— Я хочу поговорить с ней.

— Прошу прощения, господин… — солдат нахмурился и встал перед конем Стефана, — но позвольте узнать, какое вам дело до этого постоялого двора?

Стоит ли вдаваться в объяснения? В России дворянин — это человек, стоящий над законом. И все же благоразумие взяло верх над нетерпением. Дополнительная пара рук никогда не помешает, а этого парня не так уж трудно привлечь на свою сторону, если повести себя как надо.

— Я могу рассчитывать на вашу осмотрительность?

— Конечно.

Стефан придал лицу самоуверенное выражение, и заготовленная заранее ложь легко сорвалась с губ.

— Я направляюсь в Петербург со своей подопечной, девушкой вспыльчивой и своенравной, склонной устраивать сцены, когда что-то не по ней.

Солдат фыркнул:

— Они все такие.

— Вы правы. Этим утром мы серьезно поспорили после того, как я застал ее флиртующей с каким-то простолюдином. Стоило мне отлучиться на пять минут, как она улизнула со своей служанкой и возницей.

— Англичанка?

— Русская. Золотистые волосы. Голубые глаза. — Стефан опустил руку в карман и достал визитную карточку с золотым обрезом. — Буду весьма признателен за любую помощь. Узнаете что-нибудь, дайте знать.

— Конечно… — Солдат взглянул на карточку, и глаза его расширились от изумления. — Ваша светлость.

Стефан снова опустил руку в карман и на этот раз извлек несколько монет.

— Мой экипаж и слуги движутся в направлении Санкт-Петербурга. Узнаете что-то, передайте им. Договорились?

Солдат спрятал деньги и карточку под мундир и низко поклонился:

— Не сомневайтесь, господин, я сделаю все, что в моих силах.

Стефан кивнул и повернул лошадь к конюшне, возле которой все еще стояла пожилая служанка. Борис, слышавший весь разговор с солдатом, присоединился к герцогу.

— По-моему, парень не поверил вашей истории насчет подопечной, — заметил с хитроватой усмешкой русский.

— Не важно. Его интересует только одно: получить обещанное вознаграждение. Надеюсь, он отправит на поиски хотя бы нескольких человек.

— Будут разговоры… пойдут слухи…

В этом Стефан не сомневался. Местные, конечно, еще долго будут обсуждать, как английский герцог гонялся за русской красавицей.

— Мне-то какое дело? Главное сейчас — найти Софью.

— Как скажете. — Борис наклонился к спутнику. — Может, мне стоит потолковать с ней наедине?

Стефан коротко ругнулся и натянул поводья. Ну конечно, Борис прав. Ему доверятся скорее, чем какому-то герцогу.

— Только быстрее.

Наблюдая за Борисом, который, неторопливо спешившись, подошел к женщине и негромко заговорил с ней, он едва удерживался от того, чтобы хлестнуть коня и умчаться наугад в ночь — на поиски Софьи. Вот вернет ее в Мидоуленд и уже никогда не выпустит из виду. Через несколько минут Борис снова сел в седло и вернулся, подгоняемый нетерпеливым взглядом герцога.

— Ну?

— По ее словам, с юга приехали человек восемь-десять. Окружили постоялый двор. Двое или трое остались снаружи, несколько вошли внутрь, загнали всех в кухню и запретили выходить. У двери поставили человека с большим ружьем.

— Другими словами, она ничего не видела?

— Нет. Но после того, как эти люди уехали, она прошла по комнатам и все осмотрела.

— И что обнаружила?

— Говорит, они забрали с собой молодую женщину, вдову, с двумя слугами.

Даже ожидая чего-то в этом роде, Стефан вздрогнул, словно от удара в живот.

— Проклятье.

— Еще она сказала, что в комнате вдовы все было перевернуто, как будто там искали какое-то сокровище.

Стефан помолчал, собираясь с силами. Надо поскорее заканчивать здесь и продолжать погоню.

— Что это были за люди?

— Грубые, вульгарные, грязные.

— Англичане?

— Русские, хотя она утверждает, что слышала и голос англичанина.

Опять этот чертов англичанин.

Зачем какому-то англичанину Софья? Что ему от нее нужно? И главное, что он собирается с ней делать?

— Давно они уехали?

— Полчаса назад, может быть, немного больше. Стефан поерзал в седле, готовясь продолжать погоню.

— Далеко они уйти не могли.

— Один момент, ваша светлость, — негромко сказал Борис.

— Что еще?

— Эта женщина сказала, что вещи вдовы остались в комнате.

Стефан уже собирался высказать свое мнение насчет жутких черных платьев и шляпок с вуалью, но остановился.

Если Софья действительно в руках врагов, то к тому времени, как он ее спасет, бедняжка будет в отчаянии.

Он утешит ее, вернув то, что она считает утраченным навсегда.

— Собери все.

Санкт-Петербург

Стоя перед зеркалом, Геррик Герхардт поправлял узел шейного платка. Оделся он достаточно скромно, и только несколько медалей, приколотых к черному сюртуку, оживляли строгий вид.

Маленький дом, прятавшийся в тени Зимнего дворца, был также лишен того пестрого, пышного великолепия, что так радует русскую душу. Мебель, прочную и массивную, он купил у местных мастеров, а единственным украшением обитых деревянными панелями стен служила коллекция из полудюжины картин военной тематики, собранная им на протяжении ряда лет.

Проводя большую часть времени при роскошном русском дворе, Геррик находил облегчение в таком месте, где мог спокойно вытянуть ноги и ни о чем не думать.

Он едва закончил утренний туалет, как в дверь постучали. Геррик не успел повернуться — дверь открылась, и на пороге предстал лакей с нервным выражением на юном лице.

— Простите, господин, но к вам посетитель.

Геррик удивленно поднял бровь. Гостей к себе домой он приглашал редко и принимал их только после того, как знакомился с отчетами своих многочисленных осведомителей. Ему никогда бы не удалось достичь положения ближайшего советника Александра Павловича, если бы он позволял застать себя врасплох.

— Так рано? Кто там? Лакей осторожно прокашлялся.

— Я не совсем уверен…

— То есть как?

— Это дама. Брови сошлись. Геррик почувствовал ловушку. Враги уже не раз предпринимали попытки покончить с ним, устроив какой-нибудь скандал.

— Дама?

— Под вуалью. Геррик быстро оценил положение. Отослать незваную гостью не составило бы труда. Состоявшие у него на службе опытные солдаты были бы рады защитить своего командира. Однако женщина могла прийти с серьезным делом.