А вот для Роберта я ребенком не была... Мне казалось, он такой взрослый. Что его могло во мне заинтересовать?! Почему он выбрал меня, а не любую из этих красивых модных девочек.

И сначала, я вежливо отказала ему. Он все равно продолжал проявлять ко мне внимание.

Когда домой приходили приятели отца, я старалась прятать свои косы под капюшон.

Но тот человек... тогда... Увидел мою косу и предложил нетрезвому отцу сыграть на нее в карты. Отец пошутил, что может поставить косу вместе со мной. Он любил меня колоть... Чтобы я пугалась. Редко воплощал свои угрозы. Потому что я была очень послушной. Но иногда - да. Чтобы я не расслаблялась и не забывала, что каждый раз, когда он угрожает, я могу быть наказана.

В общем, эта угроза в очередной раз так напугала меня, что я отрезала тогда эту чертову косу. И вот тот пьяный мужчина... Он нюхал мою отрезанную косу так, что меня тошнило. И я еле сдерживала ужас и отвращение. А когда отец отключился...

От шока я мало что помню. Помню, как он грубо начал лезть ко мне. Как зажал рот... Я дотянулась до пепельницы, огрела, убежала в комнату... Замков на дверях у нас не было. Отец не позволял, чтобы я где-нибудь могла запереться. Даже в ванной. После того, как мама вскрылась, замки дома были все вырваны.

Это всегда был стресс для меня. Но он как настоящий садист наслаждался этим всем.

В квартире стояла тишина.

Так как отец был связан с криминалом, тема полиции или скорой помощи в нашем доме была строго запрещена. И мне даже мысль такая в голову не пришла - вызвать полицию. И я позвонила Роберту, надеясь, что как взрослый он знает что делать в таких случаях. О том, что он подставил отца, я уже узнала только на допросах.

Но я молчала...

Интуитивно мне передался страх отца перед "ментами" и ощущение беспредела, который за ними стоит. Что им нельзя доверять. И я как попугай повторяла все, что сказал повторять Роберт, молясь о том, чтобы этот ужас скорее закончился.

Я не могла подвести человека, который меня спас. В вине отца никто не сомневался, как оказалось, он был связан и с другими преступлениями. Поэтому на него намотали всё, где он так или иначе фигурировал.

Отца посадили. Я пережила первые полгода неловкости и стресса от своего быстрого замужества. Привыкла к мужу и... всё как-то наладилось. Стало спокойно. Ужас навсегда ушел из моей жизни. Я стала хорошеть, учиться себя любить. Роберт был ко мне добр. Хотя и в некоторых моментах подавлял. Но он был старше, умнее, и я принимала это.

Но спустя какое-то время в моей жизни случился Чадов... И мне показалось, что я имею право на счастье. А не только на безопасность и сытость. Но ничего не вышло.

И вместо обычных снов мне обрывками это всё снится... снится... снится...

Под утро я так устаю агонизировать, что мне кажется опять, что я имею право на счастье. И никому ничего не должна!

Могу делать всё, что хочу!

И да, это мне аукнется наверняка большими сложностями, но...

"Свободна! Свободна!!" - как Маргарите хочется кричать мне. Я вдруг просыпаюсь окончательно, с острым пьянящем ощущением свободы внутри. Первый раз в жизни!

Мои моральные весы, что не давали мне долго жить, сломаны к чертям. Мне плевать, хорошо или плохо я делаю с точки зрения Роберта. Не этому человеку меня судить!

Да я и сама устала себя судить. Я жить хочу...

Спускаюсь в темноте по лестнице. Ставлю чайник на плиту, стараясь не шуметь и не разбудить Чадова.

Захожу в ванную комнату, там светится понизу светодиод. В его тусклом свете смотрю на себя в зеркало.

Я все ещё красивая... Чадов смотрит на меня так, словно я нисколько не изменилась.

Футболка едва прикрывает ягодицы. Стягиваю ее с себя, разглядывая грудь. Она стала больше, тяжелее и чувствительнее...

Соски твердеют даже от мимолётной мысли, что к ней прикоснется Чадов, своими наглыми умелыми руками.

Закрывая глаза, сжимаю ее, чувствуя судорогу "голода" между бёдер.

И через мгновение...

Дверь распахивается!

Я распята у стены. И соски скользят по его груди. Мускулистой с жёсткими волосками...

Дыхание сбивается. Со стоном утыкаюсь губами в его массивную шею.

Животом чувствую горячую и мокрую головку члена. Он такой большой, что едва ли помещается под резинкой боксеров,, когда встаёт. Член Чадова внутри - это всегда шок! Сладкий, пьянящий и невыносимый... Когда тебе кажется, что ты не в силах вынести таких растяжений и толчков, но твое тело кончает... кончает... кончает...

Меня дёргает от нетерпеливых судорог и предвкушения. Со стонами кусаю его плечо.

Хочу тебя...

- Скажи... - низким срывающимся голосом требует он.

- Хочу... - выдыхаю, теряя голос.

Он такой самец! Мощный... Из него тестостерон сочится и наполняет меня.

Я безвольна и закатываю глаза, поднимаясь на пик ощущений только от прикосновения его члена к внутренней стороне бедра.

Мычу жалобно ему в кожу, бесстыже без слов умоляя о том, чтобы взял меня скорее!

Он сминает мою грудь, впиваясь в нее. Коготками проезжаюсь по затылку, вскрикивая от ощущений.

Сместив мокрый перешеек трусиков в сторону, вжимается головкой.

Закидываю ногу, обвивая его.

Задыхаясь, дёргаю судорожно бёдрами от болезненного и сладкого ощущения.

- Моя… - выдыхает он, врезаясь.

Хрипло вскрикиваю, поднимаясь на цыпочки, стараясь рефлекторно смягчить ощущения.

Борис тискает меня, впиваясь в губы, шею, ушко... И со стоном срывается, вдалбливаясь и сжимая меня.

Ещё..

Ещё...

- Ещё! Аа...

Я закатываю глаза, теряя связь с реальностью. В ушах звон, в теле сладкий трепет...

Он так жадно двигается... Словно также голоден, как и я. Давно и неизлечимо!

Прижавшись губами, мы стонем друг другу в рот.

Боже! Я уже и забыла как этот мужчина горячо стонет… И эмоции из него фонтаном! Это просто срывает все мои тормоза и барьеры, заставляя расслабляться и отдаваться полностью, позабыв обо всем на свете!

Ощущение нарастает, превращаясь в волну кипятка, и меня окатывает им! Тело дёргается в чувственных судорогах. Ощущаю, как он взрывается во мне. И замедляется... Запах его спермы... Вкус его мокрой кожи...

Мы громко дышим.

Мои коленки трясутся. И ноги подкашиваются. Он держит меня за талию.

Подхватывает меня на руки, словно я невесома.

- В душ? - трётся носом об мой. - Или в постель?

- Хочу в постель... - улыбка дёргает мои губы. - Но мы же мокрые... Нужно в душ.