Каким ветром герцогиню Темберлей занесло в Вену?

Здесь что-то не складывалось, и как только у него перестанет болеть голова и вернется способность соображать, он обязательно разберется.

Хотя, возможно, утром он проснется трупом в придорожной канаве, а рядом с ним будет лежать тело Патрика Донована.

Он едва не рассмеялся – слишком уж нелепой была мысль «проснуться трупом», но смеяться было очень больно.

Его притащили в элегантную гостиную с красивой мебелью, посадили на стул и привязали к нему очередными шнурами от штор. Томас с тоской покосился на хрустальные графины с янтарной жидкостью, но выпить ему никто не предложил.

Доктор ощупал его лоб и поморщился.

– У нее твердая рука, – пробормотал он, усмехнувшись. – Но жить вы будете.

Он, безусловно, будет жить до тех пор, пока его не повесят, или не пристрелят, или не передадут Эрику, который сделает и то и другое.

Он откинул голову на спинку стула и закрыл глаза, стараясь сдержать тошноту.

По крайней мере, он получил возможность еще раз увидеть Джулию Лейтон. Теперь ему никакой конец не страшен. Знакомая боль пронзила грудь. Это чувство он привык связывать с мыслями о ней. Теперь оно стало сильнее из-за близости этой женщины. Ведь она находилась рядом, в соседней комнате. По какой бы причине она ни оказалась здесь, в Вене, Томас ликовал.

Увидеть еще раз ее милое лицо – это стоит боли, которую ему предстоит вытерпеть.

Стивен отправился вниз на поиски Чарльза Стюарта. Ему очень хотелось спросить, каким образом человек, ответственный за охрану резиденции, обеспечивающий ее безопасность днем и ночью, допустил такой инцидент. Джулия могла пострадать…

Он остановился, уставился в пространство и принялся думать о другом.

Джулия знала этого человека, Томаса Меррита. Он проник в ее комнату, забравшись в темноте по стене. Она была почти раздета – облачена только в прозрачный шелк и кружева, что было совершенно непохоже на чопорную мисс Лейтон. А на Томасе Меррите не было сапог. Какой вор – если это действительно вор, – прежде чем войти в дом, снимает обувь? Стивен, терзаемый ревностью, стиснул перила так, что побелели костяшки пальцев. Интересно, этот Томас Меррит планировал быстро уйти или собирался остаться на ночь? Быть может, она встретилась с ним у Талейрана и согласилась на тайное свидание, пока он ждал ее в гостиной.

Стивен напомнил себе, что она изо всех сил огрела Меррита по голове. Удар получился такой, что ее потенциальный любовник рухнул без чувств всего в нескольких шагах от ее спящего сына. Какая женщина могла так поступить со своим любовником?

Он громко постучал в дверь комнаты Чарльза Стюарта. Открыл заспанный лакей.

– Разбудите господина. Он мне немедленно нужен наверху, – приказал Стивен, не утруждая себя вежливостью.

– Я бы так и сделал, но лорда Стюарта здесь нет, майор. Он ушел еще вечером, и я не жду его до утра.

Стивен в досаде стукнул кулаком по дверному косяку. Лакей в испуге отступил.

– Вы знаете, где он?

Слуга позволил себе слабую улыбку.

– Смею заметить, лорд Айвз, что сейчас четыре часа утра. Думаю, даже сам лорд Стюарт не знает, где находится.

Стивен отвернулся и зашагал обратно. Это не предусмотрено протоколом и не является его делом, но он лично допросит проклятого Томаса Меррита.

Но сначала на его вопросы ответит Джулия.

Когда майор пришел, на ней было платье из зеленой шерсти, волосы заплетены в косу и аккуратно уложены. Карие глаза серьезны, щеки окрасились румянцем вины. Или гнева?

– Вы встретились с ним у Талейрана? – без предисловий спросил Стивен.

Джулия откровенно удивилась, но почти сразу выражение ее лица стало бесстрастным, и она опустила глаза.

– Нет, я знала его в Лондоне.

– Тогда почему он здесь? – выкрикнул Стивен, и она без страха встретила его взгляд.

– Почему он в моей спальне среди ночи или почему в Вене? Боюсь, я не знаю ответа ни на один из этих вопросов, лорд Айвз.

Стивен сглотнул застрявший в горле комок. Значит, он для нее опять лорд Айвз. Но потом он вспомнил, что она, пожалуй, так ни разу и не назвала его по имени. А как она обращалась к Томасу Мерриту?

Тогда он решил сменить тему.

– У этого типа в кармане оказались часы Доротеи. – Он достал изящную вещицу и показал ей.

Поколебавшись мгновение, Джулия взяла из рук Стивена часы и открыла их. Послышались знакомые звуки колыбельной.

– Она же говорила, что обменяла их… – Джулия замолчала и нахмурилась. – Томас Меррит дал Доротее лауданум? Но это совершенно… – Джулия замолкла, затем решительно захлопнула крышку часов, оборвав мелодию.

– Что? – спросил Стивен.

Джулия несколько секунд молчала, поглаживая пальцами поврежденную крышечку.

– Я не знаю, – наконец проговорила она и прикусила губу, словно чего-то опасаясь. – Думаю, Доротея сможет нам сказать, тот ли это человек, который дал ей наркотик. Я… я не видела господина Меррита на балу той ночью.

– Вы его защищаете?

Джулия удивилась:

– Нет… Конечно, нет.

– Насколько хорошо вы его знаете? – Все надежды Стивена были связаны с этим ответом.

Она снова порозовела.

– Не слишком хорошо. Наша встреча была… короткой.

Стивену хотелось обнять ее, поцеловать, почувствовать правду на ее губах, прочитать в глазах, но Джулия опасливо отступила и скрестила руки на груди, словно бессознательно защищаясь от близости.

Что на него нашло? Он еще никогда в жизни не ревновал женщину, никогда его действиями не руководило чувство, как сейчас. Но Джулия была особенной женщиной. Он целовал ее, сказал, что любит.

Он взял у нее из рук часы. Их пальцы соприкоснулись, и по его телу прокатилась волна.

– Я поговорю с Доротеей, когда она проснется. А пока у меня есть вопросы к Томасу Мерриту.

– Я иду с вами.

– Нет, – холодно возразил он.

Джулия устремила на него упрямый взгляд.

– Вчера я стреляла в человека, милорд. А потом нанесла травму мистеру Мерриту. Не хочу, чтобы у меня вошло в привычку причинять вред людям. Мне необходимо убедиться, что я не совершила ничего непоправимого. К несчастью, мне неизвестно, что стало с подстреленным мною человеком. И потом, я тоже хочу знать, зачем Меррит явился сюда.

В ее глазах не было огня страсти, не было женского страха за любовника – только упорство. Но все же Стивен был склонен ответить отказом, приказать ей ждать в своей комнате и никуда не выходить, пока ее не вызовут для официального отчета перед лордом Каслри.