– Я думала, что ты собираешься выставить ее на улицу, – произнесла Роксана, заворачивая лед в чайное полотенце.

– Она создаст там слишком много проблем. Я это чувствую. Так что решил поменять план.

В глазах женщины забрезжило понимание.

– Ты про ту воскресную заваруху?

– Вмешалась эта полицейская сука, – Лорд кивнул. – Так что мы должны клиенту девочку.

– А она-то была в ужасе от того, что ты поставишь ее на улицу… – заметила Роксана с улыбкой.

– Скоро она будет мечтать об этом. – Сутенер весело рассмеялся.

Он собирался выписать Элли билет в один конец.

– Я вынужден просить вас заняться вашими делами здесь, – сказал Стивен Робертсон, вводя полицейских в комнату отдыха.

Вдоль одной из стен стоял ряд запирающихся шкафчиков, который прерывался в середине раковиной для стока воды. В торце располагался столик с чайником и коробками с заваркой. Под ним стоял маленький холодильник. Центр комнаты занимал круглый стол с тремя стульями.

Стейси была уверена, что он мог бы найти в здании нечто получше этой чайной, но решила, что, по-видимому, Стивен хочет избежать неприятных вопросов от перспективных партнеров.

– Все девушки свободно говорят по-английски, мистер Робертсон? – уточнила констебль, исподтишка бросив взгляд на Доусона.

Мужчина отрицательно покачал головой – и тут, казалось, у него появилась идея.

– Я пришлю вам Кристину. Она у нас новенькая и не слишком хорошо знает всех остальных, но поможет вам преодолеть языковой барьер.

– Спасибо, – поблагодарила Стейси.

– Могу я сделать для вас еще что-то? – вежливо поинтересовался Стивен.

Оба детектива покачали головами.

– Отлично, тогда я пришлю первую девушку.

– Отличная мысль, Стейс, – похвалил Доусон, когда за Робертсоном закрылась дверь.

– Да, но я до сих пор не могу понять, почему он стал таким любезным, – призналась девушка.

– Одно из двух. – Доусон постарался подавить зевок. – Или ему нечего прятать, или он на сто процентов уверен, что мы никогда не найдем то, что он хочет спрятать.

– Ты думаешь, что он знает нашу жертву? – спросила Стейси.

– Не думаю, – ответил сержант. – У меня не создалось такого впечатления, когда он смотрел на фото. Да и вообще эта наша попытка, честно говоря, практически ни на чем не основывается. Так что завтра продолжаем обход румынских едален, – закончил он, услышав робкий стук в дверь.

– Войдите, – разрешила Стейси.

В дверях появилась голова Кристины. Стейси жестом пригласила девушку. Та, поколебавшись, вошла.

– Как ваши дела? – с улыбкой поприветствовала ее Вуд. Было видно, что румынка все еще нервничает.

– Всё в порядке, спасибо.

– Вам удалось взглянуть на наши бумаги? – спросил Доусон.

Кивнув, девушка достала несколько сложенных страниц из кармана комбинезона и протянула их констеблю. При этом она оглянулась на закрытую дверь, будто ждала, что кто-то войдет и отругает ее.

Стейси быстро убрала бумаги в сумку и поблагодарила Кристину.

– Мистер Робертсон объяснил вам, для чего вы нам нужны? – мягко спросил сержант.

Девушка кивнула.

– Вы собираетесь задать женщинам несколько вопросов и хотите, чтобы я переводила.

Сержант удовлетворенно кивнул и вновь достал свой телефон.

– Мы уже спрашивали вас о ребенке, а сейчас не могли бы вы взглянуть вот на это фото? – Кристина сделала шаг вперед. – Вы знаете этого человека?

Секунд десять румынка смотрела на фото, прежде чем покачать головой.

– Н-нет… я его не знаю. Мне очень жаль.

– Кристина, вы уверены? – задала вопрос Стейси.

Девушка кивнула и еще раз взглянула на телефон.

– Он выглядит мертвым, – вырвалось у нее.

Доусон убрал фото с экрана.

– Кристина, с вами всё…

Стейси замолчала – в дверь постучали.

Девушка отошла на два шага в угол комнаты, а сержант крикнул: «Войдите!»

В комнату вошла худая как щепка женщина. Она слегка сутулилась и выглядела на несколько лет старше Кристины.

– Это Наталия, – представила ее последняя, пока женщина садилась на свободный стул. Повернувшись, она посмотрела на Кристину, как будто ждала от нее поддержки.

– Пожалуйста, объясните ей, что она не сделала ничего плохого и что ей ничто не угрожает.

Кристина перевела, и женщина повернулась к детективам. Но лицо ее все еще оставалось напряженным.

– Кристина, прошу вас, расскажите ей все, что мы говорили вам о ребенке, оставленном в полицейском участке, – попросила Стейси.

Хотя у них уже было тело для опознания, констебль не хотела начинать с показа фото. Фотографии трупов имеют свойство затруднять мышление.

Вуд следила, как на лице женщины появилось выражение ужаса, которое сопровождалось легким покраснением глаз. После этого последовало отрицательное движение головы.

– Она ничего не знает, – сказала Кристина.

– А она знает кого-то, у кого совсем недавно родился ребенок?

Кристина перевела. Женщина поколебалась, а потом разразилась длинной тирадой. Слова, как пули, вылетали у нее изо рта. Так же неожиданно она замолчала и отвернулась от Кристины.

– Она сказала – нет, – произнесла переводчица.

– А мне показалось, что она сказала чуть больше, чем это, – заметил Доусон.

– Еще она спросила, будете ли вы, бараны, задавать ей каждый вопрос дважды, но мне показалось, что это неважно.

Стейси постаралась спрятать неожиданную улыбку на губах. Она почувствовала какое-то облегчение, найдя здесь хоть кого-то с признаками характера.

– Наталия, не могли бы вы взглянуть на фото и сказать нам, узнаете ли вы этого человека?

Когда Кристина закончила переводить, Доусон придвинул к женщине телефон.

Та взглянула на него и покачала головой. На экран румынка практически не посмотрела.

– Прошу вас, взгляните еще раз, – попросил Доусон, намеренно провоцируя ее на вспышку гнева.

Она напряглась, но посмотрела на экран. Потом взглянула детективам прямо в глаза и покачала головой.

– Наталия, с вами всё в порядке? Вы кого-то боитесь? – спросила Стейси.

Кристина перевела ответ женщины:

– Она говорит, что не боится. Она счастлива здесь, и Робертсоны – хорошие люди.

Вуд нашла такой подробный ответ странным, но не стала заострять на этом внимание.