— Знаешь, мне кажется, что я все еще слышу голоса, хотя туман держится за кругом, — задумчиво поделился Тазур, открывая дверь и пропуская меня внутрь первой.

— Это еще какое-то время будет так. Даже во сне иногда, бывает, слышу, что они разговаривают. Чаще что-то неопределенное, но иногда бывают важные вещи, — мне было немного неловко разговаривать с ним, и я не поворачивала головы, делая вид, что сосредоточенна на том, что делают руки. Воспринимать стоящего рядом мужчину, как мужа, оказалось не так и просто.

— Например?

— Что? — сосредоточенная на собственных ощущениях, я вдруг потеряла нить разговора, выронив из рук ленту, которой собиралась переплести волосы.

— Какие важные сообщения тебе приносили духи? Думаю, мне будет не лишним знать. У тебя очень красивые волосы.

Последняя фраз, произнесенная тихим, задумчивым голосом, заставила меня вздрогнуть всем телом. Очень остро ощущая, что мы одни вокруг на много километров, почувствовала, как пересыхает в горле.

— Ты боишься меня? Вирана? — большие ладони обернулись со спины, крепко сжимая в объятиях, заставляя мышцы леденеть. Острый подбородок лег мне на макушку, оборачивая со всех сторон характерным мужским запахом и теплом. — Не стоит. Я не обижу.

– Один раз они предупредили, о пожаре в лесу. Было сухое лето, ночью началась гроза, без дождя, — немного нервно начала я, делая вид, что ничего не происходит, — а у нас в той стороне как раз отара стояла. Хорошо, что овчаров успели отослать. Отару быстро собрали и на дальние луга перегнали. Ночью это было не так просто, но все уцелели. А поле то и несколько гектаров леса полностью выгорели.

— Вирана, ты меня слышишь?

— Да, — тихо отозвалась, не в силах делать больше вид, что мы все еще разговариваем о чем-то отвлеченном.

— Я знаю, что ты мне не сильно доверяешь, но вспомни, в первую встречу я тебе сказал, что силой женщин не беру.

— Я помню.

— Тогда прекрати дрожать. Ничего не изменилось, — отпуская из объятий, Тазул легко провел ладонью по моим волосам.

— Но консумация…

— Не имеет никакого отношения к насилию и не обязательно должна состояться сегодня. Давай спать. Я тоже устал.

Подкинув пару поленьев в огонь, мужчина скинул сапоги у лестницы и проворно забрался наверх.

Я же долго стояла внизу, разбирая гладкие пряди руками, и думала. Обо всем. О весне, которая сейчас резко пойдет в силу, о богатом урожае, о людях. И о мужчине наверху. Молодом, довольно резком, но все же внимательном человеке, который пытается наладить со мной взаимопонимание, не смотря на разногласия.

Закончив заплетать косу, я медленно поднялась по лестнице. Здесь, на верху, было теплее, словно весь воздух, согретый огнем, собирался именно под крышей. Отстегнув пояс с ключами и ножом, отложила их в сторону, туда, где лежали две баронских короны и кинжал Тазура.

— Ты очень недоверчива, женщина, — сонно проворчал мужчина, притягивая меня к себе и укрывая мехами. — Спи.

Проснулась я от ощущения жара. Мне не хватало кислорода, одежда тянула в вороте, юбка закрутилась вокруг ног, и все это хотелось скинуть, отбросить в сторону, только бы иметь возможность вдохнуть глубже. Скинув с плеча тяжелую руку Тазура, открыла глаза, пытаясь понять, далеко ли до рассвета. Судя по слабым отблескам внизу и неяркому свечению, ночь только едва-едва перевалила за середину. Вывернувшись из-под меховых покрывал, быстро расстегнула мелкие пуговица на груди и растянула шнуровку в поясе, ослабляя платье. Здесь было не так много места, так что делать все приходилось сидя и едва не стукаясь головой о скат крыши. Но я справилась. Аккуратно, насколько это было возможно, сложив платье, добавив сверху теплые чулки, чьи ремни уже порядком передавили ноги, с облегчением растерла нижние конечности. В одной рубашке и коротких нижних штанишках было куда свободнее, чем во всей этой амуниции. Даже то, что мои домашние платья были без корсетов, не делало их удобными для сна.

Немного размяв плечи, чувствуя себя куда лучше, чем вчера днем, я быстрее забралась обратно под теплые покрывала, пока тело не растеряло тепло. Вновь погружаясь в дрему, куда более спокойную, чем вечером, почувствовала, как нижних конечностей коснулись голые мужские ноги. Сон слетел мгновенно и потребовалось еще изрядно времени, чтобы осознать, в каком виде спит мой новоиспеченный супруг. Если я все же переживала по поводу своего ночного «платья», то Тазур, оказывается, не тратя времени на ерунду, разделся полностью, не отказывая себе в комфорте. Мне ужасно захотелось вернуть платье обратно, но не потревожив мужчину это сделать было уже невозможно. И если процесс разоблачения я еще как-то смогла бы объяснить, то ответить, зачем надевать платье посреди ночи, когда мне явно тепло — дело не такое простое. Закусив губу, я, не видя других вариантов, уткнулась носом в горячую, немного волосатую грудь, удивляясь, что мужчина может приятно пахнуть после половины дня в седле.

Руки. Большие и шершавые ладони скользили по спине сквозь тонкую ткань нижней рубашки, напоминая, что я все же женщина, которая умеет что-то чувствовать. По коже расползалось тепло и легкая приятная дрожь. Тело словно просыпалось, наполняясь ощущениями, совсем отличными от усталости или холода, сопровождающими меня долгое, долгое время.

Не открывая глаз, желая еще немного насладиться удовольствием, почувствовала, как большие руки потянули за ленту в волосах, распуская плетение. Длинные, жесткие пальцы прошлись по волосам, будоража чувствительную кожу головы. Чувствуя холод там, где тело еще не проснулось, малодушно подставила под ласку второй бок, рассчитывая получить еще больше нежности. Меня одновременно терзали и голод, и жажда.

— Сейчас самое время меня остановить, — тихая усмешка досталась моей шее, обжигая дыханием. Шершавые, горячие губы прошлись вверх, легко зацепив ухо, от чего по телу пробежала томительная волна, достигнув пальцев на ногах.

Еще чуть-чуть. Я остановлю его позже.

Мне было не достаточно. Хотелось большего. Тепла, нежности, этого странного, но такого правильного подчинения.

— Вирана, посмотри на меня, — тихий, вкрадчивый голос, у самого виска. В этом тоже было что-то до боли правильное.

Нехотя, в каком-то легком замешательстве, словно меня поймали за чем-то непотребным, посмотрела на мужчину. В сероватом, слабом свете раннего туманного утра с трудом удавалось рассмотреть выражение лица и сами черты казались мягче, спокойнее, чем обычно.

— Хочу, чтобы ты меня видела, — тихо, словно от громких звуком может разрушится это мирное утро, прошептал Тазур.

Завороженная собственными ощущениями, протянула ладони к горячему, твердому телу мужчины, ставшего моим мужем. Пальцы, подрагивая, прошлись по пылающей коже, впитывая чужое тепло, забирая его себе. Сегодня я была жадной. Я хотела заполучить все, все что можно и еще чуть-чуть, чтобы немного загасить тот голод, что заставлял тело дрожать.