– Несчастная любовь? – Старостин внимательно посмотрел на дядю Гену.

– Ну, я не утверждаю, но все может быть.

– Значит, возле универмага ее высадил?

– Ну да.

– И куда она пошла?

– Ну, за магазин зашла, там дома многоэтажные…

– Не спрашивала, когда ты обратно будешь ехать?

– Да нет, не спрашивала…

На этом разговор был закончен. Федор попрощался с дядей Геной и вернулся в машину.

– Ну, что? – спросила Валентина.

– В Замятск сейчас поеду.

Он остановил машину возле магазина, где стоял внедорожник Валентины, но та решительно мотнула головой:

– Я с тобой!

– Еще чего!

– Без меня ты Катерину не найдешь!

– Валя, не надо меня злить!

– Если ты меня не возьмешь, я на машине за тобой поеду.

Федору пришлось смириться. Он хорошо знал свою бывшую – если она уперлась рогом, то ничем ее с места не сдвинешь. К тому же Валентина действительно могла ему помочь. Он не знал, куда пошла Катерина, но надеялся выяснить это через людей, а для этого нужно было ходить по дворам с ее фотографией. Дело это долгое и нудное, если, конечно, сразу не повезет.

За фотографиями Катерины надо было ехать к ней домой. А заодно неплохо было бы извиниться перед Николаем. Мало того что Федор хватал его за грудки, он еще убедил мужика в том, что у жены есть любовник. А, судя по всему, любовник у Катерины есть. И, возможно, именно к нему она и поехала в Замятск.

Язык-то до Киева доведет, только вот времени на этом уйму потеряешь. Федору понадобилось три часа, чтобы найти человека, который узнал Катерину. Вернее, этого человека нашла Валентина.

Все дворы пятиэтажных домов они обошли, всех, кого только можно было, опросили, но все без толку. Тогда они принялись за частный сектор, прилегающий к многоэтажкам. Дом за домом, улица за улицей, и вытянули-таки рыбку. Даже дом нашли, куда зашла Катерина.

Старый дом, бревенчатый, обшитый доской, но давно не крашенный. Фундамент под срубом, поэтому изба стояла ровно, без перекосов. Зато поросшая мхом крыша провалена – стропила в одном месте не выдержали ее тяжести, прогнулись. Стропила и обрешетку заново надо ставить, шифером крыть или более легким ондулином, но некому этим заняться. Провал подлатали рубероидом, на этом ремонт и закончился. Вряд ли такая крыша держит воду, дом, скорее всего, заливает в дождь, и, пожалуй, Федор не удивился бы, если бы к нему вышел поросший ракушками и подернутый плесенью человек.

Но нет, вышедший к нему парень не выглядел пострадавшим от вечной сырости. Сухие, пышные волосы, гладко выбритое лицо, белая рубашка без грязных ободков на воротнике, черные, не так давно выглаженные брюки. Чистый парень, аккуратный и на вид симпатичный – рост выше среднего, правильные черты лица, светло-серые глаза под черными бровями. Такие мужчины должны нравиться женщинам. И Катерине в частности. Лет двадцать семь – двадцать восемь ему, она чуть старше, но для любовных отношений это не помеха.

И все-таки не все с ним гладко. Лицо вроде бы и выбрито, рубашка свежая, но нехорошая синева под глазами. И еще мускатным орехом от него пахнуло, когда он подошел к калитке. Мускатным орехом обычно перебивают запах перегара.

Парня не шатало, хотя шаг у него нетвердый. Медленно он подходил к воротам, как будто с опаской. И на Федора смотрел подозрительно, с настороженностью шкодника.

– Капитан милиции Старостин! – представился Федор.

– Да вижу, что милиция, – вымученно улыбнулся парень.

– Надеюсь, тебя это не пугает?

– А почему это должно меня пугать?

Забеспокоился он, но на это и рассчитывал Старостин, задавая свой провокационный вопрос.

– Ну, мало ли… Вдруг ты каннибализмом увлекаешься?

– Людоедством, что ли? А с чего вы взяли?

– Говорят, женщина к тебе зашла и не вышла.

– Какая женщина? – занервничал парень.

– Вот эта, – Федор показал фотографию Катерины. – Узнаешь?

– Ко мне зашла?

– А кто еще с тобой в доме живет?

– Никто, я один…

– И что, Катя к тебе не заходила?

– Ну, заходила…

– А чего ты сопли жуешь? Так и скажи, что заходила.

– Так и говорю… А чего вы со мной так грубо?

– Катя где?

– Нет ее здесь. Ушла она.

– Когда?

– Вчера…

– В какое время?

– Ну, недолго она у меня была…

– Я не спрашиваю, сколько она у тебя была, я спрашиваю, во сколько она ушла?

– А это имеет значение?

– Имеет.

– Часов в одиннадцать где-то.

– А пришла когда?

– Ну, около девяти…

– Врешь, в районе семи часов она к тебе пришла.

– Может, и в семь. Я вчера трудно просыпался… – натянуто улыбнулся парень и щелкнул себя пальцами по горлу. – Проснулся, а она уже здесь…

– Документы покажи.

– Так не оставляла она документы.

– Свои документы!

– А зачем?

– Затем, что не нравишься ты мне.

– А что такое?

– Мутный ты какой-то, – пристально глядя на парня и тяжело роняя слова, сказал Федор. – Да и то, что ты с Катей встречаешься, тоже не нравится. Может, я ее муж, а?

– Муж?!. Да нет… – мотнул головой тот. И даже подался назад, чтобы Федор не дотянулся до него рукой. – У нее муж не из ментов…

– А кто он?

– Ну, тракторист…

– Ты документы несешь?

– А-а, да, конечно… Нормально у меня с документами…

Парень направился к дому, и Федор без приглашения последовал за ним. Сам открыл калитку, зашел в маленький дворик, захламленный, поросший сорняком.

Удивительно, но в доме было чисто. Может, Катерина вчера здесь полы вымыла, пыль протерла, дорожки вытряхнула. Стол в горнице накрахмаленной скатеркой накрыт, старые ходики уютно тикают. Буфет еще довоенной конструкции, зато телевизор самый что ни на есть современный. Нет сырости в комнате, и потолок не черный от плесени. И мокрицы по стенам не бегают.

Чувствовалось, что здесь недавно побывала женщина, но ее самой не видно. И обуви женской Федор не заметил, и сумочка на гвоздике не висела.

Парень полез в буфет, достал оттуда паспорт, повернулся, чтобы идти обратно, и вздрогнул, увидев Федора.

Дом старый, но пол крепкий. Ни одна половица не скрипнула, когда Федор зашел в комнату, поэтому его появление стало неожиданностью для жильца.