— И проследить такую покупку обычно не представляется возможным, — закончила я его мысль, — а все участники подобного аукциона будут об этом молчать.

— Разумеется. И участники, и устроители станут помалкивать и все отрицать.

— Понимаю. Значит, искать в этом направлении не имеет смысла.

— Да, именно так.

— Что ж, очень жаль.

— А проверку возраста вашего холодного оружия я сделаю обязательно.

— Спасибо, Дмитрий Александрович.

Я попрощалась с ювелиром и отправилась к областному моргу. По дороге набрала приятеля, рассказала, что не раздобыла особо полезных сведений, кроме страшных сказок об антикварных кинжалах. Впрочем, если Танин преследователь тоже слышал эту легенду, он вполне мог и поверить в нее. И сделать выводы. Плохо, что пока совершенно непонятно, какие именно. А полковник Петров, в свою очередь, порадовал новостью, что сегодня сразу после обеда приступает к работе патруль. Полицейские станут охранять вход в квартиру Татьяны, пока я буду отсутствовать, занимаясь делами расследования.

* * *

После обеда небо затянуло тучами, неожиданно довольно сильно похолодало, и пошел мелкий, по-осеннему затяжной дождик. Выбираясь из машины на стоянке возле морга, я зябко поежилась и пожалела, что не захватила свитер или легкую ветровку.

— Привет, Женька, замерзла?

Навстречу мне шел полковник Петров. В руках он нес два стаканчика с горячим напитком.

— Ты захватил кофе?! — потянула я носом воздух. — Генка, какой ты умничка! Спасибо большое, так вовремя! Я уже замерзать начала.

— Всегда к вашим услугам, госпожа моя, — ерничая, поклонился Генка. Потом добавил уже более серьезным тоном: — Давай немного пройдемся? Вон там, по аллейке. Есть разговор важный.

— Гена, что-то случилось? — тут же насторожилась я.

— Вот с чего ты взяла, подруга? — натянуто рассмеялся полковник.

— Мы, кажется, к патологоанатомам собирались, а ты неожиданно пройтись захотел. И только сегодня утром прочел мне мораль о том, что кадров у тебя не хватает и на все мои капризы оперов да патрульных не напасешься. А потом вдруг передумал и установил пост у дверей Татьяниной квартиры. С чего бы это, интересно знать? Что такое случилось, пока я беседовала с коллекционером?

— Раз от тебя ничего не скроешь, — опустив на секунду голову, пробормотал Генка, — сейчас расскажу, чего уж там. Все равно собирался.

— Такое предисловие начинает меня пугать. Давай говори, не тяни, Гена.

— Сегодня преследователь прислал еще одно сердце.

— Не поняла, а почему Татьяна не позвонила мне? — Потом немного подумала и добавила: — Или она ничего не знает? Твои патрульные первыми посылку заметили? Генка, да не молчи же!

— Ты сама мне не позволяешь рассказать и перебиваешь своими вопросами, — пожаловался приятель, — в общем, я не знаю, как начать. Поэтому скажу главное: на сей раз маньяк оставил сердце у дверей твоей квартиры. И сердце снова проткнули кинжалом. То есть это настоящая прямая угроза. И теперь мишень нарисована не только на спине Татьяны, но и на твоей.

— Господи, Генка, только не говори, что этот «подарочек» тетя Мила обнаружила?!

— Не могу порадовать, потому что так и есть. Тетя Мила, кстати сказать, повела себя как настоящий опытный боец. Не растерялась, не расплакалась, хватать голыми руками ничего не стала, а просто взяла трубку и мне позвонила. Я все бросил, сразу приехал со следственной группой. Взяли показания, все запротоколировали, улики увезли в лабораторию.

— Только этого еще не хватало! — вспылила я. — Теперь еще и тетя Мила в опасности! Как этот гад вообще узнал мой адрес?! И почему не оставил «подарочек» на обычном месте? Хотел намекнуть, что на сей раз мне угрожает? Или уже просек, что у дверей Таниной квартиры организован пост и стоят скрытые камеры? Боже, Гена, откуда?! Как он так оперативно все узнает?!

— Ты давай не паникуй, подруга! Твой адрес узнать не проблема. Ты ведь давно с Татьяной общаешься, выдаешь себя за ее ученицу, бываете везде вместе. Вот преследователь и подсуетился, заранее справочки навел. Что касается камер, не думаю, что их так легко заметить. А с патрулем, полагаю, здесь чистое совпадение.

— Может, ты и прав. Теперь нужно тетю Милу отправить из города. Срочно! Куплю ей путевку куда-нибудь на курорт. Пусть будет подальше от всего этого ужаса, пока он не закончится.

— Женя, я уже отправил тетю Милу отдыхать.

— Как это? — слегка опешила я.

— Обычно. Собрала сумку, мои люди организовали сопровождение. Правда, уехала тетя Мила не за границу, а всего лишь в загородный пансионат. Но там тоже очень хорошо: сосновый лес, речка, свежий воздух.

— А что насчет безопасности? На таких турбазах обычно словно проходной двор всегда. И зайти и выйти не проблема. А охранники если и имеются, то, как правило, у ворот сидят. Не более того.

— Там хорошие корпуса, отапливаемые и охраняемые. Кроме того, за тетей Милой присмотрят наши сотрудники. Так что можешь не переживать.

— Это пансионат полицейского управления?

— Для высшего начальствующего состава и их семей, подруга. Впрочем, иногда мы там важных свидетелей прячем. Так что не переживай. Там безопасно. Тем более что маньяк никак не сможет узнать, где тетя Мила находится.

— Хорошо. И спасибо тебе, Гена, за помощь и за то, что сразу отреагировал и все устроил.

— Вот это другое дело! А то я уже думал, что не дождусь от тебя простого «спасибо».

— Да ладно. Ты меня еще неблагодарной назови. Но мне одно непонятно, почему тетя Мила тебе сначала позвонила, а не мне?

— Она здраво рассудила, что полицию так и так вызывать и что мне звонить разумнее, меньше времени потеряется. А потом она собиралась тебе набрать, только я отговорил, заверил, что ты сейчас занята и что я сам все тебе расскажу.

— Понятно. Гена, а ты обратил внимание, что за нож торчал в сердце?

— Да кинжал какой-то, а что?

— Рукоять украшена какими камнями? И узоры по ней из какого металла были?

— Светлый металл, слегка потемневший от времени. И зеленые камни, блестящие такие.

— Кошачий глаз?

— Да, наверное, — недоуменно пожал Генка плечами.

— Значит, это кошачий глаз в серебре. Из того самого набора.

— Что за набор?

— Потом расскажу. Это довольно интересно. Правда, в расследовании не помогает пока никак. Пошли навестим патологоанатомов.

— Ладно, — пробормотал Петров, — а из важного мне ничего не нужно знать?

— Пожалуй, прямо сейчас могу сказать, что улики на маньяка должны быть железобетонные. Или брать его надо с поличным. Или ликвидировать во время ареста.