— Мы пойдем и скажем, что хотим предложить себя в качестве новых претендентов-корреспондентов в Канаде, потому что… — и тут Лариса запнулась.

— Потому что достойны и, к тому же… женимся? — помог ей Аристарх, хотя и сам запнулся на роковом слове.

— Мы должны его убедить, что мы не просто женимся, а фактически уже, «без пяти минут» супруги, — сказала Лариса. — Потому что нам нужно выиграть время у переводчика.

Аристарх вздохнул, и на его лице появились сомнение и озабоченность.

— Говорить надо спокойно и уверенно, — сказала женщина. — Ты не волнуйся, я всё беру на себя. Предстоящий разговор — это экспромт. Но хорошо будет, если первую фразу произнесешь ты.

— Какую? — растерянно спросил коллега.

— Ну, что-то о важности момента в нашей жизни…

— А-а-а… Что-то я так разволновался, искренне признался Аристарх, — легче копье метать на стадионе…

— Да не волнуйся ты так. Я буду, в основном, вести этот диалог…

— Давай чай сначала допьем «на дорожку», — и мужчина нерешительно вздохнул.

— А я рисковая, — вдруг сказала Лариса, возможно, чтобы поддержать или раззадорить коллегу. — И журналистика — это, вообще, авантюрная профессия. Разве ты не знал?

— Знал. Но до сегодняшнего дня не подозревал, что до такой степени авантюрная, — сказал атлет.

Женщина замолчала, а потом резко поднялась с кресла.

— Всё. Как сказал кто-то из древних: лучше жалеть, что сделал, чем жалеть, что не сделал… — Ну, древним, наверное, виднее, — сказал мужчина и тоже поднялся.

Он закрыл кабинет на ключ, и они спустились по лестнице.

В приемной главного редактора иностранной информации Лариса поинтересовалась у секретарши: «На месте?»

Та кивнула и спросила: «Доложить?»

— Нет, мы сами сейчас очень вежливо постучим, — ответила женщина.

И через несколько секунд молодые журналисты предстали пред очи Николая Михайловича.

— Чем обязан, ребятки? — приветливо поинтересовался один из немаленьких тассовских начальников и вдруг произнес, — а вы вместе хорошо смотритесь…

— А мы, собственно, отчасти по этому поводу, — быстро сориентировалась журналистка и, взяв коллегу за руку, произнесла, — скажи, Аристарх…

— А у нас радостное и важное событие, — произнес мужчина, и ему показалось, что эти слова сказал кто-то другой.

— Поздравляю, а вы садитесь, садитесь, — предложил начальник любезно.

— Ну, это, конечно же, первое и главное наше «отчасти», — улыбнулась, как счастливая невеста, Лариса.

Улыбнулась так, что никто и никогда бы не смог ее заподозрить в подвохе.

— А второе «отчасти» — это то, что мы очень хотели бы поехать в Канаду, правда, Аристарх? — без обиняков сказала она.

— Серьезно хотим, — добавил журналист.

— Ну, вы и шустрые молодцы, — рассмеявшись, начал было Николай Михайлович, но Лариса не дала ему говорить.

— Только давайте сразу договоримся не лукавить, — пообещайте, что вы не станете нас переадресовывать сначала на международную журналистику в МГИМО.

Николай Михайлович усмехнулся, но и тут женщина не дала ему раскрыть рта.

— У нас свои «Красные дипломы» имеются. Правда, Аристарх?

— Конечно, имеются, — кивнул атлет.

— И отличное знание английского языка — государственного языка той страны, в которую мы хотим поехать.

— Да, хорошее знание языка, — тут же, словно эхо, отозвался атлет, понимая, что своим английским он как раз похвастаться не может.

— И теперь, положа руку на сердце, скажите, чем мы хуже претендента — родственника моего спившегося начальника, к тому же, еще неженатого и не журналиста? — наседала Лариса, умело плетя служебную интригу.

При этих словах Аристарх вздрогнул.

— Ой, Ларочка, вы не представляете, где у меня оба этих типа сидят, — и Николай Михайлович провел рукой себе поперек горла. — Но вы же понимаете, — и он показал пальцем куда-то наверх. — Там у них очень важный родственник…

Мужчина задумался и вдруг спросил: «А когда вы расписываетесь»?

— Через неделю, — не моргнув глазом, ответила Лариса.

Аристарх кашлянул.

— А что, — повеселев, сказал Николай Михайлович, — ребятки, а вы мне нравитесь, всё больше нравитесь. — Ведь это очень большая удача для агентства, когда оба: и муж, и жена — журналисты. Это и взаимозаменяемость, и взаимовыручка…

Он азартно потер руки и закурил.

Аристарх и Лариса, переглянувшись, затихли.

— Значит, чтобы задуманное осуществилось, перетряхнем наши козыри: красавица, спортсмен и комсомольцы, — пошутил он. — Плюс молодые, энергичные, толковые журналисты. Плюс — знание языка. Плюс — без пяти минут женатые.

Николай Михайлович замолчал и полистал настольный календарь.

— А не будем мы дожидаться целый месяц, пока этот переводчик женится, — сказал он. — Два наших козырных туза — ускорение и экономия. Вот и будем ходить с них.

— Ну, насчет ускорения, вроде, понятно, — сказала Лариса. А насчет экономии? — и она вопросительно посмотрела на начальника.

— Да, хотелось бы уточнить, — тихо подал голос Аристарх.

— Сейчас объясню, — и Николай Михайлович выпустил кольцо дыма. — Из временно прикрытого корреспондентского пункта выезжают все, даже вспомогательные лица: телетайпистка, бухгалтер, горничная — она же завхоз по совместительству.

— А-а-а, — неопределенно протянула журналистка.

— Вот вы, например, Ларочка, на печатной машинке умеете работать? — спросил Николай Михайлович.

— Конечно. На факультете журналистики МГУ этому тоже обучали.

— Ну, вот и замечательно. Я вас прикреплю на два-три дня к опытной тассовской телетайпистке-телеграфистке, она вас научит, как пересылать корреспонденции. Клавиатура у телетайпа, как вам, наверное, известно, такая же, как и у печатной машинки, — Николай Михайлович затушил сигарету.

Помолчал.

— А что касается бухгалтерии, — начал он…

— Я бухгалтерские курсы не заканчивала, признаюсь честно, — Лариса развела руками.

— И не нужно, — улыбнулся начальник. — Женщины умеют деньги считать. Нужно просто аккуратно вести финансовую отчетность.

— Я так понимаю, журналист меняет профессию? — пошутила Лариса.

— Ну, почему же? По штатному расписанию вы будете корреспондентом, — уточнил Николай Михайлович. — А телетайписткой и бухгалтером — на общественных началах.

— Зато теперь я знаю, кто у нас будет заведующий корреспондентским пунктом, — Лариса кокетливо посмотрела в сторону Аристарха. — Мужчины всегда у руля…