– Ты сошла с ума.

Лайза рассмеялась. Ювелир, разумеется, не догадался о причине ее веселья и потому нахмурился, подозревая, что повелся на опасный розыгрыш. Девушка перестала смеяться и постаралась придать своему лицо нарочито серьезное выражение. Мягкие пальчики девушки скользнули по лбу ювелира, словно желая разгладить появившиеся морщинки.

– Это не так уж и сложно, Свен.

– Несложно?! Не говоря уже об охране и бдительности его супруги, как к нему подобраться?

– Ты уже к нему подобрался, – кивнула Лайза. – И уже усыпил бдительность его супруги. Она в тебе души не чает, мой дорогой.

Воровка потрепала ювелира за щеку и присела на край стола. Все происходящее теперь, когда она держала ситуацию в своих руках, доставляло ей удовольствие.

– Сегодня у княгини Лагарде случилось несчастье. Поломался замочек на цепочки ее «дворянской чести».

Ювелир усмехнулся:

– Я давно говорил ей, что требуется ремонт, но она не желала меня слушать.

– Так вот, не далее, как через час княгиня Лагарде появится на пороге твоей мастерской с просьбой починить замочек, – Лайза стала серьезной: – И ты сделаешь так, чтобы княгиня ушла из твоей мастерской, а честь ее осталась здесь.

– Ну… это будет сделать несложно…

Девушка приложила палец к его губам и качнула головой:

– Ты не просто сделаешь так, чтобы она ушла. Ты добьешься того, чтобы она ушла в полной уверенности, что честь ее – подделка.

– Ха! И как же ты это себе представляешь? Как можно выдать подлинник за подделку? Поменять камень на стекляшку? У меня нет стекла, хотя бы отдаленно похожего на ее сапфир. И за короткий срок изготовить его не получится. А промедление вызовет у княгини подозрения. Ювелир не имеет права так называться, если с первого взгляда не может отличить подлинника от имитации. Я лишусь ее доверия, а она мой самый прилежный клиент!

Лайза пожала плечами. Господин Монде разнял пальцы, но лишь для того, чтобы переплести руки на груди. Теперь, когда ему было известно все, участие в афере виделось господину Свену настоящим самоубийством. Если бы была хоть малейшая возможность выпутаться из этой истории…

– А если она приедет не одна? Если князь будет с ней? Да, он даже и поддельную честь из рук не выпустит!

– Не надо искать отговорки, Свен. Ты согласился посодействовать мне, так что трать лучше силы на помощь, а не на пустые разговоры, – заметила Лайза.

Воровка слезла со стола.

– Я вернусь через два часа, Свен. Если честь княгини будет у тебя, я заберу ее, закончу свою работу в столице и навсегда покину ее. А ты оставайся и не беспокойся: меня ты больше никогда не увидишь. Но если ты…

– Да, понял я, понял.

Девушка улыбнулась на прощание, открыла дверь и с опаской выглянула на улицу. Было бы очень некстати столкнуться на пороге с княгиней. Но, к счастью, ее светлости на пороге не было, и Лайза беспрепятственно смогла сделать вид, что уходит.

Она слишком хорошо знала людей своего сорта, чтобы поверить в искренность понимания господина Монде. Как только она скроется с его глаз, была уверена Лайза, ювелир постарается или сбежать, или воплотить ее план ограбления в жизнь иначе, чем было оговорено.

Пройдя мимо пары домов, Лайза остановилась перед запущенным тупиковым проездом. С этой точки ей было прекрасно видно вход в мастерскую господина Свена, саму же воровку, благодаря раскидистому кусту сирени в палисаднике, заметить было невозможно. Прохожие не обращали никакого внимания на проезд, очевидно, пользовавшийся дурной славой.

Нападения на себя Лайза не опасалась: время было еще не позднее, да и она всегда могла за себя постоять в случае необходимости. Поэтому, оглядевшись по сторонам, воровка незаметно скользнула в тень от здания. Возле стены обнаружился деревянный ящик, который после недолгих раздумий воровка произвела в чин табурета и удобно устроилась на нем.

Княгиня Лагарде сдержала обещание, так что спустя час ее карета остановилась перед мастерской господина Свена Монде. Ее светлость беззаботно ступила на мостовую, протянула мелкую монету мальчику в рваных одеждах, распахнувшему дверцу ее кареты, обратилась с приказом к кучеру. Покончив с условностями, она направилась к заветной двери. В мастерской княгиня пробыла недолго. Уже через пару минут женщина вновь появилась на пороге.

От хорошего настроения почтенной дамы не осталось и следа: она рыдала в голос, напрасно пытаясь стереть слезы, напрасно пытаясь объяснить кучеру, что произошло. После нескольких неудачных попыток женщине удалось, наконец, произнести:

– Домой!

Услышав приказ, кучер «погрузил» княгиню Лагарде в салон кареты, ловко запрыгнул на козлы и хлестанул лошадей. Лошадям подобное обращение явно не понравилось. Животные заржали, попыталась встать на дыбы. Впрочем, второй хлесткий удар заставил их подчиниться. Карета сорвалась с места, проехала сотню метров вперед, притормозила перед поворотом и совсем скрылась из глаз.

По прошествии пары минут, предусмотрительно выжданных Лайзой, ничто уже не напоминало о переполохе, невольно поднятом скорым отъездом экипажа княгини Лагарде. Воровка оправила подол платья, стряхнула уличную пыль и направилась обратно к мастерской Свена Монде.

Отворив дверь как можно тише, Лайза все же не удержалась и звучно присвистнула, увидев вынужденного компаньона за работой. К моменту ее прихода, ювелир уже успел извлечь из кулона княгини Лагарде подлинный сапфир. Драгоценный камень он держал правой рукой, в то время как левой господин Монде примеривал к образовавшемуся в украшении месту искусно отшлифованный кусок цветного стекла. То, что тон стекла отличался от сапфира, мошенника ничуть не смущало: ведь, по легенде, княгиня принесла ему подделку, а значит, спрос с ювелира должен быть невелик.

Услышав свист, ювелир вздрогнул, резко вскинул голову и проворно опустил к полу правую руку.

– Ты? Что ты так рано? – как будто обиженно поинтересовался господин Свен.

Всем своим видом он попытался показать, что ничего подсудного не делал. И все же напряжение в голосе выдало его волнение. Застигнутый врасплох Лайзой, он понимал, что находился теперь в опасности не меньшей, чем если бы полицейские застукали его за нелицеприятным занятием.

– Пришла поглядеть, как дела наши, – беззаботно ответила воровка.

Не церемонясь, она обошла вокруг стола, отобрала у ювелира настоящий камень, взяла со стола оправу.

– Неужели ты и вправду решил, что сможешь обмануть меня, подсунув подделку?

– Нет, – честно сознался ювелир. – Но я подумал, что твоему господину безразлично, кто украдет честь. Разве не в том суть, чтобы чета Лагарде ее лишилась?

Проигнорировав вопрос, Лайза с хищной улыбкой произнесла:

– А еще ты подумал, что не только мне стоит заработать на этом обмане.