Унгерн бил офицеров за нарушение дисциплины, за разврат, за разграбление, за пьянство. Бил кнутом, плетью, привязывал к дереву на съедение комарам, в жаркие дни сажал на крыши домов.

В захваченной войском барона Урге в первые дни повсюду чинились грабежи и насилие. Историки до сих пор спорят — то ли Унгерн таким образом дал солдатам отдых и возможность насладиться победой, то ли просто не смог их удержать. Впрочем, порядок он там навел быстро. Но без крови барон уже не мог. Начались репрессии — аресты, пытки, казнили всех, кто казался подозрительным, а таковыми были все — русские, евреи, китайцы и даже сами монголы.

При бароне в Урге орудовал комендант Сипайло по прозвищу Макарка-душегуб. Он лично пытал и казнил и своих, и чужих. Этот изувер отличался особой жестокостью и кровожадностью. Сипайло говорил, что большевики убили всю его семью, поэтому сейчас он мстит, при этом собственноручно душил не только пленных красноармейцев, предателей и евреев, но даже своих любовниц. Унгерн не мог этого не знать. Так же, как и остальным, Сипайло иногда перепадало от барона, который считал коменданта беспринципным и опасным. «Если понадобится, он и меня может убить», — говорил барон. Но такой человек Унгерну был нужен. Ведь на животном ужасе и страхе за жизнь держалось самое главное — повиновение людей.

Однако не все историки убеждены, что Унгерн воевал только во имя своей высокой цели. Некоторые исследователи считают, что действиями опального генерала могли умело руководить.

Совсем недавно в руки к историкам попали ранее неизвестные протоколы допросов барона Унгерна. Одним из пунктов обвинения был шпионаж в пользу Японии. Этого Унгерн так и не признал, однако некоторые факты говорят о том, что он действительно имел тесные отношения с правительствами двух государств — Японии и Австрии. Это подтверждают переписка с советником австро-венгерского посольства и большое число вражеских, японских офицеров в рядах Азиатской дивизии. Именно поэтому некоторые историки выдвинули версию о том, что Унгерн вполне мог быть двойным агентом: параллельно работать и на ту, и на другую разведку. Австрия была родной для него страной, а Япония — желанным союзником в борьбе с китайскими и российскими революционерами. Хотя о достоверности этих версий историки спорят до сих пор.

Япония не снабжала Унгерна оружием. Унгерн не находился в постоянной связи с Японией, чтобы отсылать туда разведданные. Более того, когда Унгерн шел на Россию, он был совершенно дезориентирован в ситуации. Он надеялся, что японцы наступают на Забайкалье, что там где-то наступают белые.

Более того, японское правительство охотно поддерживало друга и бывшего командира Унгерна — атамана Семенова. Есть свидетельства того, что Унгерн вел переписку с японцами, надеясь на их поддержку в своем походе против большевистской России. В засекреченных архивах до сих пор хранятся данные от японских агентов из унгерновской дивизии.

Сведения, которые имеются в японских архивах, основаны на допросах японских наемников, которые из дивизии Унгерна вернулись назад. Потом они были допрошены японской контрразведкой, и результаты допросов сохранились. Из них видно, что эти люди были явно непригодны как разведчики. Их данные были крайне искажены, они очень приблизительно говорили, где они продвигались, и приводили сведения, которые, в общем-то, особого значения не имели.

Японское оружие, японские наемники в рядах дивизии, тайная переписка — всего этого хватило большевикам, чтобы на суде признать барона Унгерна агентом иностранной разведки. Но было еще что-то, что интересовало большевиков гораздо больше, чем разведданные, переданные японцам. Именно поэтому, когда Унгерн попал в руки к большевикам, его не убили на месте как злейшего врага по закону военного времени. Получается, Унгерн был нужен красным живым. Но зачем? Пытаясь ответить на этот вопрос, у историков появились совершенно невероятные версии. По одной из них барону предложили перейти на службу к большевикам, и он предложение принял. По другой версии красным нужен был не сам барон, а его несметные сокровища, которые он спрятал где-то в Монголии.

После того как в Азиатской дивизии разгорелся мятеж и связанный монголами барон Унгерн попал в плен к красным, большевики имели много возможностей, чтобы «выбить» из барона сведения о спрятанном золоте. Но, судя по архивным документам, допросы «с пристрастием» к нему не применялись. Быть может, понимая, что участь его решена, барон был готов к сотрудничеству?!

Сам он легко подвергал всех пленных пыткам, и ему казалось, что его ждет ужасная судьба. Но с ним были очень корректны, очень вежливы, никаких пыток, никаких наказаний, и он в итоге был очень откровенен. Судя по многочисленным протоколам допросов, он совершенно откровенно говорил с этими людьми. Суд над бароном Унгерном длился несколько дней, но во время оглашения приговора судья ни разу не упомянул о золоте, которое, по мнению большевиков, белый генерал тайно получал за свою службу на японское и австрийское правительство. По мнению некоторых историков, вопросы все же были заданы Унгерну во время тайных допросов, но эти протоколы до сих пор хранятся под грифом «секретно». Однако сохранились свидетельства, что сразу после казни Унгерна большевики организовали тайную экспедицию в Монголию.

По разным данным, кровавый барон спрятал в монгольских долинах несколько ящиков с золотом и серебром, причем все в разных местах. В середине XX века в Монголию даже приезжали европейские кладоискатели. Некий француз Персондер раздобыл информацию, что недалеко от Улан-Батора, в районе Сонгино, зарыт клад. С огромным трудом иностранный гражданин получил разрешение въехать в страну на поиски клада.

Чекисты с Персондером поехали в Сонгино и там у него выспросили, где лежит клад. А ему велели оставаться в машине. Поскольку у него был шанс быть расстрелянным на месте, он остался. Они вернулись, сказали, что ничего не нашли. Один из ургинских русских после этого ездил в Сонгино и писал, что там в огромном количестве были раскиданы николаевские кредитки, которые ничего тогда не стоили. Это явное подтверждение того, что клад был найден, бумажные деньги, которые не нужны, выкинули, а остальное исчезло.

Однако до сих пор нет никаких свидетельств тому, нашел ли кто-нибудь таинственное золото барона Унгерна. Более того, историки до сих пор спорят о том, было ли оно вообще?

Историки сходятся только в одном — какое-то количество золота у барона было, но сколько он потратил и куда дел остальное, остается загадкой, которую еще предстоит разгадать. Казнь барона Унгерна, как и его жизнь, окутана пеленой таинственности. Именно поэтому появляются все более невероятные версии гибели белого генерала. По одной из них барон в обмен на свободу выдал красным места, где зарыл свое золото, и вместо Унгерна расстреляли совсем другого человека. А сам барон спокойно доживал свой век в Тибете… Призраки кровавого барона после его смерти регулярно появлялись в разных уголках Монголии и России. Находились даже фотографии с людьми, очень напоминающими Унгерна. А не так давно новосибирские газеты написали, что в городе нашлась внучка знаменитого генерала времен Гражданской войны Романа Унгерна фон Штернберга. Говорят, она прожила здесь всю жизнь, но тщательно скрывала свое происхождение.