— Это уж точно, — сквозь зубы рыкнула Анна, видно не слишком согласная с тем, что будет «правильнее».

Вслед за Слюдой к дверям подвели тонконогую лошадку Вираны. Я хотел было помочь ей запрыгнуть в седло, но обиженная женщина демонстративно кивнула конюху, привычно используя его колено в качестве подставки. Оставив движение без комментариев, проверил седельные сумки, забираясь на спину собственного коня.

— Анна? Что-то случилось? — из-за дома появилась Корин, обеспокоенно оглядывая наши фигуры. Не думаю, что ей были видны обе короны, спрятанные под плащом баронессы, но все же девушка могла догадаться о происходящем. Скосив глаза в сторону Вираны, ждал, что она ответит. Мне было все равно, как скоро она хочет оповестить своих людей о нашей свадьбе, так что право решать я оставил за ней.

— Ничего страшного, Корин. Дела. Займи, пожалуйста девушек, чтобы не шастали по двору. И загляни в бочки с золой. Мне кажется, ее достаточно, чтобы поставить мыло. У нас еще есть сухоцвет лаванды. Можете заняться.

— Если ты разрешишь взять немного меда и овсяных отрубей, мы можем сделать те пахучие мыла, что у нас так хорошо получились пару лет назад.

— Отруби можете взять. А меда остался маленький бочонок до самого конца лета. Не стоит тратить его на развлечения. Соберите сосновых иголок, если вам лаванда не по нраву.

— Но от сосны мы потом как лесные ведьмы пахнем… — огорченно отозвалась Корин, видно, рассчитывая получить для этого дела мед. Но только Анна уже потеряла остатки терпения, утомленная девичьими капризами.

— Тогда можете вовсе не мыться! — пришпорив коня, баронесса, не дожидаясь ответа, покинула двор.

Дорога заняла почти полдня. Не знаю, в какую глушь нам было необходимо уехать, но мы миновали и поворот на Долинку, и дорогу на Весту, свернув куда-то на узкую тропу, ведущую в сторону невысоких гор.

— Ты решила меня утопить в болотах?

— Если бы думала, что это поможет, так бы и поступила, — без улыбки отозвалась Анна, игнорировавшая меня до этого.

— А Нима знает, куда добираться?

— Знает. Мы уже почти приехали.

— Это хорошо. Не хотелось бы возвращаться в темноте.

Вирана только приподняла бровь, пуская лошадь по еще более извилистой дороге, вдоль которой рос высокий, густой кустарник.

Через полчаса мы, резко свернув, оказались на необычной поляне, на которой кольцом стояли высокие камни. С другой стороны тропа уходила вглубь оврага, теряясь в сумраке теней под деревьями.

На поляне, прислонившись головой к огромному серому камню, дремала Нима. Ее голова чуть подергивалась во сне, а руки то и дело вздрагивали, отчего палка, украшенная лентами, бусинами и костями, начинала издавать тихий глухой стук.

— Просыпайся, ведьма! — останавливая лошадь в паре шагов от высоких камней, Анна довольно умело спустилась с лошади.

Нима дернулась, взмахнула руками и уронила парку.

— Вижу, ваша милость не в настроении сегодня.

— Отчего же. Отличный день.

— Как прикажете. У вас тоже отличный день, лард?

— Это мы посмотрим.

Старуха только усмехнулась, демонстрируя дырки в зубах.

— Ну, тогда давайте приступать.

Заставив ввести лошадей и охрану внутрь каменного круга, Нима указала нам на лысое пятно земли с другой стороны от невероятной конструкции.

— Станьте там, друг напротив друга. А вы, — старуха обернулась к людям внутри камней, — не вздумайте покинуть круг, что бы ни произошло.

— Что-то может случиться?

— А вы что, на весеннюю ярмарку приехали? До сих пор не поняли, что «может случиться» что угодно?

Мужчины, несколько озадаченные словами Нимы, крепче намотали поводья на руки. Подумав с минуту и переглянувшись, воины для пущей надежности закрыли животным глаза, чтобы избежать возможной паники. Мало ли, что на самом деле произойдет.

— Ваша милость изволила привезти корону?

— Нет, я просто так, от скуки сюда полдня добиралась, — едко отозвалась Вирана, вынимая два ободка из-под плаща.

— Миледи, — старуха поклонилась, принимая оба венца из рук. Один, тот у которого ярко сверкали алые камни, положили на невысокий камень, оказавшийся ближе всех. Как это ни было удивительно, сейчас оба предмета, так непохожих друг на друга, выглядели единым целым. Привлекая мое внимание, Нима повернулась к нам. — Что бы ни происходило дальше, вы не должны бояться. Если обитатели озера правда одобрили вашу кандидатуру…

— Погоди, — вдруг, словно проснувшись, вскинула голову Анна, — а на самом ли деле одобрили? Или это обман, чтобы получить власть? В противном случае он может стоить кое-кому жизни. Не страшно?

Криво усмехнувшись, я только расстегнул куртку и растянул ворот рубашки, оттягивая его вниз, туда, где все еще краснели следы из множества колец, оставленные обитателем озера.

— Это успокоит тебя?

Вирана только скрипнула зубами, отворачиваясь в Ниме. Старуха же прищелкнула языком, рассматривая следы.

— На свой страх действуете.

— Начинай. Миледи скоро замерзнет, ожидая.

Поджав губы, Нима взяла в рук женскую корону, приблизившись к Баронессе.

— Госпожа моя призывает, хозяйка ваша взывает. Явитесь в свидетели. Придите в помощники, — склонив голову на этих словах старухи, Вирана дождалась, пока обод короны окажется на ее голове. Не ожидая никакого подвоха, я с запозданием заметил, как вокруг серых камней собираются клубы тумана. Темные, ржаво-красные, тонкие нити потянулись между деревьев и кустов, уплотняясь и собираясь в единую массу. Помня, к каким результатам привела последняя моя с ним встреча, невольно поежился.

— Еще можно передумать, — напевно растягивая слова, протянула Анна.

— И не надейся.

— Как хочешь, — практически одновременно с последней фразой, камни в короне Анны вспыхнули бледным, холодным светом. Туман все разрастался, окутывая подол ее платья, но не касаясь меня. Красное марево поднималось все выше, пока не поглотило Анну целиком. Молодая женщина замерла, словно оказалась в ледяной воде, потом медленно выдохнула и прикрыла глаза, едва слышно забормотав под нос. — Знаю… надо… все равно.

Я мог разобрать только какие-то обрывки фраз, заглушенные туманом, хоты мы стояли всего-то в двух шагах друг от друга. Осмотревшись вокруг, заметил, что алые клубы тумана превратились в сплошную дымку, окружившую со всех сторон высокие камни. Мгла больше не клубилась, накатывая со стороны, она просто становилась все менее проницаемой для глаз.

— Не мое дело, — резко и довольно громко произнесла Анна, поднимая раскрытые ладони. Послышалось тихое шипение сквозь зубы, и я в ужасе увидел, как на белой коже ладоней проступают раны. Тонкие линии, как от глубоких порезов, пересекали обе руки. Вирана повернула ладони внутрь, ожидая чего-то.