко защищали. Я думаю, мадам, вы очень любили бедную Хэтти Стаббс…