Михаил сказал нервно:

– Азазель, поторопись.

– Да тут снова развилка, – буркнул Азазель. – Ты по запаху не можешь взять их след? Какие духи у Синильды?…

– Откуда мне знать, – огрызнулся Михаил. – От нее хорошо пахло, вот и все. Но сейчас мы слишком далеко. Жаль, нельзя узнать, как я узнавал в том домике… Я же прост, как ты говоришь? А простые пути короче.

– Но опаснее, – предупредил Азазель.

Михаил сказал со вздохом:

– Мне погибать нельзя. Хотя пули убьют только тело, а я вознесусь, но там долгий суд, разбор всех ошибок, на землю отправится Гавриил или Уриил, а мне дорога будет закрыта.

– Как у вас серьезно, – посочувствовал Азазель. – Тогда да, тебе погибать несерьезно. Лучше я тебя потом сам убью. Это же сколько радости!.. Сири всплакнет, ты ей почему-то понравился, но я ее быстро утешу. Тело ей куплю, это сколько будет радостного визга! Женщины вообще быстро утешаются… Конечно-конечно, это не считая Синильды!

– То-то, – буркнул Михаил недобро. – А зачем ее могли похитить? Выкуп?… Но у нее небогатые родители…

– На органы, – предположил Азазель, но взглянув на помрачневшее лицо Михаила, сказал быстро: – Забудь, неудачная шутка… хотя это и не шутка. Вообще-то у меня все удачное, но в отношении тебя иногда получается не совсем с блеском и присущей мне искрометностью… Та-а-ак, а теперь куда?

Дорога впереди начала расходиться на две абсолютно одинаковые ветви. На столбе стрелки указывают в сторону надписей с перечнем сел и поселков на той и другой дороге, на панельном экране подробностей намного больше, однако и там почему-то не написано, куда увезли Синильду.

– Ладно, – решил он, – ты куда бы свернул?

– Направо, – ответил Михаил.

– Понятно, – сказал Азазель, – значит, едем чисто по-мужски налево…

Он повернул руль, некоторое время неслись по узкой, но хорошо заасфальтированной дороге, в стороне за полем поползли аккуратные и добротные домики коттеджного поселка.

Азазель взглянул на окошко с движущейся картой, там замигал огонек. Михаил всмотрелся, ничего не понял в переплетении линий и квадратиков домов.

– Я гений, – сказал Азазель с удовлетворением: – это понятно, но у меня интуиция вообще зашкаливает! А мог бы попереть в другую сторону! Все улики указывали туды…

– Улики?

Азазель отмахнулся.

– Ну что ты такой дотошный?… Принимай жизнь легче, веселее… Тебе сколько осталось ликовать и радоваться? Сикоко-сикоко? Это же чертова уйма времени!..

Михаил стиснул челюсти, смолчал: не стоит унижаться до перебранки с демоном. Да, когда-то они оба были ангелами, но сейчас они давно противники, и он это помнит постоянно.

Некоторое время Азазель уверенно вел машину по асфальтовому полотну, потом начал хмуриться, поглядывать на экран навигатора, в конце концов, когда дорога оборвалась в конце небольшой деревушки с полуразвалившимися домиками и, похоже, покинутой жителями, развернулся и погнал автомобиль обратно.

Михаил сказал издевательски:

– А как же твоя, что зашкаливает?

Азазель покосился в его сторону.

– Ты о чем? У меня все достоинства зашкаливают.

– Интуиция!

– А-а, – протянул Азазель, – так это же интуиция… Она когда есть, когда нет. Это мозг может работать вполсилы или даже в четверть, а интуиция либо во всем блеске, либо шляется где-то. У меня такая, я же демократ, даже не спрашиваю, где была ночью… Кстати, мне так приятно напомнить тебе прекрасную новость… Хотя ты, возможно, уже знаешь, но так приятно сказать вслух снова!

Михаил нахмурился.

– Ну-ну. Судя по твоей ликующей харе, какую-то гадость?

– Что ты, – воскликнул Азазаль. – Ни в коей мере!.. Хочу подтвердить только, что ты в человеческом теле обладаешь силой и скоростью этого человека…

– Знаю, – отрезал Михаил.

– Осталось только добавить, – сказал Азазель совсем невинно, – что у демонов такого ограничения нет.

Михаил дернулся, Азазель смотрел торжествующе, и теперь понятно, почему он тогда справился с легкостью с предыдущими противниками и даже не запыхался.

– Хочешь сказать, – проговорил Михаил непослушным языком, – я не смогу справиться с демоном?

Азазель развел руками.

– Тут нюанс, – сказал он, – даже нюансик. Совсем крохотный, но определяющий. Как архангел ты сильнее всех. Но если проявишь свою силу архангела, о тебе узнают все. Как там наверху, так и все-все демоны на земле. И, конечно, сбежавшие сверху ангелы, что для тебя могут оказаться опаснее всех демонов вместе взятых. Может, тебе это объяснить как-то доступнее?

– А как же всплеск? Тебя не вычисляют?

Азазель поморщился.

– Зачем мне всплески?… Я демон, как ты меня величаешь, изначально сильнее и быстрее любого человека.

– Тогда… те поймут, кто ты!

– Кто поймет? – буркнул Азазель. – Люди?… Здесь очень немногие знают, что я демон. Но никто… или никто не знает моего имени. А для этих, кто тобой заинтересовался, намного важнее понять, кто ты. Люди в таких случаях говорят насчет утечки информации, но это у них все засекречено, а тут ты сам своим всплеском прокричал на весь мир, что из мира Брия явилось нечто крупное!.. Чего, честно говоря, давно уже не было.

Коттедж, к которому в конце концов вывели поиски, уютно устроился в глубине обширного участка. Передняя часть отдана под газон, декоративные кусты и клумбы, зато с той стороны поднимаются настолько величественные деревья, что понятно, не хозяин их насадил, просто купил землю с этой красотой.

Азазель передернул затвор пистолета, Михаил смотрел, как тот приподнял рубашку на спине и сунул оружие там за пояс, а рубашку опустил.

– Останешься здесь или потопаем?

Михаил ощетинился от такого незаслуженного оскорбления.

– С чего бы я остался?

– Устал уже, – лицемерно посочувствовал Азазель. – Руки трясутся. В глазах печаль и мировая скорбь от несовершенства мира. А по-моему, он прекрасен!

Михаил проверил пистолет – вытаскивается легко, молча пошел вперед. Азазель догнал, придержал, лицо настороженное, как волчья морда на охоте, бросил короткие взгляды по сторонам.

– Держись за моей спиной, – бросил он тихо.

– Что-что?

– Это не оскорбление, – шепнул Азазель, – я таких ребят лучше знаю. Ты – нет… Чё, стыдно? Ладно, никому даже не хрюкну, хоть и хочется, обещаю!

– Таких или этих?

Азазель покосился с непонятным интересом.

– На что намекиваешь?

– Тогда откуда знаешь?