я не стану терпеть эти издевательства. Больше не хочу сидеть и думать, что завтра он решит сделать с мамой или с Кариной. Это пора прекращать.

– Мы будем примерно минут через пятнадцать.

Долго. Невыносимо долго, но кто ж знал, что Аиду именно сегодня приспичит попробовать кое-что новенькое.

Тот, вооружившись, судя по всему, плеткой и парой игрушек, мне точно не было видно, отогнал охранника и открыл дверь спальни. Мать даже не шелохнулась, как лежала словно мертвая, так и продолжала лежать.

Между ними явно происходил диалог. Или монолог. Он швырнул в нее что-то и стал активно жестикулировать. Она даже не двигалась. Тогда этот урод приблизился и…

Экран погас. Я затряс его и заматерился. На заднем фоне Марк спрашивал, что происходит, а я раз за разом перезагружал треклятую технику. Пару раз поранил пальцы, и кровь закапала на экран.

Испуганная Лиза обернулась, но, встретив мой безумный взгляд, отвернулась. В итоге я лишь отшвырнул бесполезную рухлядь и попросил поторопиться.

Марк старался как мог, я понимал это. Но… Но этого было мало. Еще никогда время не текло так медленно, подгоняемое ужасом и безнадегой. Лишь бы он ее не тронул, лишь бы не стал использовать все это.

Неужели мы опоздаем?

Как только машина остановилась на углу возле особняка, я выскочил из нее с пистолетом наперевес и побежал. Но только увидев распахнутые ворота и бездыханные тела охранников, понял, что да, опоздал.

Вопрос оставался лишь в том, кто успел.

Глава 28. Карина

Я лежала на спине с открытыми глазами. Смотрела в потолок и замерзала. Комната была холодной, без одеяла и подушки или постельного белья. Действительно как камера.

Просить их улучшить мои условия не было никакого смысла. Все равно все решает именно Аид. Оставалось надеяться, что вскоре я смогу передать ему несколько добрых слов.

Не знаю, где он и что он, но тишина убивала. Я уже передумала все мысли и снова стала волноваться. Кроме того, сказывалась усталость, но из-за перевозбуждения я не могла спокойно уснуть.

Глаза слипались, но, как только их закрывала, становилось невыносимо тревожно. Казалось, словно надо мной кружит вертолет. Точнее, я кружу, находясь в нем.

Говорят, такое бывает от алкогольного опьянения, а мне от волнения чудилось. Беременность мне представлялась несколько иначе. Хотя что уж… Собственная беременность мне вообще никак ранее не представлялась.

Как и то положение, в котором я оказалась. Чертов возраст! Почему, когда думаешь, что твоя жизнь пойдет по определенному сценарию, она подкидывает тебе такие испытания? Словно я десятилетие перепрыгнула, пропустила и заодно все то, что должно было готовить меня к материнству, например.

Снова опустила руки на живот. Нет, у меня не имелось отрицания или ненависти к малышу, но и любви не было. Как можно любить его, когда даже толком не понимаешь, как все дальше будет развиваться?

Тяжело вздохнув, перевернулась на другой бок. Где-то слышались странные звуки. Не придала им значения, ведь вообще непонятно, как тут все устроено.

Может, это и не значит ничего, а я тут распереживалась. Но спустя пару минут пришлось прислушаться получше. Потому что шорохи и странная суета нарастали.

Даже поднялась и подошла к двери. Прислонилась ухом, пытаясь понять, что происходит в коридоре. До слуха долетали далекие звуки. Кто-то копошился, что-то перетаскивал. Кидал, в конце концов.

Ничего не поняла и лишь хмыкнула. Может, у меня галлюцинации? Нет, ну а что? Если так пойдет, то настанет мой черед сходить с ума. Если при этом начну создавать игры для извращенцев, то лучше пусть пристрелят меня.

Немного отойдя от двери, вернулась ко входу в туалет. Там все было выложено отвратительной белой плиткой, как в больнице. Небольшой унитаз хоть и выглядел чистым, но доверия не внушал. Душ отсутствовал, а кран был лишь с одним вентилем холодной воды.

Ну просто курорт для беременной. А мыться мне как? Тут даже воду подогреть негде. Или что, придется дождаться прогулок у озера? Злость и сарказм помогали собраться. Унять дрожь в руках.

Только она не желала уходить, и, как бы я себя ни увещевала, мне было страшно. Потому что где-то там ходит сумасшедший маньяк, обещавший мне, что будет издеваться над несчастной женщиной.

Знаю я таких ублюдков. Уже видела одного. Иванютин в свое время осматривал меня, словно я кобыла призовая. Теперь-то я знаю, что так примерно оно и было. Выбирал себе теленочка на убой.

Думал, что вырастит из меня новую любимую женщину. Объект для страданий, так сказать. Какое счастье, что у него ничего не вышло. Но я поняла из этой истории одно: они сначала делают, а потом думают.

Зачем ему было убивать моих родителей, а потом пытаться заменить маму мною? Потому что пожалел, что прикончил ее? А раньше нельзя было никак решить этот вопрос?

Но этого теперь никогда не узнаю. Потому что мертвые не говорят. Наклонилась к небольшой раковине и освежила лицо ледяной водой. Даже не холодной, а именно морозной, словно только что она была снегом.

Несмотря на это, все равно эффект от умывания был бодрящий. Немного освежающий и приводящий в чувство. Только жаль, что вокруг все еще было зябко. Такими темпами я замерзну и заболею. Надо что-то делать с этим всем.

Решительно вышла в комнату и подошла к двери. Уже хотела начать концерт и, если надо, снять с себя еще парочку вещей для маскировки камеры, как услышала те же странные звуки.

Только на этот раз они были гораздо ближе, чем до этого. Буквально за поворотом. Напряглась, но от двери не отошла. Лишь сместилась вбок, чтобы было лучше слышно, но тело не попадало в центр полотна.

В доме что-то происходило. Это не были крики или паника, словно по коридору бежала ошалевшая толпа. Люди там, за запертой дверью, шептались и переговаривались.

Кажется, их было так много, что я буквально слышала. Топот десятков ног. Прижалась к боковушке двери и затаила дыхание. Потому что понимала, что рано или поздно